Дом с оранжевой крышей. Диди (СИ) - "SunnySimba" - Страница 28

Казалось, что и с Эйданом её отношения наладились и даже вернулись в то счастливое состояние, которое было у них до брака и в его первые дни. Результатом этого потепления стала нежная белокурая и голубоглазая малышка Эмили, появившаяся на свет на после окончания войны.

И все повторилось.

Послеродовая депрессия, истерики, холодность и отчуждённость. Добавилась ревность к Эмили (а девочка, как впрочем, и Тристан, отчаянно нуждалась в матери), проведение вечеров вне дома с совершенно неизвестными компаниями, и многие вещи, о которых Эйдан лишь догадывался. Его надежда, то ослабевавшая, то усиливающаяся, постепенно начала угасать.

Однажды вечером ему не хотелось возвращаться домой после работы. Не хотелось вновь столкнуться с рыдающей Глорией или узнать от слуг, что миссис Ван Голд опять отбыла в неизвестном направлении. Лишь мысль о том, что его выбежит встречать Тристан, его гордость, его музыкально развитый мальчик, а в детской возится с игрушками малышка Эмили с золотистыми локонами, подняла ему настроение и направила домой.

Тристан не выбежал. Он сидел в гостиной и бездумно смотрел на камин, как когда-то делала и его мать. У Эйдана сжалось сердце в предчувствии какой-то катастрофы. Управляющий домом, сменивший Дэвида, которому пришлось уехать к родным в Бриджпорт, стоял в проеме арки, бледный и испуганный.

— В чем дело? — требовательно спросил хозяин, пытаясь отогнать от себя мрачные мысли и панику.

Управляющий развел руками.

— Простите, мистер Ван Голд, — пролепетал он. — Я пытался её остановить…

Не дослушав, Эйдан ринулся наверх. В спальне царил беспорядок, все ящики из комодов были выдвинуты, гардеробная была нараспашку. Вещи Глории отсутствовали. Не было ни её любимых платьев, ни перчаток, ни туфель. Не было и драгоценностей из белого золота и бриллиантов, которыми её щедро одаривал Эйдан в надежде вернуть былое и порадовать жену.

Она уехала.

Эйдан медленно подошел к окну. Солнце лениво разливало своё багряное золото, и закат окрашивал город в розовые тона. Среди всей тяжести произошедшего, обрушившейся на Эйдана, робко прорастало незнакомое чувство. Чувство облегчения.

Он услышал радостный лепет и обернулся. Эмили умудрилась приползти из детской в спальню, находясь под присмотром няни, к которой привыкла больше, чем к матери. Девочка устроилась на ковре и, глядя на Эйдана абсолютно любящим взглядом, что-то промяукала на своем младенческом языке. И, несмотря на овладевшее им состояние полной опустошенности, он улыбнулся.

— Папа, — вдруг довольно четко произнесла Эмили и довольно уставилась на отца. Эйдан застыл в радостном изумлении. Её первое слово…

***

— Папа, — повторила Эмили, в нетерпении постукивая туфелькой по паркету.

Эйдан оторвался от воспоминаний, отвернулся от окна, через которое было видно, как вода в фонтане переливается розовато-сиреневыми оттенками в сумеречных лучах, и взглянул на дочку.

— Потрясающе! — вырвалось у него. — Ты сегодня выглядишь просто прекрасно!

Маленькая вампирша нетерпеливо тряхнула волосами. Эйдан не мог поверить, что в кои-то веки джинсы и бесконечные розовые майки она сменила на очень элегантное миниатюрное платье черного цвета.

— У нас тематическая вечеринка в "Бархате", — пояснила она. — Хэллоуин же, ты забыл? Ты поедешь с нами?

Ван Голд вздохнул и рискнул приобнять свою маленькую бунтарку.

— Прости, милая, но у меня ночью самолет в Италию. Дела в Монте-Висте.

— Как всегда, — ответила ему Эмили, погрустнев.

Они вышли из дома и разошлись по разным автомобилям: Эмили села в спорткар к Тристану, Эйдан в такси. Выезжая за пределы своих владений, он окинул мрачный особняк рассеянным взглядом. После ухода Глории они с Дэвидом пытались её отыскать, однако её след обнаружился только в сухом письме, к которому были приложены документы о разводе. Эйдан больше не мог выносить золотистых оттенков в клубе, которые напоминали ему о ней, и полностью переделал его под модные представления о вампирских барах: кроваво-красный цвет был везде, даже в названии. В светлом шикарном особняке, где никак не выветривался запах её духов, и каждая вещь напоминала о ней, он тоже больше не мог находиться и переехал с детьми в не уступающий по размерам дом, только гораздо более мрачный.

