Истинная пара (СИ) - "Аlushka" - Страница 1

========== Часть первая ==========

Свою вторую сущность Дженсен принял четырнадцатой зимой, во время коротких каникул, и она не стала для него таким уж большим сюрпризом. Отца-бету он никогда не знал, а мать и бабушка – такие же омеги, как и он сам, всегда держались очень достойно. Никто из них не соответствовал широко распространенному мнению об омегах, как о доступных шлюхах, и Дженсен сразу же решил, что последует их примеру – будет вести себя корректно и сдержанно, не скрывая своей сущности, но и не хвастаясь направо и налево тем, кто он есть.

Долгое время ему это удавалось с легкостью. В общеобразовательном лицее, полном подростков с неустойчивым гормональным фоном, еще не определившиеся со статусом веры пахли почти одинаково. Адскую смесь запахов время от времени взрывал сильный, мощный аромат достигшего совершеннолетия альфы или, что случалось гораздо реже, терпкий, пряный запах первой течки омеги. Но оба варианта, как правило, были предсказуемы задолго до того, как это происходило на самом деле. Альфы с детства выбивались в явные лидеры, а омеги были самыми смазливыми и кокетливыми в группе. Дженсен же всегда держался особняком и сдержанным характером, целеустремленностью и хладнокровием напоминал скорее созревающую бету. Да и запах его был мягким, ненавязчивым, почти не выраженным. Никому и в голову не приходило принять его за омегу, а напрямую об этом не спрашивали.

Все изменилось в одночасье, когда Дженсену исполнилось семнадцать. Уже три года, как вошедший в брачный возраст, он вовсе не думал заводить себе пару этим летом, полностью погрузившись в дела: подрабатывая на почте и активно выбирая университет, в котором хотел бы получить серьезное образование, – в лицее ему оставалось доучиться последний год. И на Джареда Падалеки - беспокойного долговязого соседа - вовсе не обращал никакого внимания. Он помнил его смешным мальчишкой, вечно бьющим окна своим мячом или гоняющимся по лужайке, и никак не мог представить, что именно Джаред станет причиной его безумной одержимости.

Когда Дженсен впервые почувствовал этот запах – дерзкий, будоражащий каждую клеточку тела, вышибающий почву из-под ног, острый запах молодой властной альфы, ему показалось, что он сходит с ума. В округе никто из альф не мог пахнуть так ярко и привлекательно. На нетвердых ногах добравшись до дома и прихватив у матери пачку прокладок, Дженсен поднялся к себе, запер дверь на шпингалет и тихо завыл в подушку.

Теоретически он понимал, что с ним происходит, и вроде бы даже был готов к этому, но на практике все оказалось ужасно.

К семи вечера Дженсен искусал себе губы в кровь, его лихорадило, яйца беспрестанно поджимались, а член стоял до боли, хотя нежная кожица у головки уже воспалилась от неумеренной дрочки. А самое страшное заключалось в том, что открытый анус пульсировал, не переставая, и текло из него так, что Дженсен едва успевал менять прокладки. Секса хотелось до зубного скрежета. Нежного или откровенно грубого, с долгой подготовкой или впопыхах – не имело значения. Главное – настоящего. Заполнить себя требовалось вовсе не пальцами – Дженсен всовывал во влажное отверстие сложенную горсть по самые костяшки, растягивая чувствительные края воспаленной дырочки и безжалостно долбясь внутрь, но и этого ему было мало – в себя хотелось настоящий крепкий член. Не дилдо и не вибратор, а теплый хуй с узлом, который будет распирать его изнутри, пока не заполнит до упора, утоляя безумную жажду.

Дженсен скулил, драл зубами подушку, выгибался на испачканных спермой простынях и вполне отдавал себе отчет в том, что весь дом из-за него пропахнет течной омегой. Жадной, ненасытной, откровенно жаждущей ебли. Но стыдно не было. Его сущность не волновали моральные нормы, она требовала удовлетворения своих потребностей.

- Сынок! – в дверь застучала вернувшаяся с работы сверх меры встревоженная мать. – Дженс, милый, что случилось?

- Все нормально, - промычал Дженсен, которого в очередной раз скрутило от мучительного желания.

- Открой, пожалуйста. Чтобы ни произошло, мы найдем решение. Дженсен? Дженс, ты же не хочешь, чтобы мы взломали дверь?

