Скованный огонь (ЛП) - Байерс Ричард Ли - Страница 15

— Ты же застрелил его, — заявил Орраг обвиняющим тоном.

— У него был факел, — ответил Гаэдинн, накладывая очередную стрелу. — Если мы позволим им поджечь квартал волшебников, то они победят. Итак, вы собираетесь сражаться или будете ждать, пока капитан не придет, чтобы лично попросить вас о помощи?

Оседлав спину Шрама, Джесри кружила над кварталом волшебников. Прочие всадники на грифонах находились по обе стороны от нее.

Большинство зачинщиков, наверное, даже не заметили наемников, скользящих в темноте над их головами, хотя у подавляющего большинства все равно не было ни луков, ни арбалетов. Парящая кавалерия была в относительной безопасности.

Джесри не могла сказать того же о своих товарищах на земле, отталкивающих волны нападавших.

«Это все моя вина? — думала девушка. — Если бы я смогла тогда подобрать нужные слова, чтобы успокоить этих идиотов на улице, можно ли было этого избежать?»

Но теперь было бесполезно строить догадки, особенно когда у нее было чем заняться. Она швырнула заклинание в разъяренную толпу, заставив их крепко застрять в гигантской паутине.

Прежде чем появилась толпа, Кхорин бегал от баррикады к баррикаде, наблюдая за всеми людьми под его командованием. После того как враг объявился, было важно удерживать позицию, несмотря на то, что это ограничивало передвижение его людей.

Сейчас дворф совсем ни кем не руководил. Он был слишком занят, принимая удары щитом и размахивая дубиной, и не мог сосредоточить взгляд или мысли на чем-то кроме очередного противника, нападавшего на него.

Кто-то справа от Кхорина закричал:

— Осторожно!

Люди по обе стороны рванули назад; скамейка слетела с верхушки укрепления и упала рядом с ногой дворфа. Оба слоя защиты Братства — спутанная масса мебели и линия наемников за ней — уступали перед свирепым натиском толпы.

Этого не должно было произойти. Только не с опытными солдатами. Но Аот запретил им сражаться в полную силу, и, возможно, Крушитель Врагов решил им напомнить, что в бою ни в чем нельзя быть уверенным.

Истекая потом и задыхаясь, Кхорин втянул воздух, чтобы прокричать новые команды. Но затем баррикада рухнула. Стулья и столы упали и рассыпались, сбивая солдат с ног.

Деревянный ящик с латунными уголками упал дворфу на голову. Он оказался на четвереньках среди разбросанной мебели с острой болью под его стальным и кожаным шлемом, не помня, как упал. Когда толпа рванула в сторону Кхорина, его людей не было видно поблизости. Потому что их отбросили. Предположительно лишь на пару шагов, но помочь дворфу в следующие мгновения могли не лучше, чем если бы находились за Бесследным морем.

Кхорин поднялся на ноги. Его голова запульсировала, и он сморщился.

Поистине крупная женщина в кожаном доспехе со следами рвоты на нем замахнулась на Кхорина своим коротким тяжелым, палашом. Дворф блокировал удар щитом и попытался атаковать в ответ своей дубиной, но обнаружил, что его рука пуста. Наверное, он выронил ее, когда упал.

Противник снова напал. Хорошо одетый мужчина, вооруженный рапирой и латной перчаткой, пытался его обойти. Другие противники, больше похожие на тени и силуэты, тоже направлялись в его сторону.

Кхорин продолжил защищаться и выхватил кинжал из-за пояса. Он бы предпочел вытащить свой ургрош, но для этого ему были нужны обе руки. Если он бросит щит, то бунтовщики убьют его еще до того, как он сможет достать топор.

Они и так делали все возможное, чтобы прикончить дворфа, и ему оставалось лишь определиться с лучшей тактикой и сражаться так хорошо, как только можно. Кхорин держался на расстоянии от противников, не давая окружить себя