Отпусти меня (СИ) - А Ярослава - Страница 16

— Не надо вешать на меня всех собак. Ты ни ничего не знаешь о моей жизни.

— И с каждой минутой у меня желания знать становится все меньше, — парировала я.

Мужчина одним точным движением наполнил себе стопку, опрокинул в себя и напряженно уставился на меня.

Под этим пристальным взглядом кусок мяса, застревает в горле.

Владимир Иванович берет сигарету, прикуривает, затягивается дымом и делает неожиданное признание:

— Я ведь и вправду любил тебя. Отпустил, а потом жалел.

— Зачем тогда отпустил? — тихо спрашиваю и жадно глотаю минералку.

Его голубые глаза, сквозь легкий прищур, внимательно следят за моей реакцией.

Я ежусь под этим взглядом. Понимаю, что в разговоре ступила на скользкую дорожку.

— А что мне еще оставалось делать? Определить тебе роль вечной любовницы? По-твоему, это было бы правильно? Ты все равно бы ушла. Рано или поздно. Ты же понимаешь, что Олю я бы не бросил. Слишком много нас связывает…связывало.

— Значит, мне нужно тебе еще спасибо сказать за проявленное благородство, — сложив руки на груди, процедила я.

Начальник со злостью затушил окурок в пепельнице, чересчур резким движением оттолкнул ее от себя и нервно, запустил руку в волосы.

— Черт! Я уже не знаю, что правильно, а что нет.

Кажется, я начинала понимать, зачем он затеял весь это разговор. Уход жены основательно выбил почву у него из-под ног. Уж не знаю, какие у них были отношения, но Владимир Иванович был явно к ней привязан.

Боюсь, Ольга оказала мне медвежью услугу.

— Ты нужна мне, Маш. Понимаешь, нужна, — говорит он и одним быстрым движением пересаживается на мою сторону.

Я вжимаюсь в кожаный диван и медленно качаю головой.

— Тебе нужна твоя жена.

Он захватывает в плен ладоней мое лицо и нежно целует в губы.

— Нет. Ты и только ты.

Признаться честно, где-то внутри меня маленькая девочка Маша пищала от радости, после этих слов, но я взрослая старалась смотреть на все без призмы розовых очков. И правда, была такова: горбатого могила исправит.

Это я о себе.

Повинуясь порыву, я отвечаю на его поцелуй с трепетом, с отчаянием, с невыплаканными слезами.

Слезами по другому мужчине…

Прерываю поцелуй, и тяжело дыша, понимаю, что все это время думала о пяти пропущенных вызовах на телефоне, а мужчина, сжимающий меня в объятиях, проводит пальцем по моим горящим губам и шепчет:

— Все для тебя сделаю. Все… Только будь со мной. Уходи от мужа.

Я растерянно хлопаю глазами. Ну, ни фига себе предложения. Как его пробрало, однако.

Если бы тогда много лет назад он сказал эти слова, то я, не задумываясь, кинулась в омут с головой. А теперь…

Теперь глаза сами ищут на столе телефон. Снова загорелся экран. Пришло сообщение.

Пора ехать домой.

— Извини…я не могу…

Он не пытается удержать, только зло исподлобья смотрит, как я торопливо приглаживаю растрепанные волосы, кидаю в сумку телефон.

Собираюсь уходить, когда Владимир Иванович хватает меня за руку и спрашивает:

— Чем он лучше меня?

В сознании моментально проносятся мысли о рыжей любовнице.

— Ничем, — честно отвечаю я и, высвободив руку, иду на улицу.

По-моему там, на парковке стаяло такси.

Всю дорогу до дома, где живет свекровь сжимала в руке телефон, не решаясь перезвонить мужу. Умом я понимала, что подобное молчание еще больше подольет масла в огонь ревности, но разговаривать с ним мне сейчас не хотелось.

Нужно было подумать.

Понять свое отношение ко всей этой ситуации.

Признаю, предложение бывшего любовника уйти к нему от мужа сильно польстило самолюбию, но не более того. Вместо радости, я ощущала только гулкую пустоту внутри, потому что услышала эти слова слишком поздно. Сейчас, когда у меня была семья, даже сама мысль о том, чтобы жить в чужом доме с чужим мужчиной, казалась мне кощунственной.

На мгновение я прикрыла глаза.

Наш дом. Дом, в котором почти все Саша делал своими руками. Максимум, что могла делать я поклейка обоев.

