Рассвет кровавой удачи (СИ) - "Ворон" - Страница 32

— Привет, э… как ты сказал тебя зовут?

— Я не говорил. — бойко ответил парень. — Матиас. Вот теперь сказал.

— Матиас… редкое имя…так чего хотел?

— Скажите, а что значит «ребёнок корабля»? — я смутно знал ответ на этот вопрос, поэтому неопределённо пожал плечами и извинился. Затем взял мясо с рисом о овощами себе и юнге. Мы уже собрались занять себе какую — нибудь лавочку, но этой цели было не суждено сбыться.

— Всем, всем, всем! Говорит Драгон. Прошу всех собраться перед ценой возле гильдии «Тёмный Дракон». У меня для всех вас важное обращение и сюрприз. Жду. — сказал громкоговоритель и комм. Я тяжко вздохнул, взял юнгу за руки и мы вместе пошли к сцене, уплетая по дороге ужин.

Вокруг сцены собрался весь город. Все толкались и матерились на всех языках, но чаще на русском. Наконец на сцене появился капитан.

— Вечер добрый всем! Я отчаянно рад всех вас здесь видеть! Начну с главного: все мы знаем, что при штурме нашего города вся его инфраструктура была расфигачена до основания нашими гостями — славными солдатами Империи! Похлопаем им! — по толпе прокатилась волна аплодисментов. — И если бы условия вашей интервенции были хоть немного другими, то не один из вас не выжил бы. Но история не терпит сослагательного наклонения и поэтому вы — наши дорогие гости и помощники. Не все смогли дожить до этого момента. Кто — то умер прямо на поле битвы. Кто-то в госпитале. И все они заслуживают высших почестей на равных. И они их получат, но не сегодня. Сегодня я объявляю праздник по случаю перемирия и приказываю всем веселиться до упаду и пить сколько влезет! За мир и за тех, кого с нами нет! Также, на правах капитана эсминца особого типа «Арбалест» я объявляю набор в команду всех желающих в возрасте от шестнадцати до пятидесяти лет. Добровольцам ждать меня пред трапом судна в полдень и не минутой позже. На этом всё. С превеликим удовольствием, я приглашаю на сцену ВИА «Чертополох»! — вокруг все засвистели и закричали, предвкушая шоу. Драгон поздоровался с вокалисткой и спрыгнул на землю.

— Спасибо за такой радушный приём! — послышался приятный голос Ирины Илюшкиной. — Честно признаюсь, когда мы сюда летели, то предполагали, что нас тут убьют, но после разговора с Драгоном, мы поняли, что здесь нам ничего не угрожает. Итак, песня, которую мы сочинили здесь, на Псикамероне, после того, как услышали байки и легенды о самом варбоссе гильдии «Тёмный Дракон»! Начинаем! — сказала она и на фоне зазвучала приятная музыка. Я не мог разобрать инструментов, но сама мелодия расслабляла…

Твой путь

Осенний ветер

Степной орел

Расправляет крылья,

Твой путь

Тугою плетью

Заметает каждый шаг пылью.

Твой путь По костям земли,

Твой путь По цепям воды

На упругих лапах Звери шли,

Чуя запах беды.

Зов крови —

На броне драконьей

Полыхнуло солнце.

Зов крови —

Давно ли ты понял,

Что никто не вернется?

Голос вокалистки был очень красив, но Ирине не принадлежал. Он был во власти Тиары, что меня очень поразило.

На великой охоте

Начинается день,

Пляшет солнечный знак

На струне тетивы,

За спиною бесшумно

Стелется тень

В переплетенье

Из жесткой травы.

Льется путь по хребтам

Одичавших гор,

По сухим ковылям

Да по перьям седым,

Где смерть жжет костер

Ты вдыхаешь дым.

Зов крови —

Ястребиное зрение,

Человечьи глаза.

Зов крови —

Разгорелись поленья,

Не вернутся назад.

Зов крови —

Совсем не заметно рядом появился капитан с тарелкой еды в руках. Похоже, ему нравится эта песня.

И смеется сталь

От крови пьяна.

Знаешь, как тебя ждали здесь?

Не было жизни,

Была лишь война.

Легким шагом ты входишь в смерть,

Расползается, тлея, ткань бытия,

Ярость светла, словно факел, клинок.

И не нижний мир получит тебя,

А с улыбкою встретит Воинственный бог.

