Выбери любимый жанр

Два полюса (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" - Страница 38


Изменить размер шрифта:

38

Долго пираты не выдержали и ретировались, резко уходя ввысь, оставляя после себя шлейф дыма. Вездеход итарианцев с места не сдвинулся, и из кабины стал выходить экипаж.

Итарианцы были низкорослыми, землянину по грудь, коренастыми гуманоидами. Светлая кожа, блеклые глаза. Волосы у них обычно темного цвета, но некоторые красятся. Экипаж, облаченный в серебристые костюмы, осторожно спускался по бархану вниз, приближаясь к обломкам, в руках оружие. Чего от них мне ждать, не знала, поэтому приготовилась к драке.

Нога уже не просто болела, а была одним большим воспалённым нервом, который пульсировал, нарывая. Дядя Майкл бы меня точно за ухо оттаскал, что не берегу себя. Невеселые мысли о дяде заставили проснуться совесть. Я же у него одна осталась. Я даже не представляю, что с ним будет, когда он узнает о моей кончине. Мне стыдно, но по-другому я не могла. Я все равно бы сбежала.

Неожиданно появившийся свистящий звук заставил разбежаться итарианцев врассыпную, а мне ничего не оставалось, как сжаться и опять прикрыть голову руками. Молится Господу о прощении грехов, даже не надеясь, что я выживу после авиаудара.

Пираты, сволочи, скинули в отместку снаряд.

Взрыв оглушил, сотрясая пески, сметая обломки. Я оглохла, слепо выглядывая сквозь песчаную бурю хоть что-нибудь. Место, где лежал основной обломок звездолета, превратился в одну огромную воронку, в которую скатывался песок. Итарианцы встали, выкрикивая имена своих. Я с облегчением выдохнула, понимая, что пираты пожадничали и кинули небольшой снаряд, только чтобы уничтожить следы моего звездолета.

Обтерев лицо от песка, взглянула на индикатор системы жизнеобеспечения - семь часов. Кислорода хватит на семь часов. А потом придется снимать фильтры и дышать воздухом планеты, надеясь, что он меня не убьёт быстро.

- Юшани! - вздрогнула, услышав свое имя.

Его кричали в разные стороны итарианцы. Я не могла поверить, что они ищут именно меня, но местные продолжали звать меня по имени, сомнений быть не могло. И я решилась выглянуть, чтобы меня заметили.

Раньше я никогда не обращала внимания на представителей других рас. И теперь я с большим интересом разглядывала подоспевших итарианцев. Глаза у них были очень странные, как дымкой подернутые. Я откровенно сомневалась, а зрячие ли они. Только у стариков видела нечто подобное, у тех, кто ослеп от старости.

Местный врач ощупал мою поврежденную ногу и сноровисто поставил укол, пока я отвлекалась на бутылку с водой.

То, что мне дали глотнуть, и водой было назвать трудно, мне показалось - это напиток богов. Ничего более вкусного не пробовала в своей жизни. Выпив полбутылки, спохватилась, что я не одна. С сожалением отдала ее девушке, которая заботливо обтирала мне лицо влажной салфеткой. Мужчины же переговаривались по рации, поглядывали в даль. Я не слышала, к чему они все прислушивались, так как в голове зашумело от лекарств, и глаза стали слипаться.

Жаль, что я не знала итарианского языка, так хоть поблагодарить за спасение могла бы их. Они тоже не знали ни лацертский, ни земной. Боль постепенно отпускала, ногу сковало холодом. Неприятное покалывание в ней раздражало. Хотелось почесать пятку. Глаза больше открыть не смогла. Усталость навалилась, как и марево от лекарств. Сдавшись, я позволила себе заснуть, надеясь, что меня не сдадут землянам, пока я сплю.

- Юшани, моя маленькая, - тихий шепот любимого заставлял слезы литься из глаз.

Тоска по нему защемила сердце. Сколько мы не виделись? Полгода, чуть поменьше. Я никогда не считала дни разлуки, чтобы не впадать в еще большую черную депрессию.

- Юшани, - звал Шейх.

Он гладил меня по волосам, как прежде, чуть зарываясь в них и пропуская отросшие пряди сквозь пальцы.

Несравненные аромат свежести окружал его, обволакивая и меня, так как я по привычке уткнулась ему в грудь, прислушиваясь как тихо, но ровно бьется его сердце.

- Любимая, открой глазки, - ласково попросил Шейх, и я подчинилась.

Я сама хотела увидеть его. Не чувствовать, а видеть.

