Лабутены для Золушки - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 41

Пятно приближающегося автомобиля, то растекаясь, то схлопываясь в точку, протанцевало на выпуклом зеркале и замерло чуть правее надписи «Звезда Африки» и логотипа: черный африканский континент внутри испускающего разноцветные лучи звездообразного бриллианта. «Ситроен» остановился метрах в двадцати от трапа, ведущего во чрево воздушного корабля, рядом с несколькими дорогими лимузинами премиум-класса. Под переливчатым брюхом выстроились дюжие африканцы в пустынном камуфляже, высоких шнурованных ботинках на толстой подошве и черных беретах. Широко расставив ноги, и держа руки за спиной, они образовывали кольцо, прорваться через которое к трапу могло только хорошо подготовленное и вооруженное до зубов армейское подразделение. Кира обратила внимание, что все бойцы были в бронежилетах, с большими кобурами на поясе и короткими автоматами поперек груди.

Мадиба открыл дверцу, подал руку. «Черные леопарды» при появлении Киры синхронно подпрыгнули, оглушительно топнув по бетону сначала правой, а потом левой ногой, встали по стойке «смирно» и, приложив руку к беретам, гортанно выкрикнули что-то.

– Протокол для королевских особ, – пояснил Мадиба. И добавил в ответ на ее вопросительный взгляд:

– Вы ведь королева…

– Ах, да! Точно!

Кира не поняла – в шутку или всерьез он это сказал, но она была настроена на веселье. И надеялась, что день воздухоплавания поддержит этот настрой.

По трапу, похожему на самолетный, она поднялась в пассажирскую гондолу и оказалась в царстве роскоши. Полированное дерево, золотые барельефы на стеновых панелях, пружинящий под ногами ковер. Стюард в красивой серой форме с отороченными серебряным шитьем рукавами и воротом, почтительным жестом указал ей направление движения из посадочного тамбура, и двинулся первым, показывая дорогу.

Длинный коридор, с дверями нескольких кают, вывел в просторный салон с панорамным остеклением, в котором у овального прозрачного стола на львиных лапах из бронзы, в мягких белых кожаных диванчиках, удобно устроились двое солидных господ с женами – их Кира не раз видела в газетах и по телевизору, да и на Балу Андрей их показывал. Какие-то важные богачи, но имен она не помнила. Напротив сидели живописно выглядящие в национальных одеждах африканец и арабский шейх.

Бритоголового чернокожего атлета она узнала только тогда, когда он поднялся ей навстречу. Сегодня Афолаби был не в отливающем перламутром смокинге, а в яркой тунике с короткими широкими рукавами, из тканого материала, расшитого желто-красными геометрическими узорами. Туника доходила до середины икр, обнажая красные штанины и сандалии из ремешков крокодильей кожи. На плечах легкий красный платок, на голове желто-красная шапочка, за широким желтым кушаком, слева, заткнут кривой кинжал в усыпанных разноцветными камнями ножнах. Из-под платка выглядывало странное ожерелье: какие-то нанизанные на цепочку грубые желтые подвески неправильной формы. Кира не сразу поняла, что это золотые самородки. Ну, по крайней мере, хорошо, что не косточки фаланг человеческих пальцев…

– Благодарю за оказанную честь быть моей гостьей, мадемуазель Быстрова, – учтиво произнес он на французском.

Чернокожий референт, возникший за хозяином, как тень, перевел приветствие на русский, а затем, немного понизив голос, – на английский, для кого-то из гостей.

– Спасибо за приглашение, господин Афолаби, – ответила Кира по-французски. – Выглядит ваш дирижабль восхитительно. Я уже под большим впечатлением. А ваш наряд привел меня в полный восторг…

– Это цвета моего племени, – Афолаби вежливым кивком пригласил Киру присесть за стол возле себя. Она опустилась на очень удобный стул, как будто специально изготовленный под изгибы ее тела.

– Вы, как мы только что убедились, прекрасно говорите по-французски, – сказал хозяин. – Но если вдруг возникнут трудности с переводом – смело зовите Андре…

Афолаби кивнул на референта.

