Сказка для пышки (СИ) - "Ленивая Мира" - Страница 30

Мы приехали домой, пока Ваня и Лука доставали чемоданы из багажника я забыла о всех приличиях и неслась в квартиру, как сумасшедшая. Мне ужасно хотелось увидеть Ареса, погладить его мягкую шерсть и крепко его прижать. Я даже дверь открыть не успела, как на меня набросился золотошерстный лающий комок. Я села на пол и с радостью приняла все облизывания своего пса. Он помнит меня, не забыл. Ресюша облизывал мое лицо, пытался запрыгнуть на меня и вилял хвостом, иногда поддерживая эту процессию звонким лаем.

— Ты же мой хороший, — я гладила его и пыталась расцеловать в нос, но получалось куда угодно, но только не в нужную цель, — я тоже скучала. Да… ты уже такой большой. Помнишь свою хозяйку? Гулять пойдем? Пойдем. Только дай мне переодеться.

Пока я бегала в комнату переодеваться, Ваня пошел в ванную, чтобы по-быстрому ополоснуться и отправиться на работу. Я в этот раз решила не ездить с ним, а погулять с Аресом. Иван был рад моему решению. Он подошел к шкафу и достал свою привычную одежду, то есть костюм, очередной черный костюм с белой рубашкой. В один миг из простого Вани он превратился в Ивана Игоревича Князева, строго генерального директора. Пока я застегивала на Аресе поводок и брала все необходимое для прогулки, Иван уложил свои волосы и надел очки. Ну прям адвокат дьявола ей богу, или сам дьявол.

Мы вместе вышли из дома, я чмокнула его в щеку и на всякий случай пожелала ему удачи. Дождалась пока он сядет в машину и направилась в сторону парка. Арес был счастлив, словно первый раз за такое долгое время гуляет на свежем воздухе. Хотя я прекрасно знала, что Нина Петровна гуляла с ним каждый день и даже сегодня у них была прогулка. Арес безумно радовался нашей прогулке, вилял хвостом, быстро дышал, высунув язык и путался у ног. Мы дошли до парка, нашли небольшую полянку, и я отпустила его на свободу, сняв поводок. Арес сразу же метнулся к кустам, где умудрился найти палку. Он принес ее мне и положил у ног.

— Ты хочешь поиграть?

Я кидала ему палку и ждала, когда Арес ее найдет и принесет к моим ногам. А он, как послушный пес радостно выполнял эту команду и каждый раз приносил пропажу обратно. Мы играли так до тех пор, пока мои пальцы не перестали чувствовать от холода. Я уже дрожащими руками пристегнула к ошейнику поводок и повела собаку домой. Арес за сегодняшний день сильно устал, и я надеялась, что он уснет сразу же, как только мы вернемся домой.

Так и произошло. Я вымыла псу лапы, налила свежей воды, думая о том, что после таких прогулок его мучает жажда. Но он не притронулся к миске, ушел в комнату и уснул на моей подушке.

Я залезла под струи горячего душа, стараясь согреть свое тело, вымыла волосы своим любимым шампунем, как и планировала укуталась в халат Ивана и отправилась разбирать вещи. Убрала все свои и Ванины вещи в шкаф и залюбовалась свадебным платьем, его нужно отдать в химчистку, а потом можно будет убрать. Продавать эту прелесть не хотелось, его нужно было оставить, как память. Я повесила его на вешалку и закрепила ее на двери в комнату. Сама натянула домашние спортивные штаны и теплый растянутый свитер. Еще не привыкла к холодной погоде после жарких дней. От Вани все еще не было вестей, он игнорировал мои звонки и смс-ки, заставляя меня нервничать все сильнее и сильнее. Чтобы хоть как-то успокоить свои нервы я решила заняться готовкой. Залезла в холодильник, провела небольшую ревизию и после долгого раздумья решила запечь индейку. В итоге я перестаралась и вместо одной индейки приготовила еще шарлотку и тыквенные печенья. Получился какой-то день благодарения, о чем я и написала в очередном смс сообщении Ивану. Он явился поздним вечером, мне пришлось трижды подогревать ужин. Услышав закрывающуюся дверь, я подобно Аресу выскочила на звук, встречать своего хозяина. Ваня был уставшим и кажется, не в настроение, но я честно пыталась его ему поднять. Крепко обняла, прижимаясь всем своим телом, поцеловала в щеку и сказала, что очень соскучилась. Провела мужчину на кухню, усадила на стул, подала столовые приборы и села напротив, ожидая, когда он попробует мои кулинарные творения и оценит их на вкус. Но он не ел. Достал с верхней полки толстостенный стеклянный стакан, плеснул туда виски и залпом выпил, затем налил снова, уже добавил льда и сел на стул.

