Матушка для полуночника (СИ) - "ЛуКа" - Страница 18

Возможностей? Только не для меня, которая с таким трудом устроилась на эту должность. Сколько я сделала для музея, для выставок, чтобы каждый экспонат был на своем месте и в лучшем виде, даже выучилась на вторую специальность — реставратор и работала за двоих, меня даже закрывали на ночь в музее и приходилось ночевать, потому что обо мне элементарно забывали.

— Наталья Сергеевна, вы хотите, чтобы я написала заявление по собственному желанию? Я этого делать не буду. Не для того, я столько лет работала, вложила в музей душу, чтобы уступать свою должность молодой и неопытной, только потому, что она ваша племянница. Что касается Глафиры Сергеевны — ей давно пора выйти на пенсию, она представляет угрозу для экспозиции посвященной коллекции западноевропейской скульптуры. По ее неосторожности, за пять лет, было разбито несколько фигурок. Вы представляете какая это невосполнимая потеря?

— Не передергивайте Аглая Викторовна! Всем нам известно, что это были случайности, а виноваты уборщицы! Я лично видела, как произошел подобный случай варварства! — она повысила свой голос, и я поморщилась от того, какой он визгливый. — Не клевещите на добропорядочную сотрудницу, она отдала нашему музею половину жизни! А вот вы, проработали здесь всего ничего.

Я могла бы и дальше с ней припираться, выиграть для себя отсрочку, но я не стала. Я видела, какой довольной осталась Наталья Сергеевна, а уж какой довольной будет Глафира со своей дочерью.

Даже если бы я осталась, со временем они бы выжили меня или подставили. Власть всегда в руках тех, кто стоит выше нас. Будь то финансовое положение или вышестоящая должность. У меня не было ничего. В картонной коробке с рабочего места — обыкновенные безделушки. При входе меня еще и велели обыскать, переживая за хрупкие статуэтки, которые коллеги-эксперты мне дарили я возмутилась. Так мы с Ариной и познакомились.

В тот вечер я находилась в некоем отупении, сильно перенервничала и предложение незнакомой девушки приняла как дар свыше. Ненадолго, но обо мне кто-нибудь позаботится, кто-то сильный, кто готов увезти меня от этого позора. Обыск?! Что может быть ужаснее, подумать, что я воровка!

Антикварная лавка и предложение стать ее помощницей были похожи на билет в ту самую жизнь о которой я давно мечтала. Неужели я больше не буду откладывать от каждой зарплаты, чтобы хватило на съем жилья, смогу покупать все что захочу. Прежние, некогда качественные вещи у меня давно поизносились. Некоторую сумму от зарплаты я всегда отправляла родителям в Ульяновск. Старые пенсионеры, что они могли дать своей дочери, вылетевшей из родительского гнезда за мечтой в большом городе? Ничего. Я всего добилась сама. И вот, когда мой мир чуть не разрушился — появилась Арина.

Миловидная с пушистыми волосами, хорошо одетая и пахнущая дорогой туалетной водой. В качественной обуви, а не в неудобных и давно истертых туфлях. Рядом с ней, впервые за много лет — я устыдилась собственного вида. Жила как самая настоящая серая мышь, от образа которой пыталась избавиться. Превратилась в старуху, став похожей на своих уже бывших коллег.

Лавка и все ее ценности вместе с небольшой картинной галереей пришлись мне по вкусу. Договор я подписала не мешкая. Мой взгляд давно зацепился за самые ценные экземпляры в этой коллекции.

На работу я вышла после отпуска, отдохнув телом и душой, полная сил для новых свершений и первым делом рассчиталась с хозяйкой квартиры и сняла небольшую, но комфортабельную студию неподалеку от чистых прудов. Двадцать минут на троллейбусе и я на работе. Но выходить на новое место собой прежней — я не хотела. У меня оставались отпускные и приличный аванс, которые я потратила полностью обновив гардероб и посетив салон красоты. Я не превратилась в красотку, но умело подобранная одежда, покрашенные в темно каштановый цвет волосы, различные процедуры по их укреплению и макияж с брендовыми очками и туфлями сделали свое дело. Я чувствовала себя так, как никогда. А красота что? Мужчин легко обмануть, стоит лишь преподнести им себя в правильной обертке.

