Выбор и перемены (ЛП) - Беланджер К. Л. - Страница 15

Подойдя к входной двери, Эрик схватил один из двух больших мешков, взял с крючка на стене связку ключей Бо — которых там не было, когда они пришли — и бросил её ему.

— О, и даже не исследуя самостоятельно ту зону, я тебе говорю, судя по остальному свинству, — та ванная вся твоя.

Бо пожал плечами. Он только что принимал там душ. Насколько всё могло быть плохо?

Он задумался снова. Может, им лучше было купить два защитных костюма?

Глава 7

После той первой недели всё успокоилось до предсказуемой — если не всегда уютной — рутины. Скорее, чтобы сохранить лицо, чем из большого желания, Бо снова начал встречаться с парнями после работы, чтобы время от времени выпить пива. Это была не большая жертва. Всё равно в это время Эрик обычно работал или учился, и хоть от этого вопросы не прекращались, но дразнения сводились к минимуму.

Даже Мак отстал. Немного. О, он всё равно продолжал изводить Бо из-за «таинственной девушки» при каждой возможности — до такой степени, что в некоторых случаях Бо угрожал ударить его, если он не прекратит — но за все годы он вытерпел достаточно дразнений Мака, чтобы не принимать это близко к сердцу.

Слишком сильно.

Даже со всем происходящим вокруг, Бо и Эрику удавалось быстро созваниваться каждый вечер. Они болтали о том, как прошёл день, или чем они занимаются, или чем могут заняться на выходных. Всякие такие мелочи.

Но выходные... выходные были другой историей.

Эти дни они проводили вместе. Особенно теперь, когда дом Хэма был закончен. Они не делали ничего сверхъестественного. По большей части они вместе проводили время дома у Бо — раз его квартира снова стала обитаемой — или пили кофе или пиво в кафе неподалёку от избитого маршрута. Там, где они вряд ли могли встретиться с кем-то, кого знали. Они даже заходили дальше время от времени, путешествуя в Бостон или Нью-Гэмпшир, исследуя селения и деревни Новой Англии, даже изучая жизни друг друга.

Однако, с течением выходных, Бо медленно осознавал, что несмотря на их многочасовые разговоры, он очень мало знал об Эрике.

О, Эрик мог часами говорить о других людях, о своих друзьях или различных случаях в учебной практике — без упоминания имён, конечно же. И всё же, его величайшим даром была способность вызывать людей на откровенность, заставлять их говорить о себе, до такой степени, что они даже не замечали, что он практически ничего не говорил о себе.

Но Бо заметил, и чем больше думал об этом, тем больше его это беспокоило.

Наконец, одним прекрасным днём в апреле — когда он знал, что Эрик освободиться после занятий пораньше — он решил взять дело в свои руки. В полдень он созвал бригаду и объявил, что отпускает всех домой пораньше. С доплатой!

Почему бы и нет, чёрт возьми? У них всё шло по графику — более или менее — и он был уверен, что они успеют до дедлайна первого июня.

Почему бы слегка не подурачиться?

Кроме того, если он собирался мириться с ролью босса, с тем же успехом он мог воспользоваться преимуществом ситуации и время от времени давать себе, и всем остальным, перерыв.

К сожалению, ему потребовалось больше, чем он думал, чтобы проехать по городу, и он только подъезжал к дому Эрика, когда заметил парня на обочине.

Уже улыбаясь, Бо припарковался, вышел и ждал, пока Эрик его заметит.

Заметив его, Эрик тут же остановился.

— Что ты здесь делаешь?

От резкости в его голосе улыбка Бо исчезла.

— Я отпустил бригаду пораньше, чтобы приехать и сделать тебе сюрприз.

Лицо Эрика не изменилось ни на йоту.

— Тебе не следовало этого делать.

От его тона Бо опешил.

— Почему нет? Боишься, что меня уволят за прогул?

— Нет. Просто я не думаю, что тебе следовало приезжать без предупреждения.

Пытаясь пошутить, Бо спросил:

— Почему? Тебя наверху ждёт парень, о котором я не знаю?

— Нет.

— Тогда в чём проблема?

В своей обычной резкой манере, Эрик ответил:

— Я не хочу, чтобы ты видел, где я живу.

