Игры богов (СИ) - "Amandir" - Страница 19

Не знаю, чего стоили ему эти слова, но явно немалого. И далее он продолжил говорить, глядя на отца, но уже не так бойко:

— Мы сказали тебе, что на нас напал герой со своими… союзниками, нам пришлось защищаться, и он нас победил… Это мы на него напали! Гавол тогда решил ограбить этого героя. Он был один, а нас много… Только Миза пыталась остановить его, но он ей нагрубил и всё равно сделал по-своему. Вот только… Герой его скрутил. И даже когда Маркус напал на него, сумел одной рукой и ногой отбиться от него! Я не мог остаться в стороне — это же, всё-таки, мои друзья — и вызвал его на дуэль. Поначалу он отказался, и я тогда решил, что он испугался, и я легко с ним справлюсь. Как же! Я же ученик самого мастера Арадая!..

Мы сразились, и я понял, что мои знания ничего не стоят. Он даже верный удар смог отразить! А потом, он забрал у всех, кроме Лизанн и Мизы, наши самые ценные вещи. Я отдал Римгвейс…

Отец! Я клянусь… фамилией Сокдор, что наш поединок проходил честно! Я честно проиграл и потерял меч. Мне надо было остановить Гавола и остальных, но я не решился… И сейчас жалею об этом.

Лорд Сокдор потерял дар речи. Он рухнул в кресло и смотрел на сына так, словно впервые видел его.

— Что… Как… Ты… А как же Лизанн? И то, как эта тёмная тварь её напугала?!

Брат посмотрел на сестру, потом снова перевёл взгляд на отца.

— Отец, она и правда излишне заносчива. Когда герой нас… победил и думал, что с нами делать, она начала бравировать нашей фамилией и отказалась подчиняться и сесть на землю, как остальные. Тогда… Тёмная эльфийка и применила свою… силу. Но по-другому тогда было нельзя! Иначе… Герою пришлось бы применить свою силу.

Парень посмотрел мне в глаза и не отшатнулся. Как, однако, на него повлияла наша встреча! А, может быть, и потеря меча.

— Почему…, - снова заговорил лорд. — Почему вы сразу мне не сказали? Теперь я выгляжу… дураком!

— Мы… побоялись твоего гнева. Но теперь готовы принять любое наказание, — ответил парень и опустил голову.

— Это ты готов! Вот и принимай! Отец, не слушай его! Это мы пострадали там! Это их надо наказать! Это…

Девушка поймала взгляд Дзинсаи и поперхнулась.

Лорд был в растерянности. Повисла тишина. Надо было как-то разрешать ситуацию, поэтому я взял слово:

— Посмотрите на ситуацию с другой стороны, милорд. У вас растёт отличный сын — храбрый и отважный. Далеко не каждый может не просто признать свою ошибку, но и искренне раскаяться в ней. И там, на поляне, он вызвал меня на бой, чтобы защитить своих. И сейчас готов был кинуться на нас с мечом в руках, чтобы защитить свой дом. Он ещё молод, и несомненные успехи в фехтовании вскружили ему голову, но это пройдёт. Я думаю, Вы можете гордиться таким сыном.

Взгляды всех присутствующих сошлись на мне.

— Странно слышать такое от того, кто…

— … является порождением Тьмы? — закончил я фразу за лорда. — Я не по рождению такой. И не всегда таким был. Так… случилось.

— Получается, все мои претензии к тебе необоснованны. К тебе, но не к эльфе! За свою дочь я!..

— Эльфа выполняла мой приказ, — прервал я лорда. — Так что, если хотите кого-то наказать, наказывайте меня. Тем более, я всё равно не дам её в обиду ни вам, ни кому-либо другому.

Сокдор некоторое время сверлил меня взглядом, после чего произнёс:

— Верю. И в качестве наказания, я запрещаю тебе и твоим… спутницам посещать территорию, магазины и заведения, принадлежащие моей семье.

— Справедливо. Раз всё разрешилось…

— Епископ Мергард! — провозгласил возникший, словно из ниоткуда, слуга, и в зал вошёл степенный господин, лет шестидесяти на вид, в тёмной рясе, расшитой жёлтыми святыми символами, высоком головном уборе и с окованным железом посохом в руке. Епископ шёл в сопровождении личных телохранителей в количестве шести человек, закованных в латы и в расшитых теми же знаками, что и мантия епископа, сюрко.

