Тёмный лорд (СИ) - "Тайрен" - Страница 57

"Интересно, почему тот главный жрец им не помогает?" — подумал Тайрен и направился поближе к центру зала. Подойдя достаточно близко, чтобы иметь возможность лицезреть всю картину целиком, но с безопасного расстояния, он перевернул одну из лавок и уселся на неё, закинув ноги на ту, что лежала впереди. Удивительно, что на гостя никто даже не обратил никакого внимания.

— Хватит уже! Ты зашёл слишком далеко! — донёсся голос со стороны первосвященника.

— Нет! Я ещё не закончил! — тяжело дыша, произнёс окружённый мужчина.

— Твоя смерть ничего не изменит… — попытался что-то сказать главный жрец, но ему не дали договорить.

— Зато твоя всё изменит!

Вспышка света и одного из жрецов окутывает белое пламя, быстро сжигающее балахон. Мужчина только начал орать от боли, как на него сверху спустился мягкий желтоватый свет, возникший ниоткуда. Тайрен перевёл взгляд на первосвященника и понял, что это он стал источником спасительного заклинания. Его ладони были сложены вместе, а украшение на голове сияло пуще прежнего. Белый огонь на мужчине тут же потух, и крик боли стих. Чуть было не сгоревший человек осел на землю, переводя дух. Похоже, магия главного священника оказалась сильнее той, которой пользовался устроивший тут эту заварушку.

— О-о-о! Так значит, первосвященник, твои силы всё ещё при тебе? А я-то думал ты их все растерял, раз не смог воскресить даже пару человек.

— Свет всегда на моей стороне. К моменту, когда я пытался помочь твоим родным, их души уже слились со светом. Они и свет теперь едины! И отрекаясь от света, ты отрекаешься от своих жены и дочери!

— Замолкни! — страшным голосом проревел мужчина. — Ты лишь беспомощная пешка в его руках!

— Все мы рабы его! И ты, и я, и все остальные люди этого мира!

— Ты жалок!

— Лишь свет решает, кого можно спасти, а кто должен остаться на той стороне вместе с ним.

— Тогда я больше не собираюсь идти за тем, кто не пожелал помочь своему верному последователю в трудный час!

— Одумайся, глупец! Свет не пощадит тех, кто предал его!

По ногам повеяло холодом, как будто в церкви кто-то забыл закрыть окно.

— Это свет первым предал меня! А я лишь возвращаю ему должок!

Тайрен почувствовал, как аура говорившего человека начала меняться, а температура в помещении стремительно поползла вниз. Горевшие бледным светом кристаллы сначала моргнули, а потом, как будто испугавшись, начали втягивать распространяемый ими свет обратно внутрь себя. Непередаваемое словами зрелище. Что-то невидимое начало мешать свету достигать пола церкви, и тот, не имея возможности добраться до низа, просто таял посреди дороги. Вымощенный плиткой пол, разбросанные повсюду лавки, Тайрен, жрецы, стоявшие у алтаря, сам алтарь — всё погружалось в непроглядную тьму, как если бы кто-то открыл огромный кран, выпуская бесконечные потоки тьмы наружу. И однозначно этим краном служил тот мужчина в центре. Даже обруч первосвященника, до этого сиявший похлеще самых ярких звёзд, начинал утопать в накатывающих тёмных волнах. Наш герой даже сначала подумал свалить из церкви от греха подальше, но поменял своё решение, когда понял, что захлёстывающая его волнами темнота, никак не вредила ему.

Уже через минуту помещение полностью погрузилось во мрак, и лишь крохотные ореолы, расходившиеся от потолочных кристаллов, слегка освещали пространство вокруг себя. Тайрен продолжал сидеть на лавке, вытянув ноги. Он не чувствовал никакой угрозы от разливающейся повсюду тьмы, а потому спокойно оставался на месте, в надежде разглядеть сквозь нависшую пелену продолжение боя. Первым предпринял активные действия первосвященник. Его сложенные вместе руки засияли, как бы раздвигая тьму вокруг себя. Всё это даже близко не было похоже на обычное взаимодействие света и тьмы. Чернота, заполнившая здание, не являлась обычным отсутствием света. Она как густые чернила окутывала собой всё, что попадалось у неё на пути. А идущий от главного жреца свет, пытался протиснуться сквозь плотную жидкость, пробивая себе путь на волю.

