Стерва для демона (СИ) - Железнова Мария - Страница 10

— Господин Демон…

— Раш, называй меня Раш.

— Господин Раш…

— Просто Раш…

— Просто Раш, пожалуйста, не трогайте Роберта! Зачем он вам? Его и так уже побили.

— Не трогать? — спросил Демон и усмехнулся. Он медленно обошел кровать, не сводя с меня красного взгляда и остановился в изножье. Затем он ухватил меня за ногу, притянул к себе и, зло скаля зубы, развязал один кед, швырнул его в угол. Затем второй. Я лежала и не шевелилась, обхватив себя руками. Потом он опустился сверху, опершись руками по обе стороны от моих плеч. Взяв меня за правое запястье, он завел мою правую руку за голову. Затем тоже проделал с левой.

— Не трогай Роберта, говоришь? А тебя?

Он коснулся языком верхней губы.

— Тебя трогать можно? — выдохнул он вопрос и провел языком по нижней губе.

— А…тебе нужно мое разрешение? — спросила я и мой собственный голос показался мне жалобным цыплячьим писком.

— Хм…

Губы демона скользнули к шее, потом медленно двинулись вверх, взяли в плен мою нижнюю губу, слегка оттянули, а потом накрыли губы целиком и очень бережно, удивительно нежно, поцеловали.

— Хм… — повторил Демон, оставив в покое мои губы и задыхающуюся и растерянную меня. Руки мои тоже оказались свободны. Демон чуть отодвинулся в сторону и растянулся во все свои два метра, не отрывая взгляда от моего лица. Глаза его снова стали серыми. Меня это успокоило. Немного.

— Знаешь, пожалуй, я мог бы сжалиться над Робертом. — сказал Демон и замолк, все также меня гипнотизируя. Я молчала, перевернувшись на бок и тоже на него посмотрела. Я старалась смотреть в глаза, твердо выдерживая взгляд. Так, как учил меня Сашка. ««Победители тоже боятся, — говорил он, но об этом никто никогда не знает. Если твой страх почувствуют другие — ты никогда не победишь». И я училась побеждать. Но у меня лучше получалось достойно проигрывать.

— И это зависит от тебя, — продолжил демон, не дождавшись моего ответа.

— Хм… — на этот раз хмыкнула я и отодвинулась подальше, почти на самый край. Как бы мне не нравилась эта красная кровать, у нее был один большой плюс — она позволяла простор для маневров…в разных смыслах этого слова.

— Этот Роберт…он тебе дорог?

— Скажем так, он мне не безразличен.

— Я сохраню ему жизнь, если ты, — он провел пальцем по краю выреза, — будешь ласкова со мной. А если ты будешь очень ласкова, — он обвел пальцем мои губы, — я даже прослежу, чтобы он не остался калекой.

— Я… — начала я, не зная, что ответь.

— Кстати, ты убежала именно к…Роберту?

— Нет. Я убежала, потому что меня ждут в Праге мои братья.

— У тебя нет братьев. Из кровных родственников у тебя в живых осталась только мать.

— Нет, моя мать умерла! Для меня! — я так разнервничалась, что даже села на кровати, сжав кулаки. — А братья у меня есть! И они мне, как родные! И я ехала к ним, а Роберт согласился меня подвезти…до Москвы.

— Допустим. Хочешь, ты прямо сейчас окажешься в Праге? Мне достаточно щелкнуть пальцами — и ты там.

— Правда?

— Правда. Но…

— Но?

— Роберт умрет. Ведь он ничего не значит для тебя? Ты ведь ехала к…скажем так, братьям.

— Я не говорила, что он для меня ничего не значит. Я сказала, что он мне не безразличен.

— А разве это не одно и тоже? Люди часто говорят, что им не безразлично, к примеру, перенаселение земного шара. И что? Да, ничего — продолжают размножаться, как кролики. Так что? В Прагу? Сейчас? Ну?

— И ты…меня отпустишь? В чем подвох?

— Ну, мы демоны иногда бываем добрыми, если нам приносят кого-нибудь в жертву. Меня в качестве жертвы устраивает Роберт, как принесенный в жертву, он и его душа будут навечно привязаны к Грани. Хотя я готов рассмотреть в качестве жертвы твое тело. Оно мне интересней больше серой душонки твоего побитого блондина.

— А…что ты собираешься делать со мной…с моим телом?

