Сказ о Дайири Наследнице (СИ) - Александрович Кирилл - Страница 13

— Да, куда уж мне до вашего сорокосложного титула. Хотя, постой! Лучший воин сражения в Ладре, Император Объедененных, причем им же и оъедененных земель, Держатель длани златоокой Ачадслы и её же любовник. Так что, думаю, можно разговаривать на равных. Видишь ли, на МОЕЙ земле, а точнее её северной границе есть рудник. Все кто копают, копают вглубь. Ну, бишь в твою сторону, Багир меткий…

— … Йорн Мёдри, повелитель, — шепнул кто-то из свиты, позади Воймаза.

— … А? Ну да, Багир Мёдри. О чем это я? Ну так вот, рудокопы продолжат приносить мне золото из недр граничных гор. И войско моё, — Воймаз сделал жест указательным пальцем в сторону входа в шатер, — стоит здесь, чтоб тебе не вздумалось трогать моих рабов.

— Не высоко же ты ценишь своих рабов. Пусть копают.

Легкий ропот по сторонам обеих рук Багир раздался от его приближенных войнов. Багир слегка приподнял руку и ропот стих:

— Пусть копают. Эти горы называют Джеиль Дьёдем. Твои рабы больше мора вынесут из этих гор, чем золота. Но если хоть один прокаженный житель появится на моей земле, я выжгу всю твою землю от гор до Идолима, с рабами и женщинами!

— Ты забыл упомянуть детей и стариков. Будем считать, что мы условились.

Воймаз встал, и вся дюжинная свита засеменила вслед своему, выходящему из-под полога, правителю.

Вечер на границе двух империй озарил поляны и взгорки, покрытые степным кустарником светом костров двух войск: Северного и Имперского.

Воймаз покинул свое войско и со свитой верных рёвенов и войнов Стражей покоя Императора отправился в Идолим.

Шатер Багира был пуст. Лишь несколько коптящих напольных факелов освещали пространство под пологом. Освещали, отбрасывая тень, от ходящей из угла в угол, фигуры наместника трона Бейтан Тьёра. Спокойная, размеренная поступь, сложенные за спиной в замок ладони, холодный взгляд перед собой, глаз, сверкающих серым ледяным огнем, из под слегка приопущенных век. Наместник ждал.

У полога раздался звук переговаривающихся. Чей-то усталый, сиплый голос просил разрешения встречи с Багиром у стражей шатра.

Повернув голову на голос, остановившийся Багир, громко и отчетливо произнес:

— Впустить! И принести умыться, еды и питья.

Черный от пыли дороги, с серыми разводами пота на лице перед наместником стоял, пошатываясь, гонец.

Пелена усталости на глазах и сбивающееся хриплое дыхание никак не давали начать ему доклад.

Вошедшие войны принесли кадку с водой, миску тушеной, дымяшейся от свежести, только приготовленной телятины и запотевший кувшин с холодной родниковой водой.

Гонец припал губами к кувшину и Багир, стоя напротив, обернув лишь голову в его сторону, молча и терпеливо ждал, когда гонец придет в себя.

— Наместник, изгои империи морей во главе с Къёк Усулом подняли бунт на острове Оса Кьёсари. Они убили рёвенов Империи объеденненых земель и, захватив флот, выдвинулись по морю на юго-запад.

— Где сейчас Итар?

— Итар ранен во время восстания. Он просил сообщить, что Алида не найдена.

— …Видимо, реликвия тоже утеряна…, - под нос себе проговорил Багир, — Умойся и поешь.

Багир прошел ко входу в шатер и, выглянув из под полога, обратился к стражу:

— Разбуди и позови ко мне Тира.

Вернувшись в шатер, Багир уселся на скамью на возвышении и задумчиво уставился на огонь факела.

7

Дротта вошел в покои в южном крыле дворца Императора Воймаза. Услужливый, сгорбленный старикан, с лысой головой и льстивым взглядом, с приторной улыбкой на лице следовал перед ним, постоянно держа руку перед собой, указывая гостю на приемный покой, приготовленный для особых докладов. Позади Дротты шла стража покоев — попробуй невежливо обойтись с прислугой правителя. И между ними шла Оли. Шла, ведомая за цепь на шее, конец которой сжимал в своем кулаке её отчим, ее рот был завязан кляпом, и цепь, свешенным за спиной девчонки концом, смыкала запястья.

