Держитесь, маги, я иду! - Елисеева Валентина - Страница 22

В это время не подозревающий о метаниях жены Северин сидел в кабинете, вспоминая злополучный список невест, врученный ему вчера отцом, и думал, что пора уже прямо сказать родным о своем решении не расставаться с Наилей. Девушка еще ничего не ответила на его вчерашнее предложение, но Северин был готов на что угодно, чтобы убедить ее остаться в его доме. Сегодня утром жена была задумчивой и рассеянной, было видно, что она напряженно о чем-то размышляет, и Северин верил, что Наиля примет верное решение. Вздохнув, он посмотрел на колбы, в которых кипела и булькала, переливаясь всеми оттенками красного, созданная им важнейшая смесь, и ясно понял, что полноценно работать сегодня не сможет. Еще раз вздохнув, Северин махнул рукой и заморозил содержимое колб, накладывая на них заклинание температурного стазиса на сутки. «Лучше разработки коллег почитаю», — решил маг, доставая папку последних институтских публикаций.

В это время в дверь громко постучали, и в комнату скорее ввалился, нежели вошел, малознакомый маг. Вошедший запер за собой дверь и развернулся лицом к хозяину лаборатории. Северин вспомнил его имя — Талар Эдмин. Он был его ровесником, но учился не в столичной школе, а где-то в южной провинции, и приехал в Тавию относительно недавно. В каждой руке Талара было по бутылке коньяка. Маг, слегка пошатываясь, приблизился к столу Северина и бухнул на него спиртное.

— Вот, — сказал лорд Эдмин и уселся в кресло напротив.

«Это сколько же он выпить уже успел? Чтобы маг дошел до такой кондиции, ему не меньше литра натощак выпить надо!» — подивился Северин.

— Что «вот»? — спросил Таис у нежданного посетителя.

— Вот, давай вместе выпьем! Мы же с тобой — два сапога пара, приятели по горю общему, так сказать. Ты знаешь, что из всех столичных магов только нас двоих этим летом окрутили-поженили? Слышал, тебе тоже не везет — жена до сих пор не забеременела. И у меня все так же плохо! Но я лучше утоплюсь, чем на вторую попытку решусь. Ишь какие хорошие законы для магов придуманы — в первом браке даже вторая попытка положена. В последующих браках — только один раз помучиться можно, а тут прям — даже два!

Талар откупорил бутылку и глотнул из горла. Северин прошел к лабораторному шкафу, достал два стеклянных стакана и молча поставил их на стол. Молодой маг тут же наполнил их до краев, он был в совершенно невменяемом состоянии. Талар облокотился на стол и с силой сжал голову руками.

— Мне необходимо с кем-то поговорить. С кем-то, кто точно поймет. Иначе я рехнусь, как и моя супруга, — глухо проговорил маг, с болью и отвращением выделив слово «супруга». — Я полгода живу как в адском пекле! Я целитель, лекарь-маг, мы даем клятву никогда не причинять вред разумному существу, но я скоро не выдержу и самому себе причиню вред, правда, это вряд ли станет нарушением клятвы — сомневаюсь, что я остался еще разумным существом.

Талар хлебнул из стакана и продолжил, не обращая на Северина внимания и, казалось, забыв о его присутствии.

— Никогда не думал, что тихая робкая девчушка может превратиться в такого яростного монстра. И такого хитрого и изворотливого, с таким извращенным умом! Первые месяцы «семейная жизнь» еще была терпимой: периоды затишья создавали мне хоть какую-то иллюзию нормальной жизни, мне даже нравилось целовать ее мягкие губы, прикасаться к ней… — Лорд замолчал и еще раз отхлебнул из стакана. — Но сейчас это сущий ад! Она не покидает меня ни на секунду, старается укусить везде, куда только дотянутся ее зубки, она орет и стонет под дверью моей комнаты, если я запираюсь, и старается выбить ее. На той неделе она проскользнула каким-то чудом в мой домашний кабинет и украла из шкафа ампулу с сильным снотворным. Лекарство она вылила в кастрюлю с супом, который был приготовлен для слуг, и никто — никто! — не заметил, что она была на кухне. Вечером я два часа приводил в себя всех в доме, будил их и снимал последствия сильнейшего отравления, а она, воспользовавшись сном прислуги и моей занятостью, вытащила из кармана дворецкого комплект запасных ключей от всех комнат. И тогда я даже закрыться от нее не мог. Она умудрялась открывать двери, даже если с другой стороны был вставлен второй ключ. Первым делом я велел сменить замок в спальне и даже засов сделать. Она две ночи побилась в дверь, а на следующую выскочила из окна столовой на улицу, выбила стекло в моей спальне камнем и полезла на второй этаж, держась за вьющийся по стене сухой и замерзший, но крепкий плющ. И она смогла залезть ко мне! На этой неделе она подожгла с чердачного оконца шторы в библиотеке, дотянувшись до них длинной горящей палкой, чтобы заставить меня выбежать оттуда к ней. И все говорят, что это нормально. НОРМАЛЬНО!

