Из России с любовью (СИ) - "Snejik" - Страница 10

Брок ничего не ответил. Он покатил тележку на кассу — расплачиваться. Улыбаться усталой кассирше не стал — знал, что русские считают улыбку без причины признаком идиотизма и улыбающимся запросто так чужакам не доверяют.

***

Пока Стив и командир ходили по магазинам, Солдат высаживал последний заряд в навигаторе, разбираясь, куда им ехать после Мурманска. Но пока он смотрел в карту, глаза запоминали дорогу, тем более, что она была тут одна-единственная, сам Солдат думал о Стиве и командире.

Мысли были странные, тяжелые, они ворочались, словно валуны в каменоломне. Солдат пытался понять себя, понять, что он чувствует, просто принять тот факт, что он чувствует.

Стив. Он помнил его, кажется, и даже верил, что между ними могло что-то быть, Стив был привлекательный. Но Солдата пугало, что он в принципе думает подобными категориями. А командир тоже влек Солдата, иначе, чем Стив, но влек. Это было странно, непонятно и пугающе.

Командир велел говорить об изменении состояния, но Солдат был полностью боеспособен, нужно ли говорить ему о своих странных мыслях? Правильны ли они? Солдат не знал. Он знал, что ему хотелось трогать их обоих, хотелось чувствовать их тепло рядом, как он чувствовал командира там, перед границей, когда грел его.

Солдат решил, что спросит у командира, когда появится время.

========== 6 ==========

Глубокой ночью Брок проснулся от острого морозного ожога. Он открыл глаза и успел заметить, как Актив — Баки — выскальзывает в окно, прикрыв за собой тройную раму. Брок хмыкнул, натянул одеяло на голову и снова закрыл глаза.

Солдат выскользнул из окна, как так и надо было, и пошел по улице, держа очки и намордник в кармане. Ему нужен был банкомат, но навигатор не показывал такие жизненно важные вещи, и Солдату пришлось искать его самостоятельно. Он прошелся по городу, отметил почти полное отсутствие камер наблюдения и наконец-то вышел к банкомату, который стоял за стеклянной дверью, открывающейся с помощью карты. Карты у Солдата не было, поэтому он, надев намордник и очки, просто рванул на себя дверь с электронным замком, стремительно вошел, бионикой порвал банкомат почти надвое, вытряхнул деньги в рюкзак и спокойно ушел. Все это заняло у него не больше полутора минут.

С добычей Солдат забрался на крышу здания, в котором стоял банкомат, разбежавшись, перепрыгнул на соседнее, а потом, спрыгнув на землю, спокойно пошел в хостел, где они жили.

Споро прикрыв за собой рамы, Солдат разделся и нырнул в кровать, почему-то очень стараясь не разбудить Стива. Солдат был уверен, что Стив не оценит его выходку по достоинству, поэтому тихо поставил рюкзак, полный денег, рядом с командиром.

Брок проснулся рано. За окнами было еще темно и свистел ветер. Часы показывали шесть ноль две. Брок потянулся и неохотно выбрался из-под одеяла. Пошел отлить, не включая света, и чуть не споткнулся о свой рюкзак, странно тяжелый. Приподняв его и ощупав, Брок сообразил, что Баки в ночи ходил на охоту за кэшем. А значит, съебывать отсюда надо на злой ноге.

Брок врубил свет и заорал:

— Подъем!

Солдат тут же открыл глаза, посмотрел на командира, неожиданно даже для самого себя сладко потянулся и только потом встал с кровати.

Стива окрик командира подбросил, словно гранатой, он вскочил, озираясь, что происходит, и только потом понял, что все в порядке.

— Я заведу машину, — сказал Солдат, одеваясь. Умыться он сможет и попозже, нужно было прогреть машину и уезжать из города. Сработал он, конечно, чисто, но всегда бывает накладка.

— Что-то случилось? — спросил Стив, но Солдат уже на него не обращал внимания.

— Да просто ехать пора, — сказал Брок. — В Мурманске позавтракаем, всего-то сто шестьдесят километров. Надо выдвигаться, пока буран не разыгрался — слышишь, как завывает? Давай быстро отлей, почисти зубы — и едем.

— Ага, — кивнул головой Стив и пошел в ванную умываться.