- Отстань от меня! – в отчаянии выкрикнул Дженсен, краснея от одной только мысли, что культурная, цивилизованная Донна может застать его в таком виде.

Вскочив с разворошенной постели, он заметался по комнате, пытаясь одновременно попасть ногой в штанину и поправить вздыбленный член. Донна продолжала настойчиво уговаривать его не паниковать. Кое-как одевшись и заправившись, Дженсен в отчаянии махнул через подоконник, больно ударившись локтем, приземлился на траву и рванул вглубь сада. Свежий воздух на мгновение охладил разгоряченное тело, но уже через пару минут между ног у Дженсена засвербило совсем уж невыносимо. Он упал под яблоней у забора, скрючиваясь улиткой и прижимая ладони к полыхающим щекам, и тихо застонал. Манящий запах обволакивал его даже здесь.

- Эй, с тобой все в порядке? – густые кусты со стороны соседей раздвинулись, и в просвете показалось любопытное лицо Джареда. – Эй! Как тебя там? Эклз!

Дженсен медленно поднял голову и застыл, словно кролик перед удавом.

От откровения, обрушившегося на него со штормовой силой, перехватило в горле.

Так вот почему его трясет крупной дрожью, вот почему взбесилось послушное тело, превращая серьезного парня в течную сучку – он нашел свою истинную пару! По всей видимости, Джаред только-только вошел в пору зрелости, принимая сущность альфы, и между ними сразу же протянулась связь. Редчайшее явление, учитывая официальную статистику Института веров, но в жизни случаются и не такие совпадения.

Начитанный Дженсен был абсолютно уверен в том, что происходит, а вот соседский мальчишка, похоже, этого пока не осознавал.

Очень медленно подтянув под себя ноги, Дженсен поменял положение, прислонился спиной к шершавому стволу дерева и робко улыбнулся:

- Привет.

- Привет, - настороженно ответил Джаред и повел носом. – Черт, как же шикарно ты пахнешь!

Дженсен застенчиво потупился:

- Ты чувствуешь?

- Что? – непонятливо нахмурился Джаред, но тут же подтвердил: - Конечно же, чувствую, обоняние мне пока не отбило!

Дженсен решил пока не вдаваться в подробности, пугая подростка серьезными намерениями, вместо этого уточнив:

- У тебя только сегодня определилась сущность, да?

Джаред горделиво повел плечами.

- Вчера вечером. Но я всегда знал, что буду альфой, у меня в роду это по мужской линии передается. И отец, и старший брат, и дядьки - все альфы. Только двоюродный дед, говорят, был эпсилоном. Какой-то там бракованный ген затесался, и сущность так и не проявилась. А ты… О, черт! – до Джареда, кажется, только сейчас дошло: – Так ты – омега?

- Уже три зимы, - признался Дженсен.

- Ничего себе! – присвистнул Джаред. – В жизни бы не подумал! Ты вроде совсем не похож на…этих.

- Каких «этих»? – напрягся Эклз.

- Забей! – Джаред махнул рукой и вдруг предложил: - Хочешь, по такому поводу перепихнемся? Ну, типа по-соседски. Я – альфа, ты – омега, у меня вроде как событие, - он игриво поиграл бровями.

На такое везение Дженсен даже и не рассчитывал. Конечно, что-то в словах и поведении Джареда его изрядно смущало, но парню, едва принявшему сущность, еще предстояло многому научиться, так что некоторая фамильярность была ему простительна. Первые дни после важнейшего в жизни события всегда были перенасыщены впечатлениями, и альфам чаще других сносило крышу. Джаред не был исключением. Опьянение вседозволенностью проходило через пару месяцев, и тогда молодые веры принимали правду не только о правах, но и об обязанностях. Учились ответственности, дисциплине, способности разумно пользоваться данной им властью и силой, начинали познавать глубинную суть своей природы.

Сейчас Джаред пребывал в том состоянии, когда бушующие гормоны затмевали доводы рассудка, но Дженсен решил не обращать на это внимания. Соседский альфа пах его истинной парой, и какие бы сомнения ни терзали Дженсена, его сущность подспудно раскрывалась навстречу Джареду, воспринимая каждое его слово, как побуждение к действию.