Дети, у которых есть любящий, пусть и строгий, но от этого не менее заботливый папа.

Муж, который из ночи в ночь обнимает меня на нашей кровати. Путь не красивый, капризный, взрывной и грубый, но он уже родной.

И только призрачный след рыжеволосой любовницы портил эту почти идеальную картину моего мира. Мира, который я очень не хотела терять.

Черный яд ревности и обиды жег сердце, и именно поэтому мне не хотелось отвечать на звонки Саши. Чтобы чувствовал то же самое, что и я. Чтобы мучился догадками, так же как мучаюсь ими я. Чтобы представлял меня в объятиях другого мужчины и тут же прогонял видение с мыслью, что я не могла так поступить с ним.

С удивлением поймала себя на том, что совершенно не думаю о начальнике. Как отрезало. Видимо, подобное испытываю мужчины, которые долго и упорно добиваются расположения женщины, а потом, наконец, затащив ее в постель, резко теряют интерес. Так и у меня. Он сдался, признался в любви и…стал больше неинтересен.

— Куда поворачивать? — вывел меня из раздумий голос таксиста.

Мы остановились на перекрестке, и он не знал, как лучше проехать к дому.

— Остановите у магазина, — попросила я и стала искать в сумке кошелек.

Такси припарковалось возле супермаркета.

Я расплатилась и вылезла из машины, чувствуя, что алкоголь почти уже почти выветрился. Да и было бы чему выветриваться. Сколько я выпила? Рюмки две?

Зашла в супермаркет и сразу направилась искать отдел с чаем. Идти к свекрови с пустыми руками не хотелось. Решила купить большую упаковку хорошего чая. Ей он очень нравился.

Встала в очередь на кассу и услышала рядом радостное:

— Маш, привет!

Я подняла голову, и первое во что уперся мой взгляд, оказались волнистые рыжие волосы.

— Привет Алис, — немного заторможено отозвалась я, глядя, как девушка подходит ко мне, — Я тебя не узнала. Ты покрасилась?

— Ага, — улыбнулась она, — А мы идем, смотрю ты или не ты.

Я перевела взгляд на пятилетнего сынишку Алины и тепло улыбнулась.

Алина — племянница моего мужа. Хорошая девушка, всего на четыре года младше меня. Мы дружим семьями, но последнее время нечасто видимся, хотя и живем в одном районе.

— Вы что-то совсем пропали, — жалуется она, — Недавно видела дядьку. Такой весь хмурый, даже про день рожденья мой забыл. Представляешь?

— Ой, прости, Алиночка! Я тоже забыла, — виновато потупилась я.

Девушка тряхнула рыжими кудрями и махнула рукой.

— Ладно. Загладил вину твой муженек цветочками. Шикарный такой букет мне на работу припер. Не то, что жалкий веник моего благоверного, — Алина состроила кислую мину и тут же растянула губы в улыбке, заприметив своего мужа — Игоря, — Мне на работе все обзавидовались.

Догадка пронзила меня словно копьем. День рождения у племяшки был на прошлой неделе. Не значит ли это…

— Алин, а где ты теперь трудишься? Ты же, по-моему, из «Бархата» ушла.

— Ушла, — вздохнула девушка, — Жаль, конечно, платили так хорошо, но ночной клуб не лучшее место для молодой мамы. Я теперь в детском кафе возле театра работаю.

Мне от этих слов разом как-то поплохело. Хотя нет. От осознания собственной непроходимой глупости.

— Маш, ты побледнела. Тебе плохо? — видимо моя вытянувшаяся физиономия была явно красноречивее слов.

— Нет, — покачала головой я, — Мне хорошо… очень хорошо, но…Алин я такая дура.

— Что? — девушка непонимающе хлопнула глазами.

Подошла моя очередь на кассу. Я быстро оплатила покупку картой и, повернувшись к Алине, виновато произнесла:

— Алин, не обижайся, но мне пора бежать.

Племяшка строго пригрозила пальцем.

— Беги, но будьте любезны в эти выходные все же выбрать время для шашлыков. Мне свекор мяса домашнего привез. Договорились?

— Договорились, — пообещала я и поспешила на улицу.

Лишь там глотнув свежего воздуха, почувствовала, как с плеч свалился неподъемный груз. Да, что там груз! У меня крылья за спиной выросли от облегчения.