У Арины была идеально отработанная за много лет клиентская база. Старинные вещи, предметы интерьера и быта покупали сильные этого мира и, что куда более важно — платежеспособные. Мой гонорар как эксперта рос с каждым разом, я умела заинтересовать покупателя, а заодно удачно продать ему вместе с чайным столиком времен Марии Антуанетты — набор сервиза или парочку инкрустированных драгоценными камнями кубков.

По вечерам я приезжала на такси домой и наслаждалась ароматом сигар, которым пропахла моя брендовая рубашка или платье. Я жила так, как всегда и хотела — в достатке и счастье от осознания того, что на моем банковском счету лежит кругленькая сумма и я могу позволить себе практически все что захочу. А если не позволю, то за меня это сделает кто-нибудь из клиентов, которым так нравится вид невинной с большими ярко-голубыми глазами миниатюрной девушки. Мы с Ариной были ровесницы, но в сравнении с ней — я выглядела молоденькой студенткой.

Свой настоящий цвет глаз, я скрыла линзами, черты лица мне изменил косметолог с помощью дорогих инъекций и прочих процедур. Негласно, я старалась всегда выглядеть моложе своих лет. Так в моей постели оказался один банкир, коневод и владелец автомобильного салона с Рублевки. Им было все равно что мое тело выглядело как у подростка с легким намеком на наличие женских форм. Они были со мной и это главное.

От первого мужчины — с которым я лишилась и своей невинности, смешно сказать, я получила бутылку вина «Montrachet Domaine de la Romanée Conti» 1978 года и коробку лучшего швейцарского шоколада. Вино я не любила, поэтому вернула бутылку в магазин, а шоколад мы с Ариной съели на завтрак с дешевым, но вкусным кофе из Макдональдса.

От второго ухажера я получила незабываемую поездку в Канаду, где у него было ранчо и привезла с собой ковбойскую шляпу и сапоги. Ну а третий, презентовал новенький «миникупер». Пришлось отучиться на права. Он бы мог и их мне сделать, но я не любила в чем-то не разбираться. Все свои дела, предпочитая доводить до конца.

Арина выслушивала мои истории и каждый раз морщилась, мужчина-денежный мешок ей был не по вкусу. А кто же тогда? Возможно кто-то похожий на ее отца, которого я не знала, ведь я устроилась, когда того не было в живых. Из подробностей биографии Арины, я знала, что она была замужем и у нее есть сын. Об алиментах она не рассказывала, и я решила, что для нее это не так актуально, с учетом того, что получала она куда больше чем я. На свидания она не ходила и мне стало казаться, что моя жизнь куда более насыщенная, чем у той, которая обладает природной красотой и на которую с похотливым или заинтересованным блеском в глазах смотрят другие наши клиенты. Я удивлялась, как легко она им отказывала, и одновременно не понимала.

— Арина, ты меня извини, но ты совсем сошла сума? Он ведь приглашал тебя в Париж, отметить новый год, даже сына твоего захотел взять. А ты что? Отказалась! — заламывая руки отчитывала ее я. За несколько лет мы сильно сдружились, две одинокие барышни нашли друг дружку.

Над моими словами Арина только посмеивалась и отмахивалась новеньким буклетом с выставки, где был размещен один из лотов, приобретенный в картинной галерее, которую теперь весь мир знал под названием «Ламмерт».

Арина рассказала, что название она придумала, когда был жив отец. Она обожала искусство Нидерландов и «Ламмерт» было ее детищем. Антиквариат продавал отец, она занималась картинами.

— Все эти денежные мешки — они не для меня. Денег я зарабатываю достаточно чтобы есть по утрам бутерброд с маслом и икрой, путешествую с сыном и ни в чем не нуждаюсь. Чего мне еще желать? — скромно отметила она и я поразилась отсутствию у нее амбиций.

— Желать большего, стремится к этому. Почему, когда ты можешь позволить себе брендовую сумочку — ты ее не покупаешь?

— Трата денег. Да и смысл? Сумка-останется сумкой.

— Ох, ты меня убиваешь! — воскликнула я, откинувшись на спинку кресла.