Йормундур (СИ) - Азырова Анна - Страница 22

Тут Йормундур уже не удержался от звонкого смешка, который лекарь поддержал улыбкой. Северный ветер рванул край плаща и распущенные волосы ввысь.

— Что ж, я задержусь ещё на минуту, чтобы решить, спятил ты или нет. Толкуй.

— Тот, кого ты ищешь, зовётся Балором, сыном Дота. О его нахождении известно фоморам, один из которых хитростью попал в ряды ирландского клана Дал Кайс. Найди самозванца, проследи или заставь силой отвести к пристанищу фоморов. Выкради голову и доставь на Хильдаланд. — Диан Кехт вскинул руку, сухая кисть оголилась, и лапы ворона вцепились в неё, как в насест. Перья птицы диковинно отливают не сизым, а изумрудным цветом. — Моя птица будет твоим проводником. Ежели я разузнаю о Балоре раньше, она укажет путь.

Йорма оживило необъяснимое возбуждение, рука сжала култышку, на миг будто пронзённую молнией.

— Что ещё за йутуловы дети эти фоморы? Есть способ отличить их от людей?

— Фоморы имеют мало общего как с сидами, так и со смертными. Им, скажем так, не достаёт частей тела: рук, ног, глаз… А прочие так причудливо нагромождены и перепутаны, будто их слепил меж собой умалишённый слепец. Даже с калекой или уродцем трудно спутать этих исчадий бездны морской. Фоморы издревле таятся во тьме, стыдясь своей личины, но не огромной силы.

— Тебя послушай, так и драуг может затесаться меж этих Дал Кайс, а они и глазом не моргнут.

— Хм. В моём распоряжении не так много сведений о бытности клана и его людях. Следить за фоморами из-за моря непросто, даже имея вороньи крылья и очи. Тебе придётся положиться на смекалку, сдружиться с Дал Кайс, помочь в их делах. Но не попадись на коварство самозванца.

Йормундур всмотрелся в чёрную жемчужинку вороньего глаза. Неужто этот Диан Кехт владеет языком таких божьих тварей? В землях конунгов он бы прослыл прорицателем или шаманом. И вся эта болтовня про богов, легендарные племена, о которых на севере и слыхом не слыхивали…

— Какому такому божеству я стал интересен? — Йорм деловито скрестил руки, глянув под ноги в пушистых валенках, перемотанных бечевой крест-накрест.

— Я уже сказал: твой высокородный покровитель из племени сидов, что много веков тому правило Эйре, то есть ирландскими землями. В последнем великом противостоянии с сыновьями Миля потомки Иаборна были перебиты или оттеснены туда, где пролегает граница нашего мира. Полностью воплотиться здесь они, увы, не в силах.

Синие очи оторвались от земли и глянули с прищуром недоверия.

— Но ты-то здесь. Сам говорил, мол, бился с ними плечом к плечу.

Диан Кехт передвинул палицу, врыв основание в песок и обкатанную волнами гальку, профиль неземного создания с чудным крохотным носом и выпяченной верхней губой обратился к туманному горизонту.

— Бился, пока не впал к сидам в немилость. Одна из богинь — как знать, все ли бессмертные сродни богам иль подобны людскому племени? — забеременела от славного воина, верховного избранника Дану. Когда я взял на руки её крохотное дитя, то знал, что оно безнадёжно больно. Уродливый тщедушный младенец. Наследник престола. То была большая беда для всей Эйре, и обычаи… нет, я сам не мог позволить ему жить.

— Оставь свои оправдания для нравоучителей. — рот северянина нервно дёрнулся. — Что дальше?

— Ребёнок страдал, его грудь как будто силилось что-то проломить изнутри. Я решился на вскрытие, разрезал бьющееся сердце. Мои предчувствия оправдались: внутри клубком свернулись две крохотные чёрные змеи. Я достал и прикончил гадов, провёл не одно таинство, чтоб зло наверняка не возвратилось к жизни. А малец… от раны в сердце он истёк кровью, да иначе и быть не могло!

Йормундур отвлёкся на ворона, что, покружив в небе, накинулся на замешкавшуюся жабу, и большой чёрный клюв стал подступаться к беззащитному брюшку то так, то сяк.

