МежМировая няня, или Алмазный король и я - Чернованова Валерия М. - Страница 33

— Почему вы так странно назвали холодильник?

Потому что я не знаю, как он у вас называется! Точнее, не знала, что он называется так же, как и у нас.

— Потому что я женщина! Могу я быть внезапной?

Близость Демаре заставляла нервничать, поэтому я чуть отступила в сторону. Мы как раз дошли до лестницы, с высоты которой открывался холл. Без преувеличения роскошный, и к которому я уже начала привыкать.

Ой, нет! Вот к этому мне привыкать точно не стоит, равно как и к тому, кто сейчас смотрит на меня слишком пристально. Я бы даже сказала, к последнему мне в первую очередь не стоит привыкать, потому что… всякие Алмазные короли меня совершенно не интересуют.

Ни в каком смысле.

— А замок?

— А замок нужен именно потому, с чего начался наш разговор. Я уважаю ваш выбор дворецкого, но он действительно сует свой нос куда надо и куда не надо. Мне, как любой женщине, нужна частная территория и уверенность, что пока я буду заниматься с девочками, нос мируара Жужжена не залезет в мой комод.

Демаре хмыкнул.

— Вам есть что скрывать, мирэль Тонэ?

Под его пронизывающим взглядом захотелось составить компанию фидруару под пледиком в своей спальне. Вместо этого я расправила плечи и поинтересовалась:

— А вам нет? Я не привыкла, что в мою жизнь постоянно кто-нибудь лезет и, по-моему, то, что прошу, более чем разумно.

Особенно три бидона молока.

Демаре смотрел на меня. Я бы даже сказала, разглядывал, скользя своим пристальным взглядом от носочков моих туфелек, более чем скромных, по такому же весьма скромному наряду кремовых тонов.

— Молоко будете брать на кухне, — наконец изрек он. — Ваша комната не предусматривает возможности поставить туда холодильник. Замок вам врежут завтра.

— Благодарю.

Я развернулась, чтобы уйти к девочкам, но меня остановили покашливанием.

— Вы ничего не забыли, мирэль Тонэ?

Обернулась с самым невинным видом. Честно говоря, жизнь в Селани меня многому научила. Например, тому, что иногда стоит прикинуться дурочкой.

— Мне нужно переодеть девочек к ужину.

— Я собирался с вами поговорить.

Ой, нет.

Я не хочу говорить о том, что произошло вчера. Ни говорить, ни думать, ни…

— С самого начала в общении с вами я допустил ошибку. — Демаре положил ладонь на перила, отрезая последний путь к бегству.

Он стоял так близко, что я чувствовала его дыхание на своей коже. Терпкий запах сигар, вкус которых до сих пор помнила по нашему поцелую, и этот аромат прокатился по мне, заставляя стратегически отступить назад.

— Я видел в вас подругу жены. Хорошо, не подругу… — Он хмыкнул, постукивая пальцами по перилам. — Но женщину, с которой она ездила по магазинам и с которой общалась достаточно тесно.

При этом называя ее недалекой.

— Жизель приглашала вас к нам за стол, но сейчас, когда вы в этом доме всего лишь прислуга, я считаю подобное недопустимым.

От того, как это было сказано, у меня вспыхнули щеки. Вслед за щеками — руки, потом ноги, а затем и все остальное: тело Селани реагировало на обидные слова именно так, а я… Я понятия не имела, почему мне сейчас хочется треснуть его мируарство по голове с такой силой, чтобы уши пробили шляпу, а поля превратились в воротничок.

— Иными словами, в ваши обязанности входит сопроводить девочек до столовой, но не более. Обедать можете с ними, но на семейных завтраках и ужинах, а также в выходные ваше присутствие будет лишним.

Треснуть его захотелось еще сильнее.

— Знаете, я к вам за стол не просилась, — выпалила, сама не знаю зачем. Точно так же я понятия не имела, почему сейчас чувствую себя так мерзко. Почему находиться рядом с ним с каждой минутой становится все более невыносимо, если не сказать больно. — И на ваши семейные ужины и прочие совместные приемы пищи тоже не претендую!

Оттолкнув его руку, я направилась в сторону детской, когда мне в спину ударило:

— Безмерно рад, что между нами не возникает никаких недопониманий, мирэль Тонэ.

