Тиран на замену (СИ) - Невестина Ксюра - Страница 4

Насчет младшего князя ошибиться я не могла. Если его никто не взял на спор, он не станет доводить бурную деятельность до абсурда. Побегает, попрыгает, да и сложит полномочия на деда, как сделал его предшественник два года назад.

Но не тут-то было. Имя Рейсланда Вольсхого забыть не удалось бы, даже если сильно захотелось.

Риска жестко держала за ошейник жирного рыжего кота - Его Светлость Семирского и чесала за ушами. Увидела бы хозяйка кота не менее рыжая Каро издевательства над животным, упала бы в обморок. Ее закадычная подружка-телохранитель кинулась бы сначала приводить свою маленькую принцесску в чувство, а затем защищать наглую животинку.

Сама Риска - девчонка долговязая, жилистая. Хамство было ее вторым именем и главным счастьем в жизни. Она была человеческим клоном засранца Семирского, такой же наглой и беспринципной, скалящей зубки и выпускающей острые коготки при первой возможности. Оттого черненькая Риска больше всех конфликтовала с Семирским. то страдая от подмоченных туфелек и подранной одежды, то отмщая слабительным в корм и бриллиантовой зеленки в шампунь для купания.

Страдая мизогинией в крайней степени, Риска, также как и я, жила в отдельной комнате, но никогда не оставалась на ночь в одиночестве. Раз она могла обезопасить себя от ненужных последствий, то она в своем праве.

- Ничего особенного? - вдруг спросила Риска, отвлекая меня от смешивания володянки с жижей из франчи и дурмашлера.

Я усмехнулась, мгновенно поняв суть вопроса. Физиологическая старость некромантов и целителей, на самом деле, наступала в сорок и семьдесят соответственно. У магов иных категорий - в шестьдесят лет вместе с магической старостью всех людей. Плата за силу некроманта слишком высока, чтобы не развивать прирожденный дар.

Риска говорила о Вольском и моем неприятном опыте с ним шесть лет назад. Тогда он уже был немного за тридцать, а значит уже немного «того».

- Он омерзительный собственник, - решила немного рассказать о прошлом я, предостерегая от повторения фатальной ошибки. - Все, что хоть на мгновение принадлежало ему, должно быть уничтожено. Если бы старик не вытащил меня тогда с того света, меня бы здесь не было.

- Псих.

В лице ни она, ни я не изменились Вся наша здептская братия, конечно, стояла друг за друга горой, но и особого сочувствия к бедам ближнего не проявляла. Среди нас бытовало негласное правило: прошлое следовало оставить в прошлом, будущее

- в будущем. Только семь лет жизни в государственной академии некромантии объединяло нас в единую, дружную семью. И пусть только хоть один «урод» попытается выделиться!

Его Светлость Семирский встал на дыбы, распушил хвост и рванул на свободу, подрав короткую юбку мучительницы. Впервые обошлось без кровавых следов, которые кот оставлял в предыдущие разы. Но Риска исключительно из чувства собственного превосходства ловила рыжего засранца, таскала его за хвост и вычесывала пальцами до облысения.

- Ты ведь понимаешь, что кто-нибудь все равно попытается? - Риска встала, отряхнула юбку от рыжей шерсти линяющего Семирского и пронзительно взглянула мне в глаза. - Как откачивать будем?

- Как обычно. Главное, не терять друг друга из виду и присматривать за дурами.

- Он добьет тебя, да, Псийя? - уходя, прошептала Риска в пустоту лаборатории.

Ее шепот еще долго отражался от холодных стен, леденя кровь. Вот зачем она меня завела? Вольсхий некоторое время будет строить из себя нашего нового ректора и, поставив цель, житья мне не даст. Смогу ли я прятаться достаточно успешно, чтобы не применять полученные в академической библиотеке знания?

Настрой, который я приманивала двойным обедом, улетучился. Разве можно было чувствовать себя хорошо, когда на каждом шаге подстерегала опасность? Я не могла списывать со счетов Вольсхого, который вдруг из Стражей Зора переквалифицировался в педагоги. С чего вдруг? Вольсхий не мог беспричинно оставить службу только ради того, чтобы взять в свои дохлые некромантские руки академию. Не такой он человек.

