Уж замуж... второй раз? - Малиновская Елена Михайловна - Страница 23

Ах да, и об этом я уже рассуждала.

Стыдно признаваться, но все чаще в моей голове звучал подленький шепоток при думах о спрятанных драгоценностях. Деньги способны решить если не все, то большинство проблем. Зачем по доброй воле лишаться такого средства власти над окружающими? Интересно, есть ли в этом Средневековье служба по поиску исчезнувших или сбежавших людей? А если есть — насколько эффективно она работает? Я не сомневалась, что не пропаду на просторах Орленда. В конце концов, не единственная ведь эта страна в мире.

— Планируешь оставить все себе, — без намека на вопрос резюмировал барон Гейб, легко расшифровав причины моего затянувшегося молчания. — Лариса, я буду откровенен с тобой. Ты новичок в этом мире, еще не успела познать все законы магии. Но на драгоценностях лежит проклятие. Только представитель рода Теоль сможет к ним прикоснуться. Любого другого, кто осмелится завладеть ими, ждет скорая и страшная гибель.

Я скептически хмыкнула. Свежо предание, да верится с трудом.

— Твое право не верить, — спокойно произнес призрак. — Но подумай вот о чем. Я столько сил потратил на зашифровку карты. При этом я прекрасно знал, что рано или поздно ее увидит кто-нибудь посторонний. Слишком безалаберен в подобных вопросах Петер. И неужели ты считаешь, что я не предпринял бы каких-нибудь дополнительных мер предосторожности?

— Я вообще не понимаю, зачем вы все это затеяли, — пожалуй, слишком резко сказала я. — Вручили бы сыну на смертном одре заветную шкатулку — и дело с концом. А то карты какие-то, шифры. Воистину детские забавы!

— Петеру тогда было двадцать, — смущенно отозвался призрак. — Гессанта, моя жена, тоже стояла одной ногой в могиле. И я боялся, что он промотает все за пару лет, оставшись без присмотра и угодив в дурную компанию. А еще я надеялся, что он попытается расшифровать код сам. То есть усядется за книги, примется восполнять огрехи в образовании.

Вот так новость! Так Петер еще и неуч?

— Нет, не подумай дурного, — тут же заюлил барон Гейб, видимо, угадав мои мысли по выражению лица. — Петер, конечно, обучен и грамоте, и счету, и этикету. Знает географию и историю. Но лишь в тех пределах, которые позволяют ему без проблем поддерживать светские беседы. Особого рвения он никогда не проявлял. А я так надеялся…

Призрак не договорил. Но в его фразе послышалась нескрываемая горечь, которая и без того сказала слишком многое.

Все родители мечтают, что дети в чем-то их превзойдут. По всей видимости, Петер стал настоящим разочарованием для его отца, раз он даже не захотел отдать ему наследство.

— В общем, Лариса, думай сама, — завершил барон Гейб уже серьезнее. — Я уже говорил тебе, но повторю. Ты будешь хорошей супругой моему сыну. Противоположности притягиваются. Твоя твердость будет уравновешивать его мягкость. И ты не позволишь всяким проходимцам разбазарить мое состояние. Ты способна вывести на чистую воду любого обманщика и мошенника. И эпизод со счетами это явственно доказал. Я даже не сомневаюсь, что именно ты и найдешь сокровища. Но учти, воспользоваться ими ты не сумеешь. Если ты попробуешь присвоить их — то немедленно погибнешь.

И облачко за моей спиной растаяло.

Я наморщила нос. Н-да, в каждой бочке меда, как говорится, есть ложка дегтя. И барон Гейб дал ясно мне понять, что отделаться от Петера так просто не получится.

Дверь, ведущая в коридор, неожиданно с грохотом отлетела в сторону, едва не слетев с петель. И в кабинет разъяренной фурией ворвалась Агнесса.

— Ты! — Ее указательный палец был воинственно нацелен мне прямо в грудь. — Ты!.. Что ты себе позволяешь?

О небо, ни минуты спокойствия в этом доме! Что опять случилось-то?

Ах да, по всей видимости, Агнесса явилась на разборки, получив неплохую взбучку от отца.

— Что я себе позволяю? — с демонстративным спокойствием полюбопытствовала я и скрестила на груди руки.

