Заветный источник силы (СИ) - Нилова Агния - Страница 7

Его тепло успокаивало меня, рождая какое-то невероятно тёплое чувство посреди груди, которое постепенно расширялось вниз. Хотелось обнимать его, прижимать к себе, тереться всем телом…

Трение вызывает тепло. Это нам рассказывали в Школе много лет, а как теперь казалось — века назад. Наверное, поэтому с каждым движением мне становилось всё теплее и теплее. Уже не чувствовались ни колени, стоящие на холодном полу, ни промерзший подземный воздух, не согреваемый солнечным светом, только я и он, источник моего тепла.

Неожиданно тереться стало очень неудобно. Что-то твёрдое в его штанах цепляло меня и тормозило мои движения. Не желая останавливать эту эйфорию, я попыталась отодвинуть помеху ладонью, но она возвращалась на место. Раздосадовавшись, я решила действовать радикально: расстегнула пряжку его ремня и сунула руку ему в штаны.

Марат тихонько застонал. Помеха оказалась не только твёрдой и упругой, но ещё и горячей. Оно пульсировало у меня в руке в такт осознанию того, что именно я держу. Мужской. Половой. Член. Эрегированный. И его засовывают в…

Свободной рукой я приподняла куртку и прикоснулась к себе, чтобы почувствовать влагу. Много влаги. Я будто источала влагу и это было до невозможного приятно. По телу прокатилась волна удовольствия, заставив меня содрогнуться. В темноте я не видела лица Марата, но по лёгкой дрожи и учащенному дыханию поняла, что он чувствует то же, что и я.

Легонько проведя ладонью, я получила ещё одну волну. И ещё. Каждое следующее движение разжигало мою страсть всё сильнее, но так же и распаляло желание. Желание не просто продолжать двигать рукой, нет, оно росло изнутри и только внутри оно могло быть удовлетворено. А для того, чтобы попасть внутрь, мне нужно что-то длинное… То, что я держу в руках!

— Что ты делаешь? — робко спросил паладин, но меня уже было не остановить. Привстав повыше, я рукой направила его член в нужное место и медленно заставила его погружаться в себя. Сказать, что ощущения усилились, всё равно, что ничего не сказать. Он распирал меня изнутри, касался каждой клеточки, посылая миллионы сигналов в мой мозг. Марат застонал — на этот раз громко и отчётливо и явно не от боли.

Постепенно привыкнув к новым ощущениям, я попыталась пересесть поудобнее и вдруг поняла, что и это ещё не всё. Каждое моё движение, точнее, его движение во мне отдавалось таким букетом эмоций, что перехватывало дух, и я наконец всё поняла. Поняла, что девочки были правы, поняла, что я совершала ошибку, отказываясь от этого, и главное — поняла, как нужно двигаться. Я привстала на коленях и резко опустилась обратно.

— А-ах! — мой стон смешался со стоном Марата, создавая симфонию чистого непередаваемого счастья.

Я продолжила двигаться, всё интенсивнее и интенсивнее насаживаясь на Марата, не желая упустить ни капли ощущений. Стоны с каждым разом становились всё громче, заставляя связки напрягаться, а внутри нарастало… что-то. Я ещё не понимала, что именно, но это была та сила, что запрещала мне останавливаться, будто чувство голода, которое почему-то не уменьшалось во время еды, а нарастало, и мне было страшно представить, к чему это может привести.

Я не знаю, сколько к тому моменту прошло времени, для меня секунда превратилась в вечность, а вечность в секунду, но в определённый момент я поняла, что не могу остановиться. Будто гонщик на колесницах, выехавший на финальную прямую и бросивший вожжи, я перестала пытаться контролировать своё тело, давая ему самому дойти до финиша.

Мои пальцы сдавили рубаху Марата, ногти впились ему в плечи, но он, казалось, не чувствовал, запустив руки мне под куртку, схватившись за ягодицы и направляя меня на пути к блаженству, благодаря чему я насаживалась ещё глубже и чувствовала его ещё чётче. Глаза застилала пелена безумия, но чего-то не хватало.

