Оглянись, я за твоей спиной (СИ) - "Biffiy" - Страница 50

Тимофей вёл машину Светланы, внимательно глядя на дорогу. Ветерок сидела рядом и смотрела в окно. Они не разговаривали со вчерашнего ужина.

Тимофей, как влез в «роль её начальника», так и вёл себя. Он был молчаливым и принципиальным. «Прорвало» его только после того, как он попробовал пельмени, которые она сварила по-своему. Звонить Марь Иванне она не стала, посчитав, что «не такая уж и большая трудность, варить замороженные пельмени».

Сначала Ветерок высыпала их на тарелку и поставила в микроволновку размораживаться, забыв поставить на «разморозку». Затем открепляла почти слипшиеся друг с другом и с тарелкой пельмени и, бросала их в кипящую воду. Она помнила, что говорила ей Марь Иванна, что любое блюдо «делают специи», и поэтому не пожалела их добавить в кастрюлю с кипятком. Она добавила всё, что нашла, конечно, в небольшом количестве, но запах на кухне «стоял сногсшибающий». Ветерок даже порадовалась этому, наивно посчитав, что это показатель вкусно приготовленной пищи. Рано радовалась!

«Хмурое лицо Хромова», появившееся на кухне вместе с его хозяином, ничего хорошего не предвещало. Нос Тимофея вдохнул аромат кухни, и на его лице приподнялась одна бровь. Вторая бровь Тимофея приподнялась, когда он посмотрел на тарелку с пельменями, которая больше напоминала «восточный суп с большими скрученными коричневыми личинками гавайских гиганских мух».

Тимофей с полминуты смотрел на это чудо кулинарии, и ещё столько же на Ветерок, прежде чем попробовать еду. Он проглотил одну ложку еды и хмыкнул, затем проглотил вторую ложку и…отодвинул тарелку от себя.

— Вы решили меня отравить, Элла? — Сказал он и…вдохнул ртом. — Воды! Быстро!

Он выпил стакан воды залпом и встал из-за стола. — Значит так, до города нам надо добраться живыми, поэтому завтрак отменяется. В семь часов я жду вас у машины. Опоздавших… не жду. Понятно?

Ветерок кивнула и только теперь увидела рану на его голове, смазанную йодом.

— Можно я посмотрю рану? — Спросила она, и увидела, как Тимофей нахмурился.

— Не стоит. — Он встал, налил себе чай в большой бокал, взял из пакета последний бублик и направился из кухни, говоря на ходу. — Вам оставляю пельмени, Элла, но предупреждаю, что такой отравы я ещё не пробовал. И вам не советую. Завтра в дорогу.

Ветерок всё же рискнула попробовать свою стряпню, а потом тоже пила воду, пытаясь утихомирить перцовый пожар во рту, и вытирала слёзы с глаз.

Полночи она провела в раздумьях о своей несостоявшейся жизни. Она потеряла друга Тимофея и оттолкнула от себя любимого человека. И всё из-за чего? Из-за неверия в себя. Погладив свой шрам на щеке, она глубоко вздохнула и…уснула.

Тимофей тоже долго думал, лёжа в постели и смотрел в потолок. Он был уверен, что Ветерок влюблена в него, да и она сама ему об этом говорила, будучи он Тимуром. Он так же понимал, что она простила его розыгрыш, но пойти к нему на встречу не решилась. Почему? Ответа он не нашёл.

Зато на следующее утро был приятно удивлён, увидя Ветерок возле машины.

— Доброе утро, Элла. — Сухо произнёс он. — Удивили… Садитесь. Сначала поедем в больницу к Даниле Ивановичу.

Ветерок поздоровалась, села в машину и…затихла.

— Мне спросить можно, Тимофей Борисович? — Сказала она в середине дороги.

— Спрашивайте.

— Зачем я еду в больницу? А вдруг там Ирина Кржижановская дежурит вместе с Эллой Сомовой? Боюсь, что она не оставит в покое ни Данилу Ивановича, ни Светлану.

— И что вы предлагаете? — Тимофей старался не смотреть в её сторону.

— Высадить меня при въезде в город. Я сама доберусь до дома.

Тимофей немного помолчал и ответил. — Хорошо. Завтра будьте в компании. Мне предстоит командировка. Приготовьте черновик своей работы. Я возьму его с собой, что бы ознакомиться. Сколько дней осталось до окончания вашей практике в компании?

— Шесть дней.

— Хорошо. Два дня минус. Остаётся четыре дня. Я вернусь через два дня и подпишу ваш отзыв. Составьте его сами. Данила Иванович вряд ли выйдет из больницы, так что отвечать за вас придётся мне. Но я вам доверяю.

