Матушка для полуночника (СИ) - "ЛуКа" - Страница 26

На улице давно стемнело, дни шли на убыль, в воздухе витало присутствие надвигающейся зимы. Поплотнее обернув вокруг шеи вязаный шарф, я пошла по узкой улочке в сторону дома. У прудов давно никто не гулял, одна наша антикварная лавка всегда работала до последнего клиента, а те всегда могли заявиться к полуночи. «Золушки» из богатого мира в поисках старинных сервизов, малиновых козеток, дуэльных пистолетов, чтоб обязательно как у Дантеса, и всего того, что считают антиквариатом, и что по их мнению, приближает к элитному обществу. Согласна, в этих вещах была своя прелесть, но я отдавала предпочтение удобству и простоте шведской мебели. Что может быть романтичнее, прогулок по «Икее», где мы с Матвеем любили перекусить хот-догами, купить коробочку печенья, полакомиться мороженым и прикупить несколько совершенно ненужных аксессуаров для интерьера.

— Что ж меня так развезло то? — я пошатнулась на месте и привалилась к фонарному столбу, перед глазами все плыло, в висках закололо и вместо того чтобы пойти прямо, я зачем-то вышла на дорогу, словно кто-то тянул меня за невидимую ниточку. Я понимала, что не стоит туда идти — это опасно, из-за поворота может выскочить машина, но продолжила передвигать ногами. Свет фар ослепил меня, и я зажмурилась. Сильный толчок, мир перевернулся, и я почувствовала сковавшую меня боль во всем теле. Руки и ноги отказывались повиноваться, перед глазами чернота, я ничего не слышу и… это конец.

Эржбет.

Пока мы с Матвеем сидели дома и дожидались возвращения Арины, я успел сообщить мальчику, что он больше не будет ходить в школу. Естественно, ребенок обрадовался, но я решил не поощрять его радости, и чтобы не тратить время на просмотр телевизора, попросил принести шахматы из замка.

— Лучше поиграем дедушкиными, в последний раз, мы их доставали, когда он был жив, — с нотками грусти сообщил Матвей доставая массивную на вид коробку и раскрывая ее на столе. Внутри были замысловатые фигурки человеческих королей и ферзей, инкрустированные белым янтарем, рыцарей-пешек из черненого серебра в шлемах с мечами, щитами и луками со стрелами, стоящих на дыбах коней, по две фигурки ладьи в виде настоящих остроконечных башен, чем-то напомнивших те, которые были в моем замке и такие же фигуры, но с черным агатом.

Что-то знакомое было в этих шахматах, но я не мог понять, что. Возможно я видел похожие в антикварной лавке Арины. Игра началась, и я порадовался, каким опытным игроком оказался Матвей.

— Дедушка, когда играл со мной, говорил, что если я научусь просчитывать ход противника наперед, то меня сложно будет застать врасплох и это поможет мне в жизни, — он сделал первый ход.

— Мудрые слова, — так мы сыграли одну партию за другой, выиграв друг у друга, пока Матвей не посмотрел на напольные часы.

— Вы не пойдете встречать маму после работы?

Я удивленно вскинул брови:

— С чего бы это? Она взрослая и самостоятельная женщина, в состоянии сама дойти.

Мальчик пожал плечами, задумчиво кусая нижнюю губу:

— Так-то оно так, но по вечерам, дедушка всегда встречал ее после работы… — он поднял на меня взгляд невинных и просящих глаз.

Идя по темной улочке, я не мог понять, что сподвигло меня пойти и встретить Арину. Возможно захотелось сделать Матвею приятно или же…

Тишину спокойного вечера нарушил неприятный визг шин по асфальту, запахло горелой резиной, и я услышал четкий звук удара. Повинуясь неясному чувству тревоги, я выбежал из-за угла и увидел быстро скрывшуюся за поворотом машину. На дороге, лежала Арина.

Ринувшись к ней я увидел, что половина ее лица залита кровью, жизнь угасала в ней.

— Эржбет! — крик подбежавшего ко мне Руслана, его обеспокоенный взгляд.

— Спаси ее, — охрипшим голосом проговорил я, боясь прикоснуться к женщине.

Ангел кивнул, его лицо раскраснелось от напряжения, ладони дрожали, пока он водил ими над головой Арины — излечивая золотистым светом. Наконец-то он сам осел на асфальт, тяжело дыша.