— Я ведь отнеслась к тебе по-хорошему! — Лицо Агнессы покрывали некрасивые пятна волнения. — Мне было тебя по-настоящему жалко. Что приятного быть выданной замуж насильно? Да еще и в результате проигранной картежной игры? И чем ты мне отплатила?

Я с некоторой неуверенностью переступила с ноги на ногу.

И в самом деле, как-то некрасиво получилось по отношению к девушке. Она никак мне не навредила. Подумаешь, плела свои интриги, но направлены они были против Петера, а не против меня. А я натравила отца на дочь.

Но отступать и каяться в своих прегрешениях было поздно. Поэтому я пожала плечами и спросила:

— Чем я отплатила? Прости, я не понимаю.

— Все ты понимаешь, — с ненавистью выдохнула Агнесса, сжав кулаки.

При виде этого мне стало несколько не по себе. Драка никак не входила в мои планы. К тому же это… вульгарно как-то. Женские разборки всегда выглядели для меня донельзя смешными и постыдными. Эти таскания за волосы, толкания, размахивания остро наточенными ноготками… Мерзость настоящая.

Агнесса покачнулась было ко мне, и одновременно с этим я вжалась в стену, стукнувшись затылком об зеркало. Но почти сразу девушка остановилась, сгорбилась и рухнула в стоявшее позади нее кресло. Не заплакала даже — завыла, спрятав лицо в раскрытых ладонях, совсем как Петер недавно.

Ну все, теперь мне по-настоящему стыдно. Да, я не новичок в подковерных интригах. Но мои клиенты никогда не рыдали взахлеб, максимум — грозили судом.

Я кашлянула. Агнесса взвыла еще громче и отчаяннее. Я скривилась, как будто съела кислейшее яблоко, и все-таки сделала пару шагов по направлению к ней.

— Я ничего не делала, — пробормотала я, остановившись рядом с девушкой, но не смея положить руку ей на плечо. — Я просто разбиралась со счетами. И заметила там много несоответствий.

«И еще намекнула на возможный роман между тобой и слугой».

Правда, об этом я по вполне понятным причинам предпочла умолчать.

— Отец выгнал Вейна, — с трудом выговорила Агнесса, постоянно запинаясь из-за душивших ее рыданий. — Повелел ему собирать вещи и убираться на все четыре стороны.

Весьма логичный шаг со стороны Петера. Получается, не такая уж он и тряпка, раз так решительно разобрался с возможным ухажером дочери, даже не имея никаких доказательств связи между ними.

— Мне жаль, — обронила я и замолчала, поскольку просто не представляла, что еще сказать.

— Ты когда-нибудь любила? — Агнесса зло кулаком утерла слезы и уставилась на меня исподлобья. — Только скажи правду!

— Любила, — честно ответила я, вспомнив Вадима.

Эх, если бы не моя любовь к нему, я бы не потеряла столько лет, силясь выбраться из постоянной нищеты.

Говорят, розовые очки бьются стеклами внутрь. Наверное, именно это и произошло в моем случае. Неудачный брак ожесточил мою душу. И заставил навсегда уяснить одну истину: любить надо прежде всего себя. Иначе рискуешь в один не самый прекрасный момент остаться с разбитым сердцем.

— Ах да, того конюха. — Агнесса криво ухмыльнулась. — Наслышана об этом.

Ну надо же! Интересно, вся ли округа знает про мой неудавшийся роман? Точнее, не мой, а настоящей Терезы, но это уже не суть важно. А самое главное: кто обо всем разболтал? Вряд ли Лия. Ходящая между мирами не показалась мне особой болтуньей. Да и вряд ли у нее на это было время. Все-таки процесс переноса души из одного мира в другой — не так уж прост и быстр.

Неужели мой так называемый отец постарался? В таком случае он полный остолоп. Кто же рассказывает направо и налево всем о похождениях дочери, которую вот-вот выдашь замуж?

Впрочем, я забываю еще одного непосредственного участника событий. Самого конюха. Что, если он не поторопился убраться подобру-поздорову, а предпочел остаться?

Н-да, вот только пылкого возлюбленного мне не хватало. Еще, не приведи небо, попытается меня выкрасть и таким образом спасти от нелюбимого мужа.

— И кто же тебе поведал об этом? — словно невзначай поинтересовалась я, благоразумно отступив от девушки.

Вроде бы она в достаточной степени успокоилась. Как бы не накинулась, желая поквитаться за разлуку с Вейном.