- Вот же бестолочь! - очнулась я, заметив, что полагающееся к зелью заклятье-активатор осталось в книге не выписанным. -Как могла рецептуру записать, а про заклинание забыть?

В связи с последними событиями, я была слишком невнимательна и даже расстроена. Я искала способ остаться в академии и после завершения седьмой ступени, остаться навсегда... И я останусь, чего бы мне это не стоило.

Собрав вещи и прибравшись в лаборатории, я перелила зелье в заранее подготовленный термофлакон и оставила его остужаться на полке. У меня оставалось времени около часа, чтобы закончить термопару зелье-заклинание и переодеться к вечеринке. Ее. наверное, снова будем проводить в подвале, а значит одеться нужно потеплее.

В библиотеке, в собранных мною на мой стеллаж книгах, рылся Вольсхий. Меня злило, что он снова влезал в мою жизнь, врывался в нее нагло и бесцеремонно, разрушал ее и оставлял после себя выжженную бесплодную землю, в недрах которой больше никогда не взрастет ни одного ростка.

- Книгу с названием «Каргоновая пуща» не видела?.. - не оборачиваясь в приказном тоне спросил Вольсхий, продолжая безрассудно перебирать мои книги.

- На нижней полке четвертая справа. - ответила я и фыркнула. Наверное, я не имела права не ответить, утаить. К тому же, чем быстрей Вольсхий найдет то, что ему нужно, тем скорее отчалит по своим делам в столицу.

Он даже не поблагодарил. Опустился на колени, вытащил увесистый томик «Каргоновой пущи» в мрачной бордовой обложке и, не поднимаясь, быстро пролистал половину страниц. Зачем Вольсхому мог понадобиться столь нозичковый трактат, я даже не задумывалась. Его я изучала еще на второй ступени, когда догадалась о возможности слияния моей силы и ее преобразования в силу некромантическую.

- Хоть кто-то учится в этом бедламе, - грубо заявил Вольсхий. - Ступень?

- Седьмая. - с как можно большим уважением в голосе ответила я, глядя в темно-карие, практически черные глаза обернувшегося ко мне нового ректора.

- Тонверк? - переспросил Вольсхий задумчиво, но ничего больше не произнес насчет моего имени. - Ты действительно учишься здесь? Сама?

Я стойко молчала, не желая сообщать реальный уровень своей подготовки. Вряд ли он мог сравниться с уровнем Стража Зора, но вот преподнести неожиданный неприятный сюрприз в самый неподходящий момент - мог запросто. Пауза затягивалась. Она вынуждала меня нервничать. Домогаться Вольсхий, казалось, не планировал. Тогда какого Семирского приставал?

- Что молчите, Тонверк? - гаркнул Вольсхий, что я аж подскочила.

Я одурела от его поведения. Было ли это предостережением, что я могла потерять такой спокойный, теплый и сытый схрон? Если Вольсхий на самом деле из тех самых, то одному из нас придется покинуть академию. И это точно буду не я!

Учебник с грохотом, казалось, не меньшим, чем преподавательские чемоданы пару дней назад, перелетев, рухнул на стол.

Вольсхий поднялся с пола библиотеки и приблизился ко мне аристократической поступью. Весь такой разряженный в плотном костюме из черной полушерсти, с туалевым подкладом у атласной накидки-плаща с капюшоном и золотой застежкой. Увидела бы такого ночью - в обморок точно бы упала.

Так близко мне уже давно не приходилось его видеть. Вольсхий стоял ровно, твердо и тупо пялился на рукописный текст открывшейся перед ним книги. И откуда у меня появилась привычка записывать замечания между строк и на полях книг? Иногда Вольсхий перелистывал страницу и снова не отрывал взгляда от букв. Я поаплодирую ему стоя, если он в состоянии складывать фразы в предложения!

Шел бы ты лесом дремучим, монрес ректор, пока не сел в лужу. По глазам видно, что ни один учебник никогда в руках не держал! Интерес в «Каргоновой пуще» лучше всего подтверждает мое предположение, что теоретических знаний в его пустой голове ноль, и имелись исключительно опытные физические навыки. Либо золотая застежка Стража - обыкновенная фальшивка.