Ящик Пандоры - Вербер Бернар - Страница 13

У него мозолистые лапищи, все в грязи, с обкусанными почти до основания ногтями, ручищи поросли черным курчавым волосом. С подбородка свисает колючая борода.

Спина чешется, рядом с ним теснятся другие мужчины, тоже по пояс голые, сидящие на одной с ним скамье и тоже прикованные цепями к толстому, как бревно, веслу.

Все вместе совершают одно и то же синхронное движение вперед-назад. В ноздри бьет йодистый запах, перекрывающий тошнотворную вонь – гнили, пота, мочи и экскрементов. Над ними высится чернокожий человек, медленно и мерно бьющий в барабан, задавая ритм их монотонному качанию.

Появляется жирный человечек в чем-то зеленом, с котелком в руках.

– Похлебка! – объявляет он.

Он дает каждому хлебнуть коричневатой жижи из длинного половника. Двигаясь по проходу, он доходит до него.

– А ты обойдешься, Зенон. Знаю, ты замышлял мятеж. Ты как будто верховодишь над остальными, и если я тебя накажу, то они поймут, что их ждет, если они проявят непокорность.

Рене понимает, что в этой инкарнации он – галерник по имени Зенон.

– Я голоден, – произносит человек, в теле которого он находится.

– Ну так получай!

Зеленый ставит на палубу котелок, кладет половник, хватает кнут и принимается со свистом наносить ему удары. Сознание Рене, вселившееся в тело Зенона, чувствует при каждом ударе сильный ожог.

– Доволен, больше не голоден? Или хочешь еще? – веселится палач, обнажая в смехе десны.

Подхватив котелок с половником, он продолжает обход.

Зенон полумертв от голода, но гордость заставляет его молча стиснуть зубы.

На палубе появляется римский офицер. Спустившись на несколько ступенек, он оказывается в отсеке у гребцов. Пошептавшись с зеленым человечком, он возвращается на верхнюю палубу.

– Всем внимание! Впереди корабли карфагенян. Приготовиться к бою. В случае победы каждый получит двойную пайку и кусок мяса, – объявляет надсмотрщик.

Галерники воодушевленно галдят.

– Еще три дня отдыха в ближайшем городе Дрепане. Если нас схватят, то карфагеняне принесут вас в жертву своему богу Ваалу. Они жестокие варвары. Не забывайте, что они подвергают пленников страшным мучениям и что они каннибалы. Вас не только растерзают, но и лишат достойного погребения. Если не хотите пойти на дерьмо карфагенян, советую постараться, чтобы наш корабль оказался самым быстрым и сильным.

Человек в зеленом велит барабанщику ускорить ритм.

Сознание Рене, припомнив, что имело доступ к мыслям Леонтины, пытается проникнуть в мысли Зенона. Он роется в его памяти. Там воспоминания о детстве на Сицилии, об играх с братьями и сестрами среди олив. О временах, когда он работал вместе с отцом в порту Сиракуз. О плавании под парусом. И о высадке римлян, которые, ничего не объясняя, хватают всех мужчин и заковывают их в цепи. Они объявляют, что некоторые отправятся добывать руду, а другие – на галеры.

Дальнейшие воспоминания Зенона не отличаются от воспоминаний других галерников: все они прикованы к веслу, едят суп, спят на своей скамье, не могут покинуть корабельный трюм, видят, как соседи мрут один за другим от изнеможения и от болезней, слышат бой ненавистного барабана, подставляют спины под кнут. Рене убеждается, что и вправду пытался сбежать и подбивал других к бунту, но был выдан за краюху хлеба, лишен еды и бит. Он знал, на что шел.

Рене отвлекается от воспоминаний Зенона и возвращается к неприглядной реальности. В прорези для весла он видит море. Вдали можно разглядеть корабли неприятеля. Похоже, они мельче, зато у них шире паруса, а значит, они быстрее и маневреннее. На свободе Зенон с ума сходил по мореплаванию и интересовался всеми судами, которые бороздили воды Средиземного моря. Он знает, что карфагеняне – отменные корабелы. Римляне восполняют тяжесть и медлительность своих кораблей количеством гребцов и огромными железными таранами на носу. При сильном ветре преимущество оказывается на стороне карфагенян, при слабом – на стороне римлян.