Лорд Эдмин вскочил на ноги, одним махом опрокинул остатки коньяка себе в рот и запустил в стену лаборатории пустой стакан. По полу застучали стеклянные осколки. Северин с сожалением подумал, что магам-лекарям действительно очень трудно жить с сумасшедшими женами, куда сложнее, чем стихийникам, которые и огня не боятся, и воздушным силком жену скрутить и обездвижить могут. Целители были в принципе самыми беззащитными из магов, и мало что могли противопоставить людской злобе и коварству. Чисто теоретически лекарь-маг мог одним взмахом ресниц остановить человеку сердце, но практически ни один целитель никогда бы этого не сделал: помимо профессиональной этики здесь играл свою роль и тот факт, что врачевателями становились самые добрые и лучшие из магов. Северину было бесконечно жаль Талара.

— Ты чего не пьешь? — устало упав в кресло, спросил Эдмин. — Не бойся, это просто коньяк, я никаких средств в него не добавил.

Северин чуть пригубил свою порцию горячительного напитка под пристальным сочувствующим взглядом Талара.

— Я слышал, что у тебя самая жуткая жена из всех, — сказал лорд Эдмин. — Говорят, она такого страху на охранников навела, что они до сих пор на улицах от всех женщин шарахаются. Маги шептались, что она на них всех разом набросилась и покусать хотела. Можешь рассказать мне все — чуть легче станет.

«Нет, не стоит тебе ничего рассказывать. Мы оба живем, как на пороховой бочке, — ты сейчас уже помереть хочешь, а я лет через пятьдесят захочу, да и то, если Наиля решит со мной остаться, а иначе уже скоро вместе с тобой горе коньяком заливать начну», — подумал Северин.

— Нечего рассказывать, Талар, я живу, как все.

— Ну как знаешь. Я пойду тогда, сегодня у себя на работе в лекарском доме заночую.

Через час Северин вышел из института. Когда он уже собирался сесть в подъехавшую карету, его окликнул незнакомый голос:

— Лорд Таис, постойте! Я не первый день вас поджидаю, да вы все не один.

Северин оглянулся. Рядом с ним стоял незнакомый молодой сероглазый человеческий паренек.

«Сегодня у моей судьбы по плану — день неожиданных встреч?» — хмуро подумал лорд Таис.

— Кто вы? — прохладно спросил Северин. Он недолюбливал людей, за одним важным исключением.

— Я — Олан Гарвен, жених Наили.

В душе Северина вскипело яростное негодование, смешанное с жаркой ревностью, именно за этого молодого человека Наиля собиралась выйти замуж по своему собственному желанию.

— Не знал, что у моей жены еще и жених имеется, — зло процедил маг сквозь зубы.

— Жена она вам ненадолго! — запальчиво крикнул Олан. — Вы через полгода ее в лаприкорий сдадите!

— Чего тебе надо? — Северин не собирался обсуждать с этим юнцом свои планы на жизнь.

— Отдайте ее мне! Из лаприкория мне не дадут ее забрать, а так я ее увезу из Тавирии, буду заботиться о ней, она в итоге придет в себя.

Северин чувствовал, что еще немного — и он шарахнет молнией по этому мальчишке.

— Нет! — отрезал Таис, вскочил в карету и уехал.

«Пусть говорят все, что хотят! Наиля — моя и останется моей! Крутись вокруг нее хоть дюжина сероглазых мальчишек, я все равно буду яростно бороться за свое законное», — всю дорогу до дома повторял про себя Северин.