Я не обернулась.

Только вылетев за поворот, ненадолго остановилась, чтобы перевести дыхание. Оно никак не унималось, равно как и желание настучать этому… бриллиантовому монарху по его алмазной башке, в которой, видимо, вместо мозгов одна алмазная крошка, и та со стеклярусом вперемешку.

Мысленно я все-таки надела ему шляпу по самые плечи, а сверху приложила шахматной доской (не знаю, есть ли здесь шахматы, но для ментального возмездия сойдет), после чего направилась в детскую.

Надо помочь девочкам переодеться, а йотом… пойду нянчиться с фидруаром.

В конце концов, чем меньше мы будем видеться с его алмазным величеством, тем лучше!

Совершенно глупая традиция — менять к ужину платья, но кто я такая, чтобы перечить работодателю? Я ведь в этом доме всего лишь прислуга, как изволила выразиться одна алмазная глыба. Вот и буду вести себя соответственно. Теперь он меня не будет ни видеть, ни слышать. А я его.

Отлично!

Чудесно!

Как бы сказала Светка — опупенно!

И в Ланси свое пусть катится на своей «Красотке» вместе со своим Десмондом, который и не Десмонд вовсе.

А я в эти дни займусь собственными проблемами. В конце концов, няням ведь тоже полагается отдых — законные выходные. О которых я, кстати, не догадалась спросить, когда устраивалась на работу к этому аристократическому павлину.

— Мирэль Тонэ, а как мы его назовем? — спросила Аделин, отвлекая меня от мыслей о всяких алмазных павлинах и возвращая к мыслям о двухнедельном фидруаре, игравшем с резиновым мячиком под кроватью.

Не успела я ответить, как Кристин выпалила:

— А я придумала! Назовем его Жюф!

— Фи! — скривилась Аделин и тряхнула собранными в хвост непослушными кудряшками. — Мне не нравится. Пусть лучше мирэль Селани придумает ему имя. Это ведь ее сын.

— А если дочка? — Я тут же прикусила язык, потому что близняшки так на меня посмотрели, как если бы хотели сказать: и эта мирэль нас еще чему-то собирается научить?

— У девочек не бывает наростов на голове. Только у мальчиков, — важно сообщила Кристин.

Ну хоть с этим разобрались.

— Тогда… — Я задумалась. — Как вам Реми? — предложила, застегивая бусины-пуговицы на бархатном платье Капитана Злючки.

Теперь уже скривилась Кристин (я видела ее отражение в зеркале), а Аделин, наоборот, радостно воскликнула:

— Точно! Он очень похож на Реми!

Ее сестра фыркнула, но спорить не стала, в детскую как раз постучались. Приоткрыв дверь, я высунулась в коридор и узнала от служанки, что девочкам пора спускаться к мируару, а мне идти на кухню ужинать вместе с остальной прислугой.

Честно говоря, аппетита не было. Как и настроения. И того и другого меня лишил один алмазный… тролль. Но подражать Селани, которая после трех отказывалась от еды, мне совершенно не хотелось. К тому же Реми нуждается в молоке, которое якобы нужно мне для вечерних косметических процедур в ванной, а значит, на кухню я в любом случае заглянуть обязана.

Вернув фидруара в свою комнату (девочкам очень хотелось показать ему детскую, но теперь, когда детская была показана, эту ожившую версию чебурона следовало снова спрятать), мы с близняшками спустились в холл, где я пожелала им приятного аппетита и общения с троллем… их отцом.

— А вы разве не будете ужинать с нами, мирэль Селани? — удивилась Аделин.

Кристин не сказала ни слова, потому что все еще дулась на меня за то, что Жюфа с моей подачи переименовали в Реми, даже не дав ему побыть Жюфом. В этом она очень походила на отца: не терпела, когда что-то выходило не по ее, и сразу начинала показывать характер.

Аделин была уступчивей и мягче. Должно быть, пошла в мать.

— Меня пригласила Анжель. — Так звали горничную, что явилась за мной и близняшками. — С моей стороны было бы невежливо отказываться от приглашения. Приятного вам ужина, девочки.

— Пойдем! — дернула сестру за руку Кристин, и они побежали в столовую.