— Не стоит и говорить, что мать была в отчаянии. Единственное желанное дитя… Опозоренные родители больше не были рады мне, отвергнув даже как целителя. Богиня наслала на меня проклятье, приказав убраться так далеко, как ноги унесут. Подстёгнутый страхом расправы, я нашёл убежище в Финфолкхаиме. — врачеватель сбросил с лысой головы капюшон, огромные уши торчком завершили тот облик, к которому Йорм так и не мог привыкнуть. — Наше с детьми уродство — тоже её прощальный подарок. И всё же я рад отшельничеству — оно сберегло мне жизнь на долгие века. Того не скажешь о сидах, переоценивших и свою красу, и своё превосходство.

— А фоморы, стало быть, их враги.

— Их борьба вечна, как соперничество зимы и весны, жизни и смерти. — целитель махнул посохом ворону, проведя в воздухе дугу, очертившую край поселения финфолк на побережье. Птица отвлеклась от добычи, взлетев по поручению господина. — Время двигаться в путь, пока час ещё ранний. Не беспокойтесь о тумане. Вам помогут собрать в дорогу скарб и кой-какую провизию. Можешь сообщить товарищам.

Коль скоро Суль, колесница солнца, отмерила четверть своего пути на небосводе, а острозубый варг Сколль, отпустивший на зиму тёплую шкуру, ещё не свесил язык от усталости, путники с Аросы собрались на берегу Хильдаланда, провожаемые финфолк и семьёй Диан Кехта. Четверо спутников плотно укрылись в тёмные плащи с капюшонами, не выдавая ничем, откуда держат путь и куда собираются. Напуганным неизвестностью Ансельмо и Олалье врачеватель рассказал об острове Эйре, где много сотен лет уже процветает церковь, подчинённая и курируемая пресвященным папским престолом в Риме. Там правоверным не трудно будет найти обитель, что даст им кров, хлеб и сносную работу.

— О настоятельнице общины святого Луа добрая молва разлетелась уже далеко за море. Найти её нетрудно в королевстве Манстер: как раз туда вы и поплывёте. — Диан Кехт нежно взял отрока за плечо и отвёл в сторону от подруги. — Камень с руной при тебе?

Йемо достал из-под рукава мешочек со спрятанным волшебным подарком. Камень остался таким же чистым и нетронутым, как раньше.

— Вижу, ты так и не пролил крови на руну. Настало время обратиться к Мананнану.

Прорицатель махнул рукой Аирмед, которая живо принесла длинную стальную иглу и льняной белый планок. Осторожно взяв детскую ладонь Йемо, девушка быстро кольнула подушечку пальца, из ранки налилась крупная капля крови. Диан Кехт, крепко сжав чужое запястье, надавил пальцем на руну, вымазав её красным точно по чеканному контуру. Когда таинство свершилось, Аирмед перехватила руку платком, и от заботливого касания Ансельмо почувствовал себя в безопасности. Между тем колдун поместил камень меж ладоней, скрестив костистые пальцы перед самыми губами. За действиями Диан Кехта в сторонке следили Олалья, Стюр и Йорм, ожидая от целителя, пожалуй, чего угодно, но не того, что предстало пред их очами.

— Аморген Лагуз Андрасте. — провибрировал старческий голос, и мерное накатывание волн на берег сменилось сперва слабым, а затем и бурным кипением. Со дна забил такой поток, словно взбушевался подводный вулкан. Бурление расходилось всё дальше и дальше, выше и выше, пока на вершине этого вала не вырос скошенный рей высокой мачты, за ним второй, а там из толщи поднялся целый корабль, с низких и длинных бортов которого водопадом стекала вода. У судна не меньше тридцати вёсел и два руля у носа, рассчитанных на большую команду мореходов. Впереди корабль не сужается, как драккары, а так же широк, и имеет две фигуры, тянущиеся полосами через весь левый и правый борт и соединённые перекладиной. На носу они загибаются вверх, как два клыка, венчаясь коваными круглыми чашами, надо думать, для разведения огня. Белые паруса на двух мачтах разной вышины собраны и прикреплены к стоящим под углом реям. Выделка судна тонкая, если не сказать мастерская, и походит на работы корабельщиков из далёких южных стран.

По велению Диан Кехта финфолк вошли в стылые воды, кто-то из рыболюдов поднялся на палубу, другие стали передавать корзины, свёртки и глиняные сосуды со съестными припасами и питьём для долгого путешествия. Из парусины на корме натянули шатёр для сна, накидали тёплых шкур и подушек.