Резко наклонившись к партнёру, я впилась своими губами в его губы, и он со всей страстью ответил мне. Первый поцелуй, невероятно горячий и безумный. Первый поцелуй в моей жизни. И, хотя где-то внутри крутилась мыслишка о том, что я напутала с правильной последовательностью действий, результат оказался мгновенным.

То, что нарастало во мне всё это время, начало вырываться наружу, заполняя мой разум чистейшим удовольствием. Движение. Ещё одно. Третье. На четвёртом я закончилась. То, что было стоном, превратилось в огромной силы крик, который, наверное, эхом разнёсся по всему городу кротов. Я продолжала двигаться, чувствуя уже не волны — настоящее цунами удовольствия от каждого вхождения. На третьем или четвёртом движении он резко дёрнулся и начал биться в экстазе, с каждым движением пытаясь войти всё глубже и глубже, отчего у меня внутри становилось очень горячо.

Меня переполняли сотни ранее незнакомых чувств — страсть, возбуждение, удовольствие и… энергия. Она струилась по мне с первой секунды финала и я почему-то сразу понимала, что это именно она. То, что я искала все эти годы. То, без чего я не могла стать волшебницей. Пережив, наверное, самое эмоциональное событие своей жизни, я просто легла на пол рядом с Маратом, пытаясь одновременно отдышаться и привести в порядок мысли. Одна из них пробилась сквозь бьющую в висках кровь, став произнесённой шепотом фразой:

— Моя медитация…

Когда моё дыхание перестало напоминать предсмертный хрип, я вытянула вверх ладонь и, восстанавливая в голове магические формулы, произнесла:

— Свет.

Нашу яму озарил идеально белый, ничем не уступающий священному, свет, позволявший наконец-то разглядеть то, что подарило мне столько удовольствия.

Марат с глупой улыбкой сидел у стены, не удосужившись застегнуть ремень и даже, как мне показалось, не пошевелившись. Его член оказался довольно красивым: толстый, сильный, бугристый. Весь покрытый кровью, судя по всему — моей. Приподняв куртку, я подтвердила свою догадку. Видимо, из-за того, что это — моя медитация, я почти не почувствовала боли за возбуждением…

Встав и потянувшись до хруста в костях, я лёгким движением руки согрела пол и начала думать, как выбраться. Энергия переполняла меня, давая небывалую уверенность в себе. Вспомнив тот багаж теории, что я получила в Школе, я выбрала свою любимую гербологию и, вытянув руку вперёд, представила необходимые данные. Несколько секунд ничего не происходило. Потом из стены прорезался росточек. Он разрастался вперёд и вширь, становясь прочной лозой, растущей туда, куда я укажу. Увлёкшись растительной архитектурой, я построила травяную лестницу наверх и осторожно попробовала босой ногой. Вроде прочно.

Напоследок я решила наколдовать себе одежду. С этим вышло сложнее — уроки труда я не то, чтобы не любила, скорее они плохо отложились в моей памяти, поэтому результат получился кривой, косой, но прочный, потому что платье получилось без единого шва. Уже ненужную куртку я одним броском вернула владельцу:

— Одевайся. Нам пора.

— Ч… что это? — дрожащим голосом спросил он, глядя на весёленькие цветочки, постепенно покрывающие лестницу.

— Магия. Я же говорила — она может не только разрушать.

— А-а-а…

Он оперативно оделся, и мы полезли наверх. Перил я сдуру не предусмотрела, так что подъём оказался экстремальнее, чем ожидалось. Наверху нас встретила не особо дружелюбная толпа кротолюдов с копьями.

— И что теперь? — неуверенно спросил Марат.

Убивать их не хотелось. Во-первых, мне самой данное действие не особо радует душу, во-вторых, не хотелось давать паладину повод плохо обо мне думать. А в-третьих — они же ничего мне не сделали особо, хотя стражники-люди наверняка не преминули бы воспользоваться возможностью. Даже не изнасиловали. Я, как бы, сама…

Поэтому проблема решилась довольно просто: проросшая под ногами кротолюдов новая лоза оттеснила их в стороны, дав нам коридор для прохода. Я машинально поблагодарила её кивком, и мы пошли, глядя, как вокруг медленно раскрываются цветы, которые были больше предыдущих и, казалось, светились в темноте.

— И вот это… — попытался найти слова Марат. — Каждый колдун так может?