Провал аналитика (СИ) - "Tigriskin" - Страница 84

Еще одним интересным нюансом оказалась разница между обычным аристо, и опоясанным. Мажор заметно сдулся, когда Лика без особого энтузиазма объясняла, что свободно тиранить смердов в поселениях разумных без подвешенного на перевязь меча не получится. Обычный аристо по своим правам не сильно отличается от вольного, а носить меч можно только в тщательно оговоренных случаях. Высшие сословные титулы и исполнение особых поручений имперской канцелярии встречаются не так часто. То есть, мне вчера сильно не повезло. Ну, или кто-то очень постарался, создавая такую ситуацию.

Странно, что такие важные вещи нам рассказывают только сейчас, это ведь не только я был не в курсе. Больше половины класса слушали блондинку с открытыми ртами. Что же, обязательно это учту в своих планах.

***

Сегодня я не стал бегать от капрала, и он закономерно подловил меня на выходе из Академии.

— Рекрут Кир, тебя приглашает на дополнительную беседу Наставница Грамоты.

— Это приказ или приглашение, капрал?

Весельчак пристально всмотрелся в мое лицо. И немного смутился.

— Это настоятельная просьба, рекрут.

— И почему, капрал, вы стоите у меня на пути?

— А ты, малыш, не многовато на себя берешь? Или надеешься, что всегда удастся десятком плетей отделаться?

Я улыбнулся. Наивная попытка повлиять напоминанием о неприятной экзекуции показалась забавной и детской. К тому же, еще вчера в шатре Тафир познакомил меня с работой кристалла лечения. На сегодняшнюю варварскую процедуру Айболита я не напрашивался, так что Гоуди полагал, что я все еще мучаюсь болью в иссеченной спине.

Глядя на мою улыбку, капрал скривился, будто лимон съел. Он неохотно отступил в сторону. И ограничился последним предупреждением.

— Ты, Кир, только с катушек не слетай. И смотри, после Итоговой Битвы все равно одобрение Наставницы нужно будет получать для перевода на второй курс.

Ох, Весельчак, ты даже не представляешь, сколько еще событий у меня запланировано на ближайшую декаду. Одобрение фигуристой баронессы меня волнует в десятую очередь.

***

Прорвавшись через цепкого капрала и шумный балаган на входе палаточного городка я, как и вчера, направился в гигантский шатер старика Тафира. Дед обещал свой визит на площадку шахматистов передвинуть на более раннее время, чтобы успеть вернуться в мастерскую к моему приходу. И да, успел. Сегодня я застал его в столярном секторе, скорее всего доделывает заказ на мелкие деревянные артефактные поделки. То есть, магические изделия. Старик крайне трепетно относился к слову "артефакт", за неверное использование терминологии мог и леща отвесить. Меня, правда, на первый раз простил, но прочитал на эту тему целую лекцию.

Спихнув изготовление деревянных кубиков на крутившихся здесь же помощников, Тафир повел меня вглубь шатра. Миновав кузнечный блок, мы зашли в личный уголок аксакала. Ну да, формально мы же тут в Доску играемся, хотя, по факту, все еще не закончили начатую несколько дней назад первую партию. Шай, любознательный внучек, скользящим шагом покинул помещение, оставив нас наедине.

— Как спина?

— Хм, спасибо, помог твой артефакт, дедушка.

— Это не мой, — Тафир заметно скривился, — мои вон там за стенкой изрыгаются. А это изделие древних. Ну, расскажи, юноша, как вы там живете-поживаете?

Я сделал свой ход на Доске. Такими темпами мы еще долго играть будем, но уже сейчас ситуация в партии складывалась для меня проигрышная.

— Ну, раз ты все еще не готов мне подсказать наиболее интересную тему, давай еще про товарищей расскажу.

Старик энергично покивал седой головой. Одновременно давая понять, что козыри открывать он все еще не готов, и что с нетерпением ждет моего рассказа.