Солдат подошел к командиру, снова проведя живой ладонью по его лицу, нежно-нежно, но взгляд был суровый. Солдат решил, что командир не против, если он будет его касаться, ведь первый раз все прошло нормально. А ему очень хотелось снова прикоснуться к нему. Это было словно наваждение.

— Я деньги достал. Не говори Стиву, он не поймет, — тихо сказал он командиру. — Я не считал.

— Я понял, — отозвался Брок, погладив Баки по плечу. — Ты молодец. Все правильно сделал. Поведешь машину?

Солдат кивнул и пошел дальше одеваться.

Тем временем из ванной вышел Стив и тоже принялся напяливать на себя непривычную одежду, надо сказать, довольно ловко.

— Жду в машине, — бросил Солдат и ушел заводить. — Выпишитесь там без меня.

Брок распрощался с не до конца проснувшейся Ларисой, оставил ей тысячу рублей чаевых, извинился за мусор в номере, и они со Стивом вышли во двор.

Было морозно, выл северный ветер, задувая вдоль улицы и бросая в лицо пригоршни сухого жесткого снега. Брок надвинул шапку на уши и прикрикнул на Стива:

— Шапку надень! Уши отморозишь!

Стив послушно надел шапку, снежное крошево жгло лицо, и он надел еще и капюшон, застегнув его. Застежка была очень неплохим щитом от снега.

Устроившись на заднем сидении уже прогретой машины, Стив молча принялся ждать, потому что пункт назначения был известен. А что будет дальше, они еще не обсуждали.

— Командир, — прервал молчание Баки, — на заднем стекле написано “Na Berlin”. Мы поедем в Германию?

— На заднем стекле еще написано «Spasibo dedu za Pobedu», — напомнил Брок. — Это какие-то русские заморочки про Вторую Мировую. Не принимай всерьез. Мы, может, машину еще три раза поменяем.

— Неплохая машина, — заметил Баки, — зачем менять?

— А вы о чем сейчас вообще? — спросил у них Стив, поняв все, кроме причины, почему Баки решил, что они поедут в Германию.

— Лозунги на заднем стекле, — объяснил ему Брок. — Там написано «На Берлин».

— Но война же закончилась, — недоуменно сказал Стив. — Странный лозунг. Или Россия так и не примирилась с Германией?

— Да помирились давно, русские немцы десятками тысяч в Германию уезжали, как Железный занавес рухнул. Просто русским свербит и неймется.

— Странно, — Стив пожал плечами и перестал задавать идиотские вопросы. Хотя вопросов у него было хоть отбавляй. Вот только не знал он, что именно хочет узнать самым первым. Вот и молчал.

Солдат молча вел машину и насиловал свою память. Он хотел вспомнить хоть что-то толковое, что-то о них со Стивом, но были только мельтешащие картинки. Он пытался понять, почему его тянет и к Стиву, и к командиру, но ничего не получалось. А еще он ласкал в памяти поцелуй Стива. Короткий, легкий, едва ощутимый поцелуй, который хотелось повторить. А еще подарить такой же командиру.

— Командир, — Солдат повернулся к нему, — можно я буду звать тебя Брок? Стив зовет.

— Можно, — разрешил Брок. — По русским паспортам нас зовут так, что я и не запомню.

— Тогда зови меня Баки, — решил Солдат. Или теперь уже не Солдат?

Об этом стоило подумать, и времени для этого было хоть отбавляй. Почти три часа дороги по неприглядной, бело-серой, заснеженной местности. Да еще и метель разыгралась.

Ехали молча. Солдат, или все же уже Баки, пытался осмыслить себя по-новому, уверенно крутя баранку. Он чувствовал, что что-то вспоминает, но что это за воспоминания, он пока не знал. В его мыслях всплывал какой-то хлипкий мальчишка, которого он звал сопляком, но чувствовал, что безумно любил. А потом он вспоминл, как этот самый сопляк, превратившись в огромного мужика, пришел и спас его.

— Я любил тебя, Стив? — вдруг спросил Баки.

— Да, — ответил Стив. — И я любил тебя. До сих пор люблю. Баки, ты вспомнил?

— Я пытаюсь, — честно ответил Баки. Уже не Солдат.

Память пробивалась робкими росточками сквозь бетонные плиты электрошока. Баки чувствовал, что он снова становится полноценной личностью, но ему было страшно, он не знал этой личности, не знал, каким он будет, когда все вспомнит, и боялся себя самого.