Полумрак комнаты не давал четко разглядеть лацерта. Мы лежали на кровати, я потянулась за поцелуем к Шейху, когда ногу прострелила адская боль.

Застонав, удивленно приподнялась на локте.

Нога была плотно забинтована и закреплена в бандаже. Комната больше походила на палату в больнице, только в ней не было присущего таким комнатам запаха медикаментов.

Озарение, что это не сон, заставило резко развернуться. Он лежал рядом, улыбался, следя за мной.

- Шейх, - позвала я, не веря еще до конца, что все это реальность.

Протянула руку, чтобы погладить лицо любимого. Он прижался к ней щекой, закрывая глаза. И меня прорвало. Наплевала на боль в ноге, склонилась над ним, чуть ли не распластавшись на груди Шейха, и поцеловала так, как он всегда хотел. Жадно, вздрагивая от своеобразного танца его языка, тоня в охватившем меня безумии. Я не могла остановиться, пока воздух не закончился в легких, пока голова не закружилась до такой степени, что затошнило. Жалобно застонав, я разорвала поцелуй.

-Шейх, это не сон?

- Нет, моя маленькая. Это не с-с-сон.

Кто бы сказал, что я буду реветь только оттого, что со мной разговаривали так нежно, трепетно прижимая к себе.

- Я люблю тебя, - наконец произнесла то, что так хотела сказать ему после стольких месяцев разлуки.

- Я тоже люблю, - вторил мне лацерт, заключая мое лицо в свои большие ладони. - Ты вс-с-се для меня, моя маленькая ящерка.

Опустившись ему на грудь, я придавила своим телом, уткнулась в шею, прикрывая глаза. Обхватила крепко, боясь потерять. Я готова была отдать все, лишь бы никто не смел нас разлучать.

- Это точно не сон? – я боялась, что Шейх как туман по утру рассеется, и я опять останусь одна.

- Точно, - успокоил меня лацерт, еще и поцеловал, легко, словно бабочка порхала по моим губам. - Не переживай.

- И ты не улетишь к себе? – требовательно спросила, раскрывая глаза, чтобы видеть его реакции.

Я боялась, что он обманет, хотя никогда этого не делал. Но страх неожиданно родился в душе. Я не хотела больше его терять.

- Улечу, - выдохнул Шейх, не отводя взгляда.

Это оказалось больнее, чем я думала. Получить то, что хотела, лишь на краткий миг. Окунуться в океан счастья, чтобы тут же тебя выбросило на сушу. Сколько раз я обманывалась. Сколько раз это повторяется вновь и вновь, но я постоянно верю в чудо. Верю, не желая расставаться с иллюзией, что и я достойна счастья.

Шейх провел подушечками больших пальцев по щекам, стирая мокрые дорожки слез. Поцеловал меня в закушенную губу.

- И ты полетишь с-с-со мной. Это твое решение. Ты же летела ко мне, - настойчивость лацерта была, как всегда, непоколебима.

Он не упрашивал, он не спрашивал, а ставил в известность.

- Да, к тебе, - кивнула, с трудом очередной проглатывая ком в горле.

Счастье робко раскрывало свои крылья у меня в душе. Неужели я смогу быть с ним вместе, по-настоящему и до конца. Неужели я заслужила счастье...

- Тогда почему ты опять рас-с-строилас-с-сь? – обеспокоенно спросил Шейх, подтягивая меня повыше, пока я не зашипела от боли.

Но в таком положении мне было легче дотянуться до его губ.

- Я боялась, что тебе не нужна, - честно призналась, так как не хотела ничего утаивать.

Только не с ним. С Шейхом я могу говорить и думать о чем угодно, не боясь озвучить все, что придет в голову. Он никогда не осуждал, а только поддерживал, направлял.

Тихий смех качал меня на своих волнах. Шейх по-доброму смеялся надо мной, делясь своим весельем.

- Юшани, - со вздохом протянул лацерт, - ты вс-с-се для меня. Я не могу больше приказывать тебе. Не могу пользоватьс-с-ся с-с-своей с-с-силой, зас-с-ставляя. Я хотел бы. Я бы давно зас-с-ставил тебя с-с-следовать за мной. Быть вс-с-сегда рядом. Но нельзя. Ты с-с-сама должна это захотеть. Меня и забрали, так как вс-с-се решили, что ты до с-с-сих пор под моим влиянием. Пришлос-с-сь доказывать, что я люблю тебя и не контролирую. Ес-с-сли бы ты знала, как тяжело мне далас-с-сь разлука. Я был невынос-с-сим.

38
Перейти на страницу:
Мир литературы