Грешник (СИ) - Резник Юлия - Страница 21

Не против. Он был за - обеими руками. Более того! Он сделает все, чтобы так продолжалось и дальше. Чтобы она льнула к нему. Чтобы таяла в его руках. Чтобы себя не видела вне его, Глеба Громова. Да только Ларке знать об этом необязательно. Слишком зыбко все. И неустойчиво. Не время открывать карты.

-Ты все же погугли.

- Что ты пристал ко мне с этим Гуглом?

- Да потому, что ты за все это время не удосужилась даже попытаться ее понять! Ты знаешь, что любые перемены в жизни таких людей - это безумный стресс? Хотя бы представляешь, как зависит стабильность состояния Наташи от постоянства? Её прежний мир руками, кстати сказать, нашего сына разрушен до основания. Как тебе такое? Да она просто привыкла ко мне. Я для нее сейчас единственная константа. Понимаешь?

- Еще бы! Хорошо устроилась.

- Лара... Просто почитай! Тебе ведь с ней предстоит общаться. Сделай хоть что-то для того, чтобы её понять. Это достаточно просто.

- Погуглить? Твою ж мать... Вот скажи, он что, не мог найти нормальную бабу?

- Наташа абсолютно нормальная, - контролируя рвущуюся из груди ярость, довольно бесстрастно парировал Глеб.

- Ну, да... - фыркнула Ларка и полезла в сумочку за сигаретами. Громов поморщился, но когда она выбила одну из пачки и подкурила, протестовать не стал. Лишь в очередной раз за вечер включил вытяжку. - И где же эта нормальная шлялась? Что она там тебе бормотала?

- Да нигде она не шлялась. В свой старый дом ездила.

- Видела я эту хибару. Что она там только забыла?

- Да какая разница? Благополучно вернулась, и хорошо.

- Хм... Ладно. Пойду я. Жалко, что не удалось попасть на УЗИ вместе с этой... - Лариса затушила бычок в пепельнице и подалась к выходу. - Вот ты мне скажи, - остановилась она, * как такой доверить ребенка? Ей же в голову стукнет что-нибудь... и все! Где искать? А у меня, между прочим, внук один-единственный.

- Внучка, - выдавил Громов сквозь стиснутые зубы.

- Что, прости?

- Внучка. У тебя внучка. На УЗИ сказали.

Ларка осела на стоящую в углу табуретку и улыбнулась.

- Девочка... Ну, надо же... Господи, - она зарылась лицом в ладони и невнятно пробормотала: - Знаешь, мне кажется, я только поэтому еще и держусь. Потому что, как бы там ни было... со мной останется часть его. Я боюсь, Громов... Бессонница второй месяц. Сил никаких нет. А когда все же засыпаю - мне снятся кошмары. Просыпаюсь в холодном потому, и каждый раз после пробуждения на меня обрушивается реальность - Кирилл в реанимации, Кирилл в реанимации... В реанимации. И я переживаю это снова и снова.

- Мне жаль. Ты ведь знаешь, что врачи делают все возможное...

- Да. Знаю, спасибо...

Громов пожал плечами:

- Как бы там ни было - он и мой сын.

- Да. Только... я узнавала, и, знаешь, если человек находится в коме больше трех месяцев, по статистике...

- К черту статистику!

- Шансы на выживание меньше одного процента...

- У нас еще полтора месяца даже в самом худшем случае. За этот срок многое может измениться.

- Да... Было бы хорошо.

Тяжело опираясь на стену, Лариса поднялась со своей табуретки и, уже не оглядываясь, вышла из комнаты. Глеб пошел за ней.

- А что там с наркотиками? Ты разобрался или...

- Все решится со дня на день. На этот счет не переживай.

- Хорошо.

Дверь за Ларкой закрылась. Громов громко выдохнул и обернулся, как зверь, уловив приближение девушки.

- Ушла, - прокомментировал он, кивком головы указав на дверь.

- Ладно... Она просто так приходила, или что-то случилось? Что-то с Кириллом?

- Нет-нет. Лариса позвонила, когда увидела наши пропущенные. А тут как раз ты пропала. Слово за слово, вот она и примчалась... - Глеб пересек холл и, чуть приобняв Наташу за плечи, подтолкнул девушку к кухне, - пойдем, что мыв коридоре топчемся, как два идиота? Мест других нет?

Громов усадил Наташу за стол, а сам набрал воду в чайник и принялся накрывать на стол.