— Что-то случилось?

— Нет, все в порядке.

— Вань, ну я же вижу, что что-то не так. Расскажи мне, тебе полегчает.

— Маш, иди спать, ты славна потрудилась, ужин потрясающий. Спасибо.

— Но ты даже не притронулся к нему. А я действительно старалась. Так, — я встала со стула оперлась спиной о холодильник, — я хочу двадцать минут истины. Давно у нас такого не было, но кажется, пора исправлять ситуацию.

— Двадцать минут? Что ты от меня хочешь? Правды? Пожалуйста, он подставил нас. Обманул, предал мое доверие. Он уничтожил компанию. Я разрабатывал этот чертов проект почти месяц. Месяц в одиночестве, чтобы никто не знал. Мало того, что Петр слил его по неосторожности и тем самым проиграл в первом прослушивание, так потом он подкупил членов комиссии. Все стало известно дирекции фирмы. Они пришли к нам в офис, назвали меня грязным, обвинили во взятничестве и отказались работать, хотя сказали, что моя идея была стоящей. Ты понимаешь? Петр сделал это все втихую, за моей спиной, а мне улыбался и говорил, что у него все под контролем. Как, как после этого доверять людям?

— Вань, мы же не святые. Каждый имеет право на ошибку.

— Он мог позвонить и сказать мне правду? — Его голос срывается на крик. Ваня замахивается и бросает стакан в стену, тот от столкновения с каменной преградой разбивается на мелкие осколки и осыпается на пол.

— Иногда, мы скрываем правду, чтобы не огорчить близкого нам человека, надеемся, что справимся с ситуацией. Не хотим тревожить… Если бы он тебе все рассказал, то наш отдых бы отменился. Мы бы не побывали на море, мы бы не поженились, — почти шепотом говорю я. Губы дрожат от страха и волнения.

— Женщина, — Ваня больно хватает меня за плечи и с силой их сдавливает, оставляя синяки. — Ты ничего не понимаешь. Из-за того, что он мне улыбаясь врал я потерял важный контракт, а что, если итальянцы об этом узнают? Ты хоть представляешь, что тогда будет? Все мои планы, мои мечты и надежды рухнут. Нет, ты даже понятия не имеешь. Просто не лезь в это дело. Занимайся своими обычными вещами, — он трясет меня за плечи и смотрит в глаза, не отрываясь. Мне становится страшно, слезы застилают глаза, но я пытаюсь не подавать вида, только не сейчас, нельзя плакать. — Что ты там обычно делаешь? Готовишь? Вот и отлично, готовь сколько хочешь, хоть на весь город приготовь еду, но в мою работу не лезь. Никогда.

Он наконец-то отпускает мои плечи и отходит в сторону. Я прижимаюсь к стене и медленно спускаюсь на пол, собираю дрожащими руками стекла и держусь из последних сил, чтобы не заплакать.

— Брось, еще порежешься, Нина Петровна завтра с утра все уберет.

— Я сама уберу, вдруг Арес ночью захочет пить и повредит лапку.

— Перестань, ничего с ним не случится, — Иван хватает меня за руку, и я все же умудряюсь порезать руку большим осколком. Кровь быстро набирается в моей ладони и начинает капать на пол, смешивается с разлитым алкоголем, образуя яркую кровавую лужицу. — Ну вот, я же говорил, и за что на меня такие несчастья свалились.

— Несчастья, — я хмыкаю, мои мысленные дамбы все же не выдерживают и слезы начинают бежать по щекам так же быстро, как и кровь из раны. — Действительно, за что на тебя свалились такие беды. Постараюсь облегчить немного твой день, — я встаю, хватаю полотенце и зажимаю его кровоточащей рукой, стараясь остановить кровь. Иду в коридор, нахожу промокшие кроссовки, в которых гуляла с Аресом, хватаю первую попавшуюся куртку, свой дорожный рюкзак. — Поздравляю тебя с нашим семейным днем благодарения, любимый. Благодарю тебя за все. — И пока не передумала открываю дверь и выбегаю из квартиры, стараясь не оглядываться. Потому что знаю, что если оглянусь, то не смогу уйти. Вернусь и сделаю вид, что ничего не было. Выбегаю на улицу, и пока бегу к дороге натягиваю куртку. Интересно, в Англии стоит только свистнуть, как тут же подъезжают свободные такси. Что будет, если я так сделаю в Москве? Я подхожу к дороге и начинаю голосовать. Мне хватает и минуты на то, чтобы рядом со мной остановилась машина с шашечками. Я быстро сажусь на заднее сиденье и пытаюсь закрыть дверь, как мои действия перечеркивает чья-то рука.