— А почему два дня минус? — Спросила Ветерок.

— Странно, почему вы не помните? Вы же их с таким рвением зарабатывали в роли Кристины Масловской.

— Ах, да. И что теперь с ней будет с этой…Кристиной? Вы же хотели, что бы она и дальше была?

Тимофей кивнул. — Хотел, но, что поделать? Заставлять вас участвовать в моих розыгрышах я больше не буду. Как нибудь разберусь сам и с Кристиной, и… — он скосил глаза на Ветерок и досказал, — …со своей невестой Эллой Сомовой.

Ветерок резко повернула к нему голову. — Значит, она остаётся вашей невестой?

— Конечно… Она милая и красивая, и ещё…она мне верит.

— Или вы тоже мутите её голову, как и мне, благо это не трудно! — Тут же парировала она, чем удивила Тимофея. — А почему вы называете её своей невестой? Я точно знаю, что предложения ей вы не делали?

— Да. Кивнул Тимофей и нахмурился. — Это моё упущение. Спасибо вам, Элла, что указали мне на это. В последнее время со мной происходило, что-то несусветное… и я обо всём забыл. Ещё раз спасибо за напоминание. Вот, вернусь из командировки и…обязательно сделаю предложение. Так можете Элле передать.

Мгновение Ветерок смотрела на его точёный профиль, нахмурив брови, а затем отвернулась.

— «Это я — «что-то несусветное» или…его болезнь и все неприятности с нею связанные? — Эта мысль застряла в её голове и не давала здраво думать. Она ещё раз посмотрела на профиль Тимофея. По его скуле прошла нервная волна, и вновь лицо стало каменным. — Точно, «несусветное» — это я. Ну, тогда добавил бы, что я ещё и сумасбродка, а также упрямая рыжая уродина».

Ветерок тяжело вздохнула и неосознанно произнесла вслух. — Да, сумасбродная рыжая уродина…

— Вы что-то сказали, Элла? — Услышала она голос Хромова и испугалась.

— Нет, вам показалось.

Она чуть помахала в воздухе ладошкой, и Тимофею удалось «погасить» улыбку на лице. Он понял, что Ветерок ревнует.

— «Значит, пойдём по этому пути. — Мысленно решил он. — Заставим тебя ревновать, Ветерок. Посмотрим, что из этого получится».

— Элла, — произнёс он вслух, — вы понимаете, что все наши приключения в домике Данилы, останутся…только нашими приключениями? Я не хочу, что бы о них узнала моя невеста.

— Да, конечно, не волнуйтесь. — После двадцатисекундного молчания, ответила Ветерок. — Я не уроню вашего достоинства перед…вашей невестой, господин Хромов.

— Замечательно. — Улыбнулся Тимофей. — Черед два дня я, даже не глядя, подпишу отзыв о вашей практике, и… вы свободны. Но вы так и не сказали, чем будете заниматься.

Ветерок прищурилась и язвительно произнесла. — Открою школу для девочек-дурочек, в которой буду учить их разбираться в коварстве мужчин….

Тимофей так резко затормозил машины, что напугал её. — Что случилось?

— Что ты будешь делать? — С ужасом спросил он, переходя на «ты». — Да ты сама девочка-дурочка! Хочешь добить ещё недоразвитые умы подростков, что бы они разочаровались в жизни, ещё её даже не начав? — Тимофей смотрел на неё так строго, что Ветерок растерялась. — Ты сначала сумей полюбить… сама, сумей довериться любимому мужчине…. Познай все прелести и горести любви, преодолей любовные преграды и обрети счастья в любви. А уж потом…..раскрывай свой милый ротик, что бы кому-то советовать. Поняла?

Почти минуту они «сверлили» друг друга взглядами.

— А я тебя найму учителем в мою школу. — Вдруг произнесла Ветерок, ошарашив Тимофея. Он даже чуть не закашлял. — Ты же специалист в этом деле. Вон, какой пример мне показал. Истинная любовь! Тимофей плюс Элла! Она — красотка-идиотка! Он — самец-фантом!

— Почему фантом? — Неосознанно спросит Тимофей и смутился.

— Значит, с самцом ты согласен? Хорошо… А что фантом, так не поймёшь… где ты и кто ты? То ты грязный чумазый садовник, пудривший мозги доверчивой девушке? А то ты представитель высшего общества, с лоском до блеска и с бархатными речами, который продолжает пудрить мозги девушке, которая…