Покои особых докладов представляли собой длинную комнату с высокими сводчатыми потолками. Когда-то это было началом коридора в каземат, но по повелению правителя был быстро переделан в приемные покои, сохранив при этом сообщение с тюрьмой. Дротту усадили в узкое кресло с высокими подлокотниками, в котором его массивное тело едва помещалось. Оли один из стражей тяжелой рукой усадил прямо на холодный каменный пол на колени. Услужливый горбун проблеял:

— Всепокорнейше прошу ожидать приема. Если вашей, рёвен, величие понадобится, стоит лишь похлопать в ладони два раза. Всепокорнейше. Ожидайте, рёвен.

И исчез за дверью. Дротта от неудобства сидения и от нетерпения начал покрываться испариной.

Прямо посередине покоя было возвышение, состоящее из трех ступеней, на верхней из которых, стоял массивный огромный стол, с придвинутым к нему таким же массивным стулом. Справа и слева от возвышения были двери. Левая дверь отворилась и в покои вошел человек одетый в длинный халат на, видимо, почти голое тело.

— Приветствую тебя, Равдан, держатель секиры Ачадслы, приказчик покоев Императора, — встал ему на встречу Дротта.

— Что за дело, рёвен, не терпящее отлагательств? — видно было, что Равдан не особо рад встрече.

— Есть новости с севера? Будет ли война с Виевара землями? Давно поживы не было. — не спешил переходить к сути визита Дротта.

— Если новости, что ты принес, будут стоить хоть что-то, пожива придет раньше, чем ты уедешь воевать.

Голос Равдана стал жестким. Он приблизился к Дротте и, встав в двух шагах от него, принялся сверлить его взглядом.

— Такой разговор лучше. У меня есть мнение, что в стенах Идолима находится шпион с Косматых хребтов.

Равдан еле заметно покачнулся, побелевшие скулы выдали закипающую в нем ярость: как посмел этот, пахнущий навозом червь обойти его в осведомленности того, что творится в стенах его города. Его города.

— За твое мнение я заплачу вомьзхем. Мне нужны доказательства, Дротта.

— Моя падчерица нашла человека на окраине рудника. Это был житель северо-востока. Мои примакарахи обыскали все до стен города, но не нашли чужака.

Равдан спокойно обернувшись, пошел к столу, сцепив за спиной пальцы.

— Северо-восток… еще один твой намек на войну с Виевара землями за посягательство на престол Императора?

— Нет, Равдан. Видимо ты плохо разбираешься в происходящем. Тебе самому осточертел этот выскочка. Это ты основал новую веру воинов в златоокую деву. Это твоими стараниями войско разорило храм с теми, никому не нужными жрецами. Этот шпион выгоден лишь одному тебе. А я не хочу терять своей выгоды.

Равдан злобно ухмыльнулся. Открыв один ящик стола, извлек кошель. Дротта подошел к столу, тогда приказчик извлек из второго ящика кинжал.

— Твоя падчерица побудет здесь. Мне нужно чтобы она узнала этого шпиона.

С этими словами Равдан постучал кулаком по столу. В покои вошли стражи и подняли Оли на ноги.

Дротта взял кошелек и покачал его в руке.

— Ты забываешься, приказчик!

Равдан побагровел от злости.

— Ты же знаешь, сколько стоит хорошая рабыня. Здесь, — он слегка приподнял кошель на раскрытой ладони, — здесь не хватает, Равдан.

Краска медленно спадала с лица приказчика. Он расхохотался и бросил на ладонь Дротте второй такой же кошель.

Стражи потащили Оли за постамент со столом и протолкнули в дверь в конце покоя. Оли спускалась по длинной, изогнутой лестнице смирившись со случившемся. Даже если вырваться, то бежать в этом каменном мешке некуда.

В конце лестницы стражники отпрели глухую тяжелую дверь в каземат и, протащив в самый дальний угол мимо всех клетей, запихнули за решетчатую дверь.

— Прижмись спиной к прутьям, крысёныш. Руки освобожу, — сказал грубо один из стражей.

Оли повернулась спиной. Стражник снял цепи с запястий, оставив обрубок ошейника. И жестко, с силой оттолкнул девчонку от решеток так, что та еле успела выставить руки, чтоб не ударится о стену.

Оли без сил повернулась и, сползши спиной по стене, стянула еле слушающимися руками повязку с лица. Хотелось кричать от отчаянья, и глухая боль застревала в горле. Слезы падали на новое платье-отчим велел переодеться. Она надела новое.