— Благословенны будьте! И да…, - начал говорить епископ, но увидев меня, осёкся. — Что здесь делает тварь Тьмы?! Я немедленно изгоню её! О, Милосердная матушка, яви нам свой лик!

Епископ воздел руки вверх. Они начали светиться всё ярче и ярче… Но ничего не произошло. Рядом раздалось деликатное покашливание, а потом очень знакомый мне голос произнёс:

— Я уже здесь, Мери. Зачем ты меня позвал?

У разных рас и народов она известна под разными именами, но у всех она богиня Милосердия. И сейчас, поймав её взгляд, я невольно улыбнулся.

— О, Милосердная Матушка! Я позвал тебя, дабы ты изгнала прочь из нашего мира порождение Тьмы и скверны! — и епископ указал на меня посохом.

— Хорошо. А, м-м-м, где оно? — ответила богиня и в упор посмотрела на своего служителя.

— Так, вот же…

— Глупый Мери, — с доброй улыбкой сказала богиня, — разве это порождение Тьмы? Ты не видел настоящих порождений, потому не знаешь, какими они бывают. А это не порождение. Это мой хороший знакомый.

И она с улыбкой, от которой всё внутри меня налилось приятным теплом, пошла ко мне.

— Здравствуй, Олег.

— Здравствуй, Милосердная, — с поклоном ответил я.

— Вижу, дела у тебя идут потихоньку. О, Сокдор, и ты тут! Я тебя не заметила… Гм… Неудобно получилось…

— Матушка, ты знаешь этого… это…, - епископ силился подобрать мне определение, но так и не смог этого сделать.

— Конечно, знаю. Это Герой, неплохой парень, совершивший, правда, несколько серьёзных ошибок, за которые ему вскоре придётся расплачиваться, но кто из нас их не совершает, верно? Кроме того, он привёл ко мне одну очень светлую душу, которая стала моей преданной последовательницей.

— И ты не прогонишь его? В нём ясно чувствуется демоническое!

— Нет, конечно. Во-первых, мы не у меня дома. Во-вторых, за что его прогонять? В каждом из нас есть как светлое, так и тёмное. Своё тёмное он пока что держит в узде.

— Тогда… Я зря тебя потревожил. Прости меня, — епископ склонил голову.

— Ой, перестань! И вовсе не зря! Я рада была повидать своих знакомых.

— Как там, кстати… они? — спросил я.

— Хорошо. В пути. До дома им ещё недели две топать. Я присматриваю за ними, но пока что моё непосредственное вмешательство не потребовалось. А вот как обстоят дела у Гларма, я не знаю. Он отправился в края, где моя сила невелика, и найти его там мне очень сложно… Но не переживай, я уверена, с ним всё в порядке.

Она улыбнулась и коснулась пальцами моей щеки. Стало полегче, беспокойство за берсеркера улеглось, но надолго ли?

— Ладно, с этим выродком вы хорошие друзья, но я требую, чтобы эту тёмную эльфийку наказали по всей строгости! — влез в разговор лорд Сокдор.

Адиллара смерила его взглядом прищуренных глаз и ответила:

— А ты не в праве чего-то от меня требовать, Сокдор. Ты чёрствый, грубый человек, который зовёт меня всякий раз, как не может сам справиться с какой-либо трудностью, и тут же забывает про меня. Словно я нанималась в твои прислужницы. У тебя нет уважения к богам, лорд. Да, с девочкой обошлись излишне жёстко, — тут богиня бросила на меня неодобрительный взгляд, — но в этом есть и её вина, и твоя. Лучше надо было её воспитывать.

— Она моя единственная дочь! Не тебе указывать, как мне воспитывать моих детей!

— Вот об этом я и говорю. Но, раз уж ты требуешь справедливости… Дзинсая — спутница и… м-м… слуга этого героя. Вот пусть он и назначит ей наказание. Только сделает это не здесь и тогда, когда сам посчитает нужным.

— Ох, что тут… происхо-о-одит? — чародей Сокдора пришёл в себя и, потирая ушибленную голову, сел, осматриваясь.

— О, ничего, почтеннейший! — ответила богиня. — Я уже ухожу, а со мной и мой епископ. И остальные тоже, правда, Сокдор?

— Я требую… чтобы за страдания моей дочери ответили!

Адиллара тяжело вздохнула и подошла вплотную к лорду. И, хоть она и была ниже его ростом, но ощущение возникло такое, что именно она смотрит на него сверху вниз.

— Все свои требования можешь адресовать одному лицу — тому, которое ты каждое утро видишь в зеркале.