Зов крови — Смерти волчьим оскалом

Ты в лицо усмехнешься. Зов крови —

Ты всегда знал,

Что не вернешься.

Зов крови…

Сладко зевнув, я развернулся и начал продираться сквозь толпу. Обратно на «Арбалест». Спать.

Примечание к части

В данной главе была использована композиция группы "Мельница":"Зов крови".

>

Глава № 10

Утром, в десять часов по местному времени, началась церемония погребения жертв всей той бойни. Причём погребали не только пиратов, но и имперских воинов, что погибли на этой земле. И несмотря на то, что они сделали, со стороны местного населения не было никакой агрессии к присутствующим боевым братьям со стороны имперских войск. Наоборот, они все вместе оплакивали павших, не деля их на «своих» и «чужих». Вот только погода была не подобающая — безоблачное небо и сильная жара, что очень контрастировало с мрачностью лиц. Даже капитан был непривычно тих и молча сидел на лавочке перед надгробьями и наигрывал похоронный марш на старенькой «акустической гитаре», как он сам назвал это изделие из разно породной древесины и нейлоновых струн. Его лицо не выражало ни скорби по умершим, ни злобы к живым солдатам, что прибыли утром помогать разгребать кавардак, ими же и устроенный, ни радости победы. Ничего. Оно было абсолютно пустым. На фоне рыдающих женщин и еле сдерживающих слёзы мужчин, он казался ядовитой насмешкой обыденности над самой концепцией человечности. И это сильно меня нервировало. Меня, который смог узнать среди погибших своих друзей со школьной скамьи — Ваську Карпекина и Фомку Фролова по прозвищу «ФФ», своих бывших сослуживцев — Ваньку Штольца, Ирку Дядькину, Серёгу Дятлова и Валерку Вяземского. Вот ведь как получается… мы столько прошли вместе, одна вылазка в лагерь Конфедерации во времена их периодических интервенций чего стоит? Я тогда ещё старшим сержантом был. Нас тогда заметили в очень неудачном положении — мы пересекали открытое пространство без укрытий. Открыли огонь. Вяземского тогда практически в крупное решето превратили, а он, чертяка такой, взял да выжил. А сейчас? Погиб от рук пиратов в бессмысленной битве за какую — то, как выразился вчера Драгон, имперскую профурсетку. Смерть всегда забирает лучших.

— Многих узнал? — спросил капитан, без шумно подойдя ко мне со спины.

— Достаточно. — с нотками ненависти и горечи ответил я. Во мне кипела ненависть к его безразличию.

— Пойдём… нам ещё рано уходить на покой. У нас ещё много дел в этом мире.

— Это каких же?! — громко спросил я. Чёрт. Надо успокоиться, иначе я наломаю дров. Но капитан даже ухом не повёл. Вместо того, чтобы ударить меня, отрезвить хорошей пощёчиной, он положил мне руку на плечо, пристально посмотрел в глаза, затем тяжело вздохнул, развернулся и пошёл по направлению к гильдии.

— Нас ждут горы денег, слава и конечно же контракты.

— Как ты можешь быть таким спокойным?! — не сдержавшись, я догнал его и схватив за лацканы жилетка поднял над землёй на вытянутых руках. Не знал, что он на столько лёгкий. Килограмм, наверное, шестьдесят. Хотя выглядит на все восемьдесят. — Два дня назад здесь, в этом городе, погибло по грубым подсчётам две тысячи сто человек! А у каждого из них осталась семья! Как быть с ними?! Тоже в расход?! Как свиней! Или им просто забыть, про то что у них были любящие мужья, жёны, сыновья и дочери?! Махнуть рукой на то, что их родственников больше нет?! — ну вот… я начал ломать те самые дрова. Ой чувствую мне потом потом будет за это мучительно стыдно и больно на губе…

— Мне тоже тяжело осознавать, что стольких людей больше нет. Но я верю, что все, погибшие за свои идеалы, за своих родных и близких, навеки останутся в сердцах живых. И пока живы, мы должны сражаться за тех, кто стоит рядом и позади нас, и во имя тех, кого с нами больше нет. А для этого мы должны, стиснув зубы от боли потерь, идти дальше и делать мечты и надежды павших реальностью нашей вселенной. — он говорил слишком спокойно и монотонно. И не знаю почему, но такой настрой передался и мне. Сразу вспомнился тот случай в его каюте. Я опустил его на землю и виновато вздохнул.