-А как вы узнали, что я ушла? - спросила та, разглядывая собственные пальцы.

-Так Сергей позвонил. Ты ведь даже дверь не закрыла... Они сразу поняли, что что-то не то.

- Я знаю, что не закрыла. Поняла, когда не нашла ключей. Извините. Это... в общем, я обычно такого не допускаю...

- Я тебя ни в чем не виню. Вот. Выпей горячего, - Громов поставил перед девушкой огромную чашку чая и тарелку с пирожками, которые она пекла накануне. Наташа послушно протянула руку, но тут же отдернула и скривилась.

- Что? Что такое? Дай посмотрю!

Громов схватил ее ладонь и принялся внимательно изучать каждую ссадину. На безымянном и среднем пальцах руки и у основанья ладони обнаружил несколько воспаленных заноз.

- Это я о забор, наверное... - тихо прошептала Наташа.

- Сиди здесь. Я сейчас аптечку принесу. Там пинцет есть...

Глеб смотался в ванную и в ту же минуту вернулся. Снова схватил Наташину руку и одну за другой принялся вытаскивать занозы. Он сидел к ней так близко, что чувствовал аромат ее разгоряченной кожи. Цветущий виноград и что-то терпкое... Будоражащее. Громов старался дышать поверхностно. Неглубоко... Опасаясь, что если вдохнет ее запах полной грудью, то уже ничто его не остановит.

- Почему не смотришь? Боишься? - отвлекал себя разговорами.

- Мне неприятен вид крови...

- Да разве это кровь? Вот меня пару раз ранило - во, где кровищи было. Как с поросенка.

Наташа сглотнула. Громов проследил за этим движением, зачарованно залипая взглядом на её идеальных губах. Девушка смочила их языком и что-то спросила, А он ни черта не понял и просто тупо на нее пялился, совсем забыв о том, что собирался сделать. Просто сидел - и смотрел. Вбирая в себя воздух, который она выдыхала.

- Как ранило, Глеб Николаевич? Где?!

Глеб моргнул. С большим трудом поднял взгляд чуть выше - к ее тревожным глазам. Что она спрашивает? Нужно понять, что она спрашивает...

- Я в прошлом военный. Всякое бывало.

- О господи!

Мысленно пнув себя под зад, Громов вновь взялся за пинцет. Зачем он об этом ей рассказал? Она и так взволнована.

- Это в далеком прошлом.

- Вас поэтому так боятся?

Громов снова резко вскинул ресницы. Боятся? Ну, вообще-то есть такое дело. Да только как она это поняла? Наташа как будто чувствовала его, или... Или ему просто хотелось так думать.

- Я не страшный, - зачем-то сказал он и тут же поспешно сменил тему: - Лучше расскажи, как ты умудрилась так пораниться. Да и вообще...

- Это все наш старый забор! Я в него мертвой хваткой вцепилась, когда поняла, что наделала. Меня сначала работа увлекла, а потом опомнилась и... Бррр!

Громов налил на ранки перекись и осторожно промокнул ваткой.

- Если захочешь еще куда-нибудь поехать в следующий раз - просто скажи.

Наташа кивнула.

- Может быть, когда-нибудь... Знаете, мама очень любила свои цветы. Я их совсем забросила. А теперь хочу привести клумбы в порядок. Ничего?

- Ничего. Можем поехать на выходных.

- Серьезно?

- Ну, да. Я помогу тебе - все ж быстрее.

- Правда? - не верила Наташа.

- Почему нет? - пожал плечами Глеб. - Прямо в субботу и поедем. После больницы, да?

Напоминание о больнице расстроило девушку. Её улыбка потухла. Она отвернулась к окну, за которым уже сгущались сумерки.

- Мы с Кириллом там познакомились...

- Где, у тебя дома? - уточнил Глеб, консервируя внутри все те чувства, что всколыхнули в нем ее слова. До этого Наташа никогда не говорила о своем прошлом. Да и Кирилла они толком не обсуждали. Громов ничего не знал об их жизни до того момента, как он в ней появился. И даже сам не понимал, был ли он готов к тому, чтобы узнать подробности. Как если бы это что-то меняло...

- Ну, не совсем дома. Скорее возле него. Знаете... дети ведь очень жестоки. А я всегда была не такая, как все. Вы, наверное, заметили...

- Я знаю, какой у тебя синдром, если ты об этом.

- Да... О нем. В детстве все обстояло намного хуже. Это уже потом я научилась с этим справляться, а тогда... Да, дети жестоки...