Эйдан откинулся на сиденье такси, закрыл глаза, но вместо светловолосой томной женщины-вамп у него перед глазами предстал совсем другой образ. Черный шелк прядей, темная шоколадная кожа и открытая нежная душа той, которая вряд ли когда-нибудь будет с ним.

Проведя последним лучом по вершинам гор и холмов и отразившись золотистым всплеском в окнах зданий, солнце скрылось за горизонтом.

Глава 12. Вечер в "Бархате"

Диди полюбовалась красками заката, окрашивающими город в её любимый розовый цвет и кидающими лиловую тень на зелень холмов, немного отошла от окна и задернула шторы. Ведьмочка зевнула, потянулась и посмотрела на сонную себя в зеркале. Нет, ещё рано ложиться спать…

В комнату вошел Аргус, и она мгновенно прижалась к нему, обвила руками его шею и промурлыкала:

— Ты сегодня снова ночуешь у меня? Да? Ну скажи "да"!

Оборотень усмехнулся, обнимая её.

— Я могу от тебя сбежать, но ведь есть риск, что ты меня заколдуешь, и я так никуда и не уйду.

— Верно, — согласилась Диди. — Так что не сопротивляйся.

— И где сегодня ты собираешься меня соблазнять? — поинтересовался Аргус таким тоном, как будто он спрашивал о погоде на завтра. — На кухонном столе? На полу? На диване?

Диди покраснела, а он продолжил:

— Я же объяснял тебе, что перед утренней сменой мне нужно выспаться. А ты каждый раз лишаешь меня этой возможности.

Ведьмочка робко попыталась что-то возразить, но он не дал ей оправдаться:

— Ты понимаешь, что я хирург и несу огромную ответственность за жизнь моих пациентов?

Диди вздохнула, однако упорно потянула его к кровати.

— Но немножко ведь можно, — прошептала она, увлекая его за собой. Аргус шумно вдохнул аромат, исходящий от её кожи и покорно согласился:

— Немножко можно…

***

Он посмотрел на часы и чертыхнулся про себя: те предательски показывали первый час после полуночи. Спать совершенно не хотелось. "Сам виноват, — мрачно укорил он себя. — Опять поддался".

Как ни странно, он чувствовал себя абсолютно бодрым. Думать о том, как он завтра будет вставать на работу, явно не стоило. Аргус весьма кстати вспомнил, что у Диди хранился запас живительного эликсира. "Вот и плюс отношений с ведьмой-алхимиком". Раз так, то можно не стараться уснуть, а выяснить одну вещь, о которой он размышлял на протяжении довольно длительного времени. Конечно, можно было отложить до вечера следующего дня, но ведь он и так долго с этим тянул. Тем более, раз Диди нарушила его планы, пусть даже таким прекрасным образом, он тоже не даст ей сладко сопеть у него под боком.

— Диди, — позвал он её, поглаживая девушку по плечу. Ведьмочка смешно и недовольно поморщилась, однако открыла глаза.

— Аргус, я очень хочу спать…

— Мне надо кое о чем у тебя спросить, — объяснил ей невозмутимый оборотень.

— И о чем же? — зевнула девушка, вновь закрывая глаза.

Аргус ещё мгновение помедлил, а затем не преминул её ошарашить:

— Куда вообще идут наши отношения?

Диди распахнула глаза и, медленно повернувшись, изумленно уставилась на него:

— В смысле? И почему тебе понадобилось спрашивать об этом прямо сейчас?

— А когда? — ответил он ей вопросом на вопрос. — Мы встречаемся, — или как это назвать, — уже несколько месяцев. За все это время мы ни разу не поговорили о нас.

Диди потерла глаза и устало произнесла:

— Тебя что-то не устраивает? У нас ведь все нормально.

— Знаешь, — не собирался останавливаться Аргус, — иногда мне кажется, что единственное, что тебе нужно, это вот, — он повел рукой в воздухе, — постель. Ничего серьёзного. Не больше и не меньше.