— Ну, как тебе сказать…

— Темные ритуалы? Потусторонние оргии? — прошептала я, медленно сползая с кровати. Однажды с Людви мы случайно увидели одно из отражений Грани. Жуткое отражение, кровавое, где гибли души и тела. Для таких ритуалов часто использовали девственниц, поэтому Людви, поняв, что, перемещаясь с ним по граням я нахожусь в потенциальной опасности, отменил на время наши путешествия. Братья иногда дают глупые советы. Интересно, демон знает, что я девственница? И знает ли он, что я чувствую соединение отражений? Людви всегда говорил, что чувствовать точку, где сходятся отражения — очень редкий дар.

— О, какие у тебя фантазии. Кто же тебе рассказал про темные оргии, малышка?

Я поморщилась при слове «малышка». А он усмехнулся и продолжил:

Нет, ма-лыш-ка, все несколько банальней. Я хочу тебя. Ни как демон, а как мужчина. А для темных ритуалов мне вполне подойдет Роберт — у него редкая группа крови и голубая аура.

— Голубая аура? В каком смысле?

— Не в том, как у твоих, хм, братьев. Аура светится голубым, если интеллект ее не затемняет. У маленьких детей, например, аура голубая.

— Хочешь сказать, что Роберт — недоразвитый дебил?

— Хм…Малышка, ты явно лучше соображаешь.

— А…если я… если мы…Потом ты меня сразу отпустишь?

— Нет, не сразу. Я вообще никогда тебя не отпущу.

— В смысле?

— В прямом. Никогда — это навсегда. Иначе будет несправедливо

— А моя душа?

— Можешь оставить ее себе.

— Спасибо…

— Пожалуйста!

Я задумчиво посмотрела на Демона. Он весело улыбнулся мне, поднял вверх руку, щелкнул пальцами, выбрасывая искры. Я помню, так делал эльф Добби в фильме Гарри Поттер.

— Ну что, Прага? Или ты хочешь остаться со мной? — он сделал паузу и шепотом продолжил. — Навсегда?

— Не хочу, — ответила я, вздыхая.

— Прага?

— Нет.

— Так да или нет? Остаешься или уезжаешь?

— Остаюсь… — еле слышно прошептала я и сжала кулаки, ногти впились в ладонь с такой силой, что на глазах выступили слезы. Или это были слезы отчаяния? Впрочем, неважно. Я ухватилась за спинку кровати, так как ноги вдруг стали ватными. Хотелось лечь снова, но только не на кровать, а на тот диванчик в соседней комнатке. И желательно, чтобы демон куда-нибудь исчез.

А демон перевернулся на спину, потянулся и опять уставился на меня. Глаза горели предвкушением, в них не было красноты, но, точно глянцевая пудра, вспыхивали золотистые блестки интереса.

— Серьезно? Остаешься? Отлично, приступим к процессу немедленно. Раздевайся!

— Э-э-э…что?

— Раздевайся! Ну! Чего стоим, кого ждем? Твое тело? Душа Роберта? Все-таки…Прага?

Я вздохнула. На мне был халат, который я бы охарактеризовала, как «невезучий». За последние полчаса на его снятие покушалось уже несколько потусторонних личностей.

— Можно сначала спросить? — решилась я на вопрос.

— А что это за существа такие в серых капюшонах, от которых мороз по коже пробирает?

— Ты их видела? Почему сразу не сказала? Где и когда?

— Здесь и видела. Только что тоже пытались меня раздеть.

Раш резко сел на кровати, достал телефон и что-то стал быстро писать. Лицо его при этом потемнело, а шрам выступил ярче.

— Так…они — кто?

Раш отбросил телефон на тумбочку, усмехнулся и ответил:

— Поверь, тебе лучше этого не знать. И, если они вышли на твой след, лучше не убегать от меня больше. Давай, не отвлекайся! Раздевайся!

В ночной тишине за окном вдруг заиграла музыка. Нечто танцевальное, энергичное, страстно-восточное нарушило хрупкую тишину летней ночи. Свет фар ворвался в комнату, проехался по стене. Я невольно оглянулась за скользящим по комнате пятном света и увидела, как на столе блеснуло длинное лезвие ножа. Я узнала нож Роберта, который сама ему и подарила когда-то. В голове родилась шальная мысль. Музыка тем временем не затихала. Я крутанулась в такт, взмахнула ногой (растяжка балетная), изогнулась назад, выпрямилась, слегка обнажая плечо. Улыбнулась.

— Мой демон, я разденусь. Но хочешь ли ты, чтобы я торопилась?