— Все, что мог — сделал, дальше дело за скорой. Если бы знал, что все так случится, то не тратил сегодня свои силы на другого человека. Ты же меня знаешь, не могу пройти мимо несчастных… — с горечью проговорил он, утирая пот со лба.

Я быстро вытащил мобильный из кармана и через несколько минут к нам подъехала большая желтая машина скорой помощи. Арину подняли на носилки, оставив на месте, где она лежала кровавый след. Мимолетом, я ощутил сладковатый аромат, напоминающий карамель, но не придал ему значения.

— Кем вы приходитесь пострадавшей? — спросил меня один из медбратьев, заполняя бумаги, пока другой возился с Ариной.

— Муж, — процедил я и обойдя его, пролез в машину. — Руслан, присмотри за Матвеем!

В больнице, Арину немедленно увезли в реанимацию. Меня же, как мужа попросили подождать в коридоре.

И потекли тягучие минуты и часы ожидания, в которых мое сердце гулко билось и проваливалось каждый раз, стоило врачу в маске выйти из отделения. Что со мной творилось? Откуда этот страх, волнение и… сожаление об упущенном времени.

«Я не могу дать ей своей крови сейчас, пока она на грани жизни и смерти. Ведь если сила Руслана не помогла, а я напою ее — она может превратиться в вампира. Это будет против ее воли», — когда-то, дядя дал мне хороший совет: «Мы — не боги. Да, нам подвластна сила изменять, можно сказать подарить новую жизнь, возможности о которых другие лишь мечтают. Но мы не вправе распоряжаться чужими жизнями, ломать их судьбы. Никогда не торопись спасти кого-то своей кровью, они могут не оценить этого, и в их лице, ты обретешь врага».

В больнице я проторчал до пяти утра, когда услышал легкий бег. По коридору мчался бледный Матвей. Под темными глазами круги от бессонной ночи, черты лица заострились от голода, и я мысленно дал себе затрещину, позабыв накормить ребенка.

— Где она? Руслан рассказал, что ее сбила машина, как она? — затараторил он, хватая меня за руки и смотря с высоты своего детского роста.

Я сжал его пальцы и усадил на скамейку:

— Она в реанимации. Как именно — мне неизвестно, врач… — не успел я договорить, как к нам вышел мужчина в халате. На нем была хирургическая шапка со странными розовыми птицами и синяя форма. Молодой мужчина лет тридцати с гладко выбритым подбородком и очень умными, но уставшими и покрасневшими от напряженной работы глазами. Я почувствовал острый запах медицинского спирта и крови, Арининой. Сердце в последний раз упало, и я молча посмотрел в карие глаза хирурга.

— Здравствуйте, вы супруг? — дождавшись моего кивка, он продолжил. — С вашей женой все в порядке, насколько это возможно после такой аварии. Операцию она перенесла хорошо, странно что не умерла мгновенно, на снимках показаны сгустки крови в черепной коробке. Вначале я подумал, что у нее было кровоизлияние, но тогда — ее бы доставили уже… сами понимаете в каком виде, — он опустил взгляд на Матвея. — Она в коме, все показатели в норме, вам остается только ждать.

— Когда мы сможем ее увидеть? — спросил я, чувствуя, как рука Матвея дрожит в моей и сильнее сжал ее.

— Возможно на этой неделе, когда именно неизвестно — уточните в регистратуре. Чудо, что она осталась жива, — он повернулся чтобы уйти, когда Матвей вырвал свою руку из моей и бросился к врачу.

— Возьмите мою кровь!

— Сынок, твоей маме уже сделали переливание, поэтому не волнуйся, — он похлопал его по плечу и ушел.

Ребенок хотел было ворваться в отделение, но я остановил его.

— Не нужно Матвей. Сейчас, ни моя, ни твоя кровь — ей не помогут, а наоборот — сделают только хуже, — я попытался говорить с ним спокойным, мягким, насколько это было возможно, голосом.

По щекам Матвея потекли слезы, он уткнулся мне в живот.

Обнимая ребенка, я вспомнил ту боль утраты, когда не стало Аранки и сына. Глаза защипало, и я стиснул зубы.

— Сейчас нам лучше пойти домой. Привести себя в порядок, отдохнуть и как следует поесть, особенно тебе. Твоя мама, должна увидеть тебя здоровым, чтобы не волноваться о твоем питании, а то снова будет рвать и метать, — я поднял его личико за подбородок, утер слезы с бледных щек и улыбнулся.