— Хасиль Мойль, тезка нашего Хасиля, про которого я тебе вчера рассказывал. Младший сын известного на весь Вильйос ткача. Восточно-имперская внешность, 22 года, рост на пару пальцев выше 4 локтей, телосложение чуть легче среднего. Голова средней высоты, приплюснутой яйцевидной формы. Волосы темные, короткие, гуще среднего, линия роста волос ковшеобразная. По привычкам заметно, что раньше зачесывал волосы слева направо, без пробора. Лицо узкое, овальной формы, с мелкими чертами, средней полноты, профиль выпуклый. Низкий лоб средней ширины, прямой, отклонен назад. Брови дуговые, длинные, сужающиеся к вискам, косонаружного положения, близко расставленные, низкие, повышенной густоты. Глаза миндалевидные, средних длины и раскрытия, косовнутреннего положения, карего цвета, с ярко выраженным нижним веком. Нос средней высоты и ширины, с увеличнным выступанием и глубиной переносья, с извилистым кон-туром спинки носа, основание крылообразное. Рот уменьшенной длины, углы рта расположены горизонтально, выступающие в профиль губы, контур смыкания губ прямой, высота верхней губы средняя. Подбородок острого профиля, малой высоты, средней ширины, выступающий. Ушные раковины малой величины, скошены назад, оттопыренность меньше среднего, прямоуголь-ной формы, с дополнительным креплением мочки к щеке. Волосяной покров на лице представлен короткой густой щетиной. Правша. Особые приметы: крестообразный шрам на тыльной стороне левой ладони и слегка надорванная левая мочка. Всем рассказывает, что отец оставляет ткацкую мастерскую старшему брату, а с него хочет начать военную династию. Но по косвенным признакам сложилось впечатление, что в Академию он сбежал от забрюхаченной девицы. Имеет склонность к мелкому завиранию и бахвальству, примерно четверть всех произносимых слов — беззлобная ложь. Грамота и дисциплины бегового цикла — успеваемость средняя. Дисциплины физического цикла — успеваемость ниже среднего. Дисциплины боевого цикла — успеваемость выше среднего, но в пятерку лучших не входит. Интереса к воинской службе не проявляет. Статусом рядового легионера удовлетворен, шанс успешного завершения Академии — высокий. Умеренно дружен с Шаем Коротким. Свободное время предпочитает проводить в палаточном городке, деньги тратит на продажных девиц. Кроме этого, имеет несколько регулярных любовниц. Предпочитаемый типаж женщин — невысокая брюнетка с большим бюстом. Но, в целом, в связях неразборчив. Носит рисованный знак Ярра, но подновляет его нерегулярно и без особого энтузиазма. Отношение к остальным товарищам, другим культам, расам и сословиям ровное.

— Ага, видел его на площади. Давай дальше. — Вчера Тафир после первого подобного описания выпал в осадок. Но к хорошему привыкают быстро, так что сегодня он выслушал меня с непроницаемым лицом, только глаза слегка прикрыл.

— Шай Короткий. Попал в Академию через Праздник Ловца. Стандартно-имперская внешность, 24 года, рост на палец ниже четырех…

***

После седьмого описания старик, наконец, утомился. Он все еще сидел с полузакрытыми глазами, но поднятая вверх рука призвала меня помолчать.

— Пока что, никого подозрительного. Все точь-в-точь как в протоколах их приема в Академию и рассказах опрошенных родственников.

— Если бы ты, дедушка, уточнил, чего вы ищите, то я может и покопался бы в нужную сторону.

Тафир сомневался буквально мгновение.

— Нет, пока давай по-прежнему, заходи, рассказывай про все, что видел. А я сам странности и расхождения поищу. Интересная у тебя все-таки школа рассказа. Где же это вас таких вумных учат?

***

В сегодняшний визит Тафир, наконец, добрался до рассказа о магических изделиях. Несмотря на пренебрежительное отношение дедушки, некоторые варианты решения проблемы Итоговой Битвы я связывал как раз с этими хрупкими девайсами.

Оценить полный цикл производства изделий не получилось, уж больно долгое это и кропотливое дело. Заготовка доводилась до подходящего состояния теми самыми криворукими баранами, а вот оперировать тонкой сырой силой мог только сам Тафир.

Пообщавшись за Доской на интересующие старика темы, мы вернулись к деревяшкам. И там я, наконец, стал свидетелем таинства. Взяв в работу отполированный деревянный кубик, дедушка прямо на моих глазах начал медленно и мучительно превращать его в полноценное магическое изделие. Сначала на боковых поверхностях появились ажурные порезы. Каждая сторона кубика обрабатывалась отдельно, адская и кропотливая работа. Затем внутренняя часть кубика под внимательным взглядом мастера начала вваливаться и уплотняться. Причем, фигурная обрешетка всех граней осталась на своем месте, будто выпиленная лобзиком.