Карфагенские корабли приближаются, завязывается бой.

Барабанщик колотит в барабан все быстрее, подчиняться ритму становится все труднее. Гребцы дружно ахают, чтобы быстрее грести.

Неожиданный удар, треск дерева. Галера замирает. Зенон догадывается, что произошло. Их корабль таранил вражеский и проломил ему борт. Над их головами раздаются победные крики римских солдат.

Галерники тоже рады: они на победившем корабле, их ждет хлеб, мясо, отдых. Но тут начинает тянуть маслом и горелым. Этому у Зенона тоже есть объяснение, и совсем не радостное: не иначе карфагеняне метнули в них при помощи катапульт подожженные тюки шерсти. Слышны крики. Все римские солдаты прыгают в воду, чтобы вплавь добраться до другого корабля, и бросили прикованных к веслу галерников на горящем судне.

Зенон действует не раздумывая. Все цепи замкнуты одним огромным замком в конце прохода. К счастью, Зенон может дотянуться до замка со своего места. Используя как рычаг копье, он выдирает из скамьи два гвоздя и пытается сломать замок. Остальные галерники, оцепенев, наблюдают за ним.

Зенону удается открыть замок. Его благодарят криками. Он поднимается на палубу и учит остальных, как потушить огонь.

Огромными усилиями пожар обуздан. Галерник-сицилиец ищет еду, но от нее осталась одна зола. Он бежит на корму и хватает рулевое весло, почти не пострадавшее в бою и еще способное послужить.

Перед ним картина боя. Справа римляне, их легко узнать по красным парусам с черным орлом, сжимающим в когтях буквы, обозначающие Римскую республику, – SPQR, слева карфагеняне под белыми парусами с синим дельфином на фоне желтого солнца.

Он должен выбирать.

Справа его наградят за спасение судна, но оставят галерником. Слева он уже не будет галерником, зато есть риск быть принесенным в жертву Ваалу или быть съеденным на местном пиру. Он не любит римлян, но, по крайней мере, знает, чего от них ждать, с карфагенянами же совершенно не знаком.

Что лучше, знакомый или незнакомый враг? Ему, открывшему замок и справившемуся с пожаром, доверяют собратья-галерники, они ждут его решения.

Рене понимает, что наступил момент для его вмешательства.

– Греби к карфагенянам! – бормочет он.

Так он надеется выяснить, является ли связь двусторонней. Они говорят на разных языках, тем не менее он понимает Зенона, не значит ли это, что и тот его поймет?

– К карфагенянам! – повторяет он громче.

Зенон трясет головой, сжимает себе виски, как при мигрени.

– Кто это говорит у меня в голове? – шепчет он.

– Я – будущий ты. Это сложновато объяснить, просто согласись с возможностью того, что я – дух человека, которым ты будешь через…

Скажу, что через две тысячи лет, – ни за что не поверит.

– …через несколько лет.

– Как ты умудряешься говорить внутри моей головы? Ты – бог?

– Современный способ, опять-таки так сразу не объяснишь. Просто запомни, что я – будущее развитие твоего духа, обитатель другого тела, способный возвращаться назад и с тобой разговаривать.

– У меня болит голова. Уйди. Я очень занят.

– Понимаю, это трудно принять, если раньше ни с чем таким не сталкивался, но, умоляю, прислушайся к моему совету! Я знаю, чем кончится этот бой, и знаю карфагенян. Могу тебя заверить, что они не варвары и не каннибалы. Римляне наплели вам все это, чтобы оправдать свои войны. Просто карфагеняне – их соперники на морских торговых путях. Они культурные и миролюбивые. Плывите к ним и ничего не бойтесь.

– А кто поджог этот корабль и чуть не изжарил всю команду? Все мы могли превратиться в уголья!

– Они метили в римлян, а не в галерников. Вспомни, как тебе досталось, Зенон. Ваши настоящие враги – те, кто заковал вас в цепи, морил голодом и охаживал кнутом.

Вняв внутреннему голосу, Зенон направляет римский корабль в сторону карфагенян. Галерников тепло встречают на корабле с пуническими символами дельфина и солнца.

Карфагенянка с длинными волнистыми волосами, в сиреневом платье, подходит к Зенону и пристально на него смотрит. Он показывает жестом, что голоден. Она приносит ему хлеба.