– Он знает восемь языков и наверняка вам поможет. А сейчас, позвольте представить моих гостей…

– Ахмед бен Касим, – хозяин почтительно указал на шейха в длинной белой джалабии и белом платке, перехваченном черным обручем. Лицо Ахмеда бен Касима не выражало никаких эмоций, как будто речь шла не о нем. Он даже не кивнул и не изобразил видимости какого-нибудь приветствия в ответ на вежливую улыбку Киры.

– Господин Вильям Вебер, банкир, руководитель международного валютного фонда, а это его супруга Маргарет…

Седой, полноватый, начинающий лысеть мужчина лет пятидесяти пяти, в строгом костюме, галантно привстал, поймал руку Киры и приложился к ней губами. Маргарет доброжелательно улыбнулась. У нее было гладкое, после подтяжки, лицо, серьги и кольца с огромными бриллиантами, испускающими лучи, освещающие все пространство салона.

– Мистер Джеймс Камински, заведующий правовым отделом Управления добычи полезных ископаемых Организации Объединенных Наций, – худой, будто вырезанный из фанеры джентльмен в массивных роговых очках повторил жест Вебера. Они были примерно одного возраста. Одинаковые деловые костюмы, одинаковые сдержанные манеры, одинаковые белоснежные зубы из металлокерамики. И жены у них были похожими.

– Его супруга Мария…

Мария повторила светскую, ни к чему не обязывающую улыбку Маргарет. Судя по почтенному возрасту, это были настоящие жены, а не взятые на бал любовницы. Их однотипные, скромные на вид, платья явно были куплены в дорогом универмаге типа «Хэроддса», но Мария не надела бриллиантов, хотя трудно было предположить, что их у нее нет.

Кира понимала, что в своих джинсах, босоножках и цветной шелковой маечке выглядит в этой компании белой вороной. Впрочем, и порванное платье от Готье, с поломанными лабутенами и прокатным колье в придачу, не изменили бы этого впечатления. Но тогда что она здесь делает? Впрочем, небольшой опыт светской жизни подсказывал: время покажет…

– А это Абиг Бонгани, мой вечный заместитель, – с улыбкой Афолаби показал на коренастого, изрядно поседевшего, коренастого африканца, с безразличным видом опирающегося на стену возле входной двери, так, что вошедший не мог его увидеть если, конечно, не крутил настороженно головой. Бонгани был в просторной рубашке цвета хаки, и таких же штанах – то ли это военная форма без знаков различия, то ли просто похожая на нее гражданская одежда.

Как только церемония знакомства закончилась, дирижабль качнуло, и он начал плавно подниматься. Серый бетон аэродрома, стоящие на приколе самолеты, выстроившиеся в ряд лимузины и цепь «Черных леопардов» остались внизу, за стеклами кабины разлилось яркое небо Южной Франции. Земля уходила вниз, самолеты и лимузины превратились в детские игрушки, а бойцы – в муравьев. В абсолютной тишине дирижабль продолжал набирать высоту. Никакие посторонние звуки не мешали беседе.

– А что, мне нравится, – сказал Вебер. – Может, заказать такой же? Как ты считаешь, дорогая?

Маргарет засмеялась.

– Когда я возражала против покупок, милый?

Камински покачал головой.

– Гибель «Гинденбурга» навсегда закрыла дорогу эре цепеллинов.

– Не могу с вами согласиться, – вмешался Джелани Афолаби. – «Гинденбург» сгорел из-за водорода. Теперь используется инертный гелий. Новые материалы, герметичные отсеки, запас сжатого газа, компьютерная регулировка давления… В любом случае, он плавно опустится на землю…

– Увы, не всегда катастрофы происходят по инженерным расчетам, – покачал головой Камински. – Форс-мажорные обстоятельства часто перечеркивают оптимистические прогнозы…

Афолаби рассмеялся.

– Сразу видно юриста мирового уровня! Хорошо, Джеймс, открою вам главный секрет: в случае форс-мажора пассажирская гондола отстреливается и опускается на парашютной системе! В общем, безопасность здесь приближается к ста процентам.

– Приближается? – остро глянул Вебер.

– Конечно. Стопроцентной безопасности еще никто не придумал…

– Что ж, я, наверное, рискну, – кивнул Вебер. – Сколько времени займет постройка?

– В полгода можно уложиться…