Первосвященник начал что-то бормотать себе под нос. Слов разобрать было невозможно, но это бормотание явно походило на какую-то молитву. А может и на заклинание. Кто вообще разберёт, что у этих святош на уме. Единственное, что Тайрен о них знал, так это то, что они заполонили своими церквями весь континент, вытеснив все остальные религиозные течения. Хотя какая к черту может быть религия в мире, в котором правит магия? Такими темпами можно поклоняться и огню, и воде, и вообще чему угодно. Зачем вообще делать вид, что служишь какой-то стихии, если достичь вершин в саморазвитии можно и без этого? Да и зачем вообще ограничивать себя каким-то одним направлением, когда кто угодно может использовать абсолютно любую магию. Ну, может и не совсем любую, но уж точно намного больше одной. Плюс все эти дурацкие службы, дары, поборы с верующих — бессмысленные действия, которые и нужны только для того, чтобы расширить влияние церкви, давая тем, кто стоит у вершины ещё больше власти.

Тайрена всегда удивляло это желание людей править другими. Людей, которым нравится командовать, он всегда считал извращенцами, похуже всяких там садо-мазо. Одно дело те, кто пытается пробиться наверх, ради того чтобы улучшить своё благосостояние. И совершенно другое дело, когда речь заходит о тех, кто находится в таком положении, которое и так считается наилучшим из возможных. Обычно, такие люди, вместо того чтобы успокоится и начать просто нормально жить, продолжают пытаться всеми мыслимыми и немыслимыми способами расширить своё влияние, ради ещё большего увеличения капитала. Для них укрепление собственного положения и утяжеление кошелька являются самоцелью, и не несут под собой какого либо смысла. Зачем становится ещё богаче, когда ты и так не сможешь за оставшуюся жизнь потратить все накопленные тобой деньги? Зачем становится ещё влиятельнее, когда ты и так самый значимый человек в мире?

Он не понимал всего этого, а потому относился к местной церкви с большой долей недоверия. Возможно, те и сделали что-то хорошее для мира, но и цену за свои услуги они выставляли просто огромную. А ведь ещё были и те, кто приносил им кровно заработанные монеты, не прося ничего взамен. Такие люди удивляли его ещё больше тех, что стремились к власти. Насколько же сильно им промыли мозги, если они готовы жертвовать ради идеи последним, что у них есть. Одной лишь верой сыт не будешь. И одет тоже. А потому, наблюдая за происходящим, Тайрен не собирался вмешиваться. Конечно же, ему хотелось посмотреть на предстоящую битву. Но ещё больше он хотел бы увидеть, как убивают одного из первосвященников, который являлся лидером правящей верхушки всей церкви света. Может его смерть заставит задуматься простых граждан над тем, что даже свет не всесилен, и не стоит всегда полагаться на него, а иногда стоит самим позаботиться о себе.

Расходящиеся от жреца волны света становились всё сильнее. Ещё немного, и этот разрастающийся купол доберётся до алтаря, у которого и должен был располагаться главный источник распространяющейся тьмы. Секунда, две, три… Неожиданно свет как будто спотыкается обо что-то непреодолимое. Неведомая стена останавливает все потуги священника пробиться внутрь. Его руки начинают гореть всё ярче, но свет, какой бы силы он не был, полностью поглощается тьмой, кружившей вокруг отступника. Ещё усилие, затем снова. Тайрен даже заметил, как лицо жреца света начало наливаться краской от прикладываемых усилий. А затем, свет резко погас.

Темно. Ничего не видно. Хоть глаза выкалывай, не будет никакой разницы. И только лишь бормотание первосвященника доносилось из глубин этого нависшего мрака. В следующее мгновение, Тайрен непроизвольно закрыл глаза рукой, так как помещение церкви озарил испепеляюще-яркий солнечный свет. Вся тьма мгновенно испарилась. А если точнее, то её просто с силой вдавило в стены, не давая и шанса сопротивляться жёсткому напору. Жрец сиял сильнее любой самой разодетой новогодней ёлки. От него шёл настолько яркий свет, что его даже разглядеть не представлялось возможным. Зато стало хорошо видно алтарь, и то, что осталось от людей окружавших отступившего от света человека. Их тела вместе с одеждой полностью почернели и валялись бездыханными на полу. Жизнь не только покинула их, а уходя, забрала с собой всё, что только могла. Щеки ввалились, руки иссохли, а под чёрной истончившейся кожей даже виднелись кости. Из их тел прямо выдрали всё живое, что только в них было. Казалось, что если хотя бы слегка до них дотронуться, то тела просто развалятся на части, или того хуже, рассыпятся в прах.