— Ну, там не может быть хуже, чем в моей квартире, когда ты увидел её в первый раз, верно? — поддразнил Бо, но Эрик не ответил добротой.

— Не в том же плане, нет. Но я всё равно не хочу, чтобы ты это видел.

Теперь Бо начинал раздражаться.

— Ты много чего не хочешь мне показывать, да?

— Что это значит?

— Это значит, что ты знаешь обо мне практически всё, что возможно — каждую мою дурацкую ошибку, каждое моё кошмарное свидание. Ты даже знаешь о том времени, когда мне было четыре и я голым выбежал встречать фургон с мороженым. А я не знаю о тебе ничего.

— Это не правда.

— А вот и правда. Я хочу знать, почему, — возникла длинная-длинная пауза; затем Бо произнёс: — Слушай, я знаю, наши отношения не совсем определены, но, по меньшей мере, мне нравится думать, что мы друзья. И по моему мнению, друзья знают друг о друге многое. Я хочу знать о тебе больше. Это преступление?

Наконец, появился намёк на улыбку.

— Нет, это не преступление.

— Так ты меня впустишь или нет?

Он спрашивал не просто о входе в квартиру и был довольно уверен, что они оба это понимали.

— Хорошо, — вздохнул Эрик. — Не говори, что я тебя не предупреждал.

Так как он часто провожал Эрика до двери, Бо уже сам видел, что здание было старым и ветхим, но когда Эрик открыл входную дверь, Бо удивился тому, какой коридор маленький и обшарпанный.

Ещё он заметил, что на стене висело только два почтовых ящика, ни один из которых не был отмечен именем «Эрик Стивенс».

Слева от входа была дверь, которая очевидно вела в одну из квартир, но вместо того, чтобы открыть её, Эрик повёл его по узкой лестнице на второй этаж. Прямо перед ними была тесная ванная с маленькой раковиной и крохотной душевой кабинкой, а по обеим сторонам от лестничной площадки были двери.

Так как сам занимался этим, Бо знал, что ни одна из дверей не является должным входом. Скорее это были двери от шкафа.

Нарушение строительных норм в крупных размерах.

Бо ожидал, что Эрик откроет дверь справа, так как она единственная была с замком. Вместо этого он открыл дверь слева, за которой показался очередной лестничный пролёт, даже меньше и уже предыдущего, если это было возможно.

— Осторожнее с головой, — сказал ему Эрик, и Бо пришлось наклониться, прежде чем подняться на лестницу.

Добравшись до верха, они снова оказались перед дверью. Она была такого же качества, как и дверь внизу, только с замком получше и с очевидно новым засовом.

Повернув ключ в замке, Эрик открыл дверь и жестом пригласил Бо войти.

— Вот и пришли. Дом, милый дом.

После того, как они оба вошли, Эрик повернулся и запер за собой дверь. Бо сказал бы ему не трудиться это делать, так как любой двенадцатилетний ребёнок с крепкой парой ботинок мог запросто снести дверь с петель, если бы захотел войти, но он был слишком шокирован тем, что увидел, чтобы что-то говорить.

Это была не квартира, это был чердак!

Или, по крайней мере, он им был до того, как кто-то закрыл потолок гипсокартоном. Ещё длинные стены были закрыты панелями до потолка так, что в то время как по краям комната слегка сужалась, по большей части можно было везде стоять прямо. Но это всё равно была просто одна маленькая, узкая комната с окнами по обеим сторонам. Здесь даже не было ванной, и Бо предположил, что Эрик использовал ту, мимо которой они проходили на втором этаже.

Но это не единственное, что было не так с этим местом.

Вокруг было чисто и практически фанатично опрятно, но мебели было... мало, мягко говоря. На одной стороне, под одним из окон, на полу стояла полноразмерная пружинная сетка с матрасом, и постельное бельё было аккуратно сложено на подушках. Это напомнило Бо о постельном белье, которое было когда-то у его бабушки, только на этом были полоски, а не цветы. И всё же, оно было старым и стиранным так много раз, что выцвело, и пух в некоторых местах сгладился. Рядом с кроватью стоял перевёрнутый оранжевый ящик, который явно служил тумбочкой, а наверху стояли часы и лежала открытая книга.