Утилизация (СИ) - Царенко Тимофей Петрович - Страница 12

- О нет, мои всесильные и бессмертные друзья. Я претендую на большее. Мне нужен ваш мир. Весь. До капли. И мне не нужны ваши жизни. Я возьму души. Думаете, все само пройдет? Очередные пустые слова безумца, что пытается поймать молнию? Тогда вот вам мое слово…

Я шел вдоль статуи принося «дары».

Пульсирующее сердце, из своей груди, брошенное в ноги Жизни, сплав адаманта и базальта, что неподвластен никакому пламени к ногам пламени, мочусь на подножие статуи Боли, букетик цветов для смерти, кристаллизованная плазма, парадокс гидродинамики, застывшее пламя, вещество повышающее энтропию при попытке его охладить падает к ногам ледяного гиганта.

В сторону светоносного юноши летит обычная сажа. Воздух можно резать кусками. Та же тишина, но густая, словно не свежая кровь.

Поднимаюсь на постамент и достаю последний «дар»

- Знаете, я долго думал то же такого принести на алтарь веры, что может ее осквернить. Не люблю быть банальным. Но знаете в чем ирония, этот мир создан благодаря разуму, разум его породил. Разум дал ему смысл и душу. Так что же может осквернить веру? Извратить ее постулаты? Ее смысл?

Раскидываю в сторону лапы кружась на месте.

- Казалось бы, сложный вопрос, ведь это чисто игровой момент – вера в богов, которые есть. Но мир, реальный, а не созданный цифрой, дал ответ. Невежество, невежество извратит все, к чему прикасается. Милосердие превратит в жалость, Борьба с недостатками становится комплексом вины. Любовь обернется разговорами о любви, а вера в вечное заставит невежд инвестировать в будущую жизнь.- Незримый ветер лохматит волосы.

- Казалось бы, все эти недостатки не возникнут, при живых то богах… Но я попробую! Так что друзья мои, приношу вам в жертву символ абсолютного знания!

И в воды фонтана летит то, что осталась от умника. Тот изгибается остатками позвоночника, погружаясь в воду, в потолок бьется полный боли и отчаяния крик.

Фонтан становится бурым, он идет волнами, бурлит, словно котел вовремя не снятый с огня. Я иду из храма, а за моей спиной фонтан начинает плеваться бурой пеной, и все, чего она касается, идет изменениями. Трещат статуи, словно пытаясь сойти с постаментов, и прекрасные, совершенные тела, разваливаются кусками.

Дверь за мной закрываются.

Под ошарашенными взглядами спутников я оборачиваюсь.

Оскверненный храм всех богов

Но почему-то над надписью возникает бар жизни. Строение сваливается в себя и тут же начинает меняться… Надпись подсвечивается алым.

А я уже было начал переживать, что сегодня не выйдет подраться, интересно, я справлюсь сам? Выхватываю копье и бегу в атаку на несобранного монстра.

- Я Филин, я боль ночи!

- Я Филин, последний осколок мертвого мира!

- Я Филин, что пожрал луну!

- Я филин, склонись передо мной!

- Ибо я, Филин, Погибель сильных!

И я ныряю в битву…

Армия Хаоса на пригорке смотрела на происходящее, похрустывая невесть откуда взявшимися орешками и чипсами, запивая все это пивом из солидного бочонка.

- Блин, реально круто вышло!

- И как ловко скормили то, он ведь думал, что кушать будет экстези. Даже опознать не пробовал.

- Народ, я все понимаю, но он же нас убьет!

- Ага, и с особым цинизмом.

- И не один раз!

- И пытать будет, обязательно!

- И могилу осквернит!

- Безусловно!

- И Кошмарик скормит.

- И над трупами надругается.

- И еще что-то жуткое придумает!

- Предлагаю, как ни будь самостоятельно попробовать, мне прямо завидно стало!

- В любом случае, оно того стоило!

Чуть дальше по улице Филин бился с грудой камней. Обычной такой грудой, даже не живой, высотой в полтора человеческих роста. В нее летели ментальные заклинания подчинения и слегка шевелили слабые телекинетические удары. Волны изменений корежили щебенку, сменяясь новыми волнами. Филин качался иногда, умудряясь попасть копьем по себе. В какой-то момент он превратил нижнюю часть туловища в птичью и злобно вереща бегал вокруг кучи, выкрикивая что-то нечленораздельное. По подбородку обильно текла слюна.

Филин, несущий Хаос, осквернитель Бани

Эффекты:

Обдолбан в слюни

В десяти метрах от битвы стоял частично разрушенный комплекс строений, крашенный мраморными колоннами, с бассейнами и лавками.

Банный комплекс (Осквернено хаосом)

- Филин! Филин, ты меня слышишь? Очнись, пожалуйста!

В такие моменты надо сначала решать возникшие проблемы, а уже потом разбираться с прошлым. Я потянулся.

В смутно знакомом голосе тревога звучала той нотой, за которой начинается откровенная паника. Я открыл глаза. Надо мной нависало светлое лицо в обрамлении огненно-рыжих волос. Несколько раз моргнув, я все же смог сфокусировать взгляд. Прямой нос, большие глаза оранжевого цвета, мягкий овал лица. Волосы словно пламенели изнутри. Отблески света гуляли по ним. Они же были единственным источником света в окружающей темени.

Мысли с трудом ворочались в практически пустой голове. Воспоминаний не было. Точнее они были, но словно крытые огромной кучей песка. Приходилось прилагать усилия чтобы то или иное из них появилось на свет. Общее состояние было удивительно хорошим. Ушла тревога, нервозность, впервые за черт знает какое время я ощущал себя отдохнувшим.

- Что случилось?

Девушка облегченно улыбнулась.

- Тебе было нехорошо… Ты бегал. – Голос самой сильной и самой красивой повелительницы огня в ирге звучал все так же испуганно. Кстати, почему именно самой красивой? Откуда такие критерии в мире где внешность можно менять? Это понятно мне в диковинку, а тут народ в окружении подобной красоты живет.

- Мне было хорошо…

Я снова сладко потянулся. Подо мной были какие-то тряпки. От неосторожного движения песок в голове пришел в движение и вот появляется первое воспоминание.

Две картинки шли словно параллельным потоком. Вот я пафосно оскверняю величественный храм, и вот в этот же момент блюю в полный всякий мусор бассейн. Вот сокрушаю какого-то жуткого монстра, и в то же время дерусь со стенкой. Вот исполняю жуткий ритуал, вот творю какое-то странное непотребство… В любом случае штаны стоило одеть. Давненько меня так не штырило.

- Вы накачали меня каким-то наркотиком и у меня случился лютейший приход. А замешали в игровой аналог Экстези, чтобы я сам его сожрал?

- Да…

- Ловко. А тебя отправили ко мне рассуждая следующим образом. Когда я узнаю, что мои верные соратники в момент, когда мир, пусть и виртуальный, летит в пропасть, когда все мои планы и мечты поставлены на кон, когда опасность, угрожающая мне более чем реальна… Накачают меня смеха ради неизвестного вещества с непредсказуемым эффектом и будут наблюдать как единственный человек хотя бы теоретически способный остановить катастрофу истекая слюной дерется с воображаемым монстром и ссорится с собственными конечностями…

Я прикоснулся измененными когтями по тонкой девичьей шее оставляя два заметную царапину.

- Что с тобой я не сотворю самого страшного, что сотворил бы с любым другим из вас, окажись он рядом в момент осознания…

Когтем поднимаю опущенную головку и вглядываюсь в глаза девушки. В них плещется страх. Что же такого произошло, пока я был не в себе, что же такого жуткого во мне успели разглядеть мои друзья, что даже разговор со мной вызнаёт чувство обреченность?

Что-то внутри меня, какая-то часть, сыто заворчала, словно от осознания хорошо проделанной работы. Произошло что-то страшное, что-то непоправимое, и я был этим очень, очень доволен.

Включаю свои чувства на полную, словно перебрасывая невидимый тумблер. Волна из миллионов мыслей и ощущений рискует накрыть лавиной, но я легко отсекаю ее сосредотачиваясь на девушке передо мной. Вина, обреченность, отчаяние, страх передо мной, страх за меня…