Танец над бездной - Малиновская Елена Михайловна - Страница 50

• Предыдущая
• 50/72
• Следующая

– Что сердце подскажет,– ответила Высочайшая.– Возьми его за руку.

Девушка едва заставила себя прикоснуться к уже мертвеющим пальцам Ротона и чуть было не вскрикнула от неожиданности, когда почувствовала, что он отвечает на рукопожатие.

– Прости меня,– каждый миг рискуя захлебнуться в лающем кашле, выдавил из себя юноша.– Прошу, прости…

Повисло долгое напряженное молчание. Наконец спустя целую вечность Эвелина отозвалась:

– Я прощаю тебя.

– Спасибо,– попытался улыбнуться Ротон, но вместо этого его лицо исказила какая-то нелепая жалкая гримаса. Юноша дернулся и замер.

– Все кончено,– констатировала Лиина.– Слава Богам, успели. Иначе мыкаться бы ему, бедному, меж двух миров. Любая обида – как ниточка, которая крепко-накрепко привязывает душу к миру смертных.

Эвелина ничего не ответила. Она встала и отошла от умершего, не оглядываясь.

– А с тобой мы еще не закончили,– остановил ее насмешливый голос императора.– Не думай, что тебе удастся так легко выпутаться из этой ситуации. Пройдемте в мой кабинет, юная мстительница. А там поразмыслим над вашим наказанием.

Хотя снаружи царил яркий солнечный день, кабинет императора утопал в полумраке. Плотные гардины на окнах не позволяли проникнуть внутрь ни малейшему лучику света. Только свет нескольких свечей да большой камин, в котором, несмотря на теплую погоду, горело жаркое пламя, разгоняли неожиданную тьму.

Император удобно развалился в кресле, небрежно смахнув при этом на пол целый ворох каких-то свитков и бумаг, и задумчиво уставился на ученицу, стоявшую напротив. Эвелина вдруг обрадовалась темноте кабинета. Она слишком хорошо знала, каким тяжелым может быть взгляд правителя.

– Ты сегодня меня удивила,– наконец прервал затянувшееся молчание Дэмиен.

– Чем же? – гордо вскинув голову, поинтересовалась девушка.

– Своим безрассудством,– пожал плечами император.– Своей наглостью. Глупостью, в конце концов.

– Глупостью? – переспросила Эвелина.– В чем же она заключалась? В том, что осмелилась прийти на помощь безродной? Или в том, что не стала терпеть оскорбления в свой адрес?

– Ты забываешься,– спокойно прервал девушку Дэмиен.– Сейчас не моя очередь отвечать на вопросы.

– Простите.

– Так-то лучше,– будто не заметив сарказма в извинениях ученицы, император встал и обошел вокруг Эвелины, примеряясь к чему-то. Затем остановился и вполголоса прошептал пару слов, направив руку на девушку. Эвелину окутало знакомое радужное сияние, в котором без следа растворилась боль, после недавнего падения железным обручем сдавливавшая грудь.

– Спасибо,– удивленно прошептала девушка.

– Да не за что,– пожал плечами император, вновь садясь на место.– По-хорошему, конечно, стоило бы оставить все как есть. Но уж слишком не люблю, когда посторонние люди вмешиваются в процесс воспитания. Если понадобится, ты знаешь, я сумею вернуть все на прежнее место. Или сделать еще хуже. А теперь по порядку. Объясни мне, пожалуйста, почему ты, не вмешиваясь в развлечения воспитанников Майра, не послала зов о помощи? Дяде, например. Неужели боялась, что он не воспримет ситуацию всерьез?

– Я полагала, что медлить просто опасно,– тихо произнесла Эвелина.– Ротон уже зашел в тот момент слишком далеко. И давать ему на издевательства еще хоть пару минут казалось мне неразумным.

– Неразумно было кидаться безоружной против десятка разгоряченных юнцов,– хмыкнул Дэмиен.– В этом и заключалось безрассудство.

– Опасности для меня почти не было,– упрямо возразила Эвелина.– Шакалы смелы в стае и против слабой жертвы.

– Вот и до наглости с глупостью добрались,– холодно улыбнулся император.– Считать себя лучшей – это верх безумия. Среди той толпы была как минимум пара-тройка достойных противников. Если бы они выступили единым фронтом, ты бы сейчас не разговаривала со мной. Плюс только что ты ненароком нанесла Высочайшему Майру жесточайшее оскорбление, заявив, что он не в состоянии достойно воспитать учеников. Такое обвинение, знаешь ли, смывается только кровью. Хотя ты сегодня и без этой малости нажила себе врага в его лице. Вкупе с еще десятком из сокурсников, которых унизила. Люди не любят, когда их маленькие слабости и низменные пороки становятся известными.

– Мне плевать,– ответила девушка.– Кто-кто, а Майр мне никогда не нравился.

– Мне все больше и больше кажется, что пришла пора тебя примерно наказать,– задумчиво протянул наставник.– Чтобы неповадно было бросаться такими словами даже в шутку. Впредь постарайся держать свое мнение при себе. Не все будут столь благосклонны, как я, к твоим глупостям. Милая моя, ты слишком молода и неопытна, чтобы иметь в личных неприятелях Высочайшего. Майр, конечно, похотливый развратник, но тебе до его магического и боевого уровня еще расти и расти. И не факт, что когда-нибудь дорастешь.

Эвелина промолчала, с подчеркнутым вниманием рассматривая причудливую вязь, вышитую на обивке мебели. Дэмиен проследил за направлением ее взгляда и вздохнул, поняв, что его ученица осталась при прежнем мнении.

– Ладно,– махнул рукой император и устало потер лоб.– Что за сумасшедший день. Только решил отдохнуть, и на тебе – участвуй в детских разборках. И самое забавное – если этот парень, как его, Ротон, в самом деле позабавился бы с девчонкой, то вскоре его ждал бы очень и очень неприятный сюрприз.

– О чем вы? – нахмурилась Эвелина.

– Потом сама поймешь,– загадочно ухмыльнулся Дэмиен.– Не зря же вам запрещается вступать в интимные отношения, пока вы являетесь учениками Академии. Наставники плохого не посоветуют. А вот теперь помолчи. Мне надо решить, как же с тобой поступить.

Император погрузился в раздумья, тихонько постукивая холеными длинными пальцами по подлокотнику кресла. Девушка покорно ждала. Она успела усвоить за два года обучения, что в такие моменты правителя лучше не отвлекать. Себе же хуже сделаешь.

– Да, пожалуй, так будет правильнее всего,– наконец вслух подвел итог своим мысленным дебатам Дэмиен.– Итак, бесстрашная мстительница. Слушай мое повеление. Во-первых, целый месяц после уроков ты будешь помогать Высочайшей Лиине в лазарете. А то у тебя слишком много свободного времени, как я погляжу. И целебной магией более серьезно займешься. Да и посмотришь заодно, что бывает с теми, кто пренебрегает элементарной осторожностью.

Эвелина судорожно вздохнула, но ничего не сказала. Лишь крепче сжала кулаки.

– А во-вторых… – лукаво улыбнувшись, продолжил император.– Во-вторых, примерно через два дня на остров прибудут родители Ротона. Насколько мне известно, он был единственным и горячо любимым сыном. На тебя возлагается обязанность рассказать безутешным родственникам о его последних минутах жизни и вообще быть им поддержкой и опорой во всем. Жестоко, но зато на будущее ты усвоишь урок, что у каждого убитого тобою есть семья, друзья, любимые, для которых упокоенный был лучшим человеком на свете. На эти дни я освобождаю тебя от занятий. Соответственно ты примешь участие и в ритуале погребения Ротона. И… твое место я определяю по правую руку от матери несчастного.

Девушка глухо застонала.

– Ничего страшного,– пожал плечами правитель.– Может, поумнеешь в итоге. Кстати, если ты так лихо сегодня обращалась с мечом, следующая наша тренировка пройдет по всем правилам – с боевым оружием. Посмотрим, сумеешь ли ты провести хотя бы один полный прием. А теперь иди. Я все-таки не окончательно потерял надежду хоть немного сегодня отдохнуть.

– Что будет с девочкой? – осмелилась Эвелина напоследок задать вопрос, стоя уже на пороге.

– Выбора у нее особого нету,– нехотя отозвался император.– Она безродная, а следовательно, практически бесправна. И когда Майр захочет отомстить за унижение своего рода, а он захочет, гарантирую, некому будет за нее заступиться. Но мне понравилась ее смелость. Прилюдно поведать о собственном унижении далеко не каждому по плечу. Поэтому я приму девочку в свой род. Если она захочет, конечно. А если нет – ничем не смогу помочь. Как и ты, впрочем. Уж я прослежу, чтобы ваши пути в будущем больше не пересеклись.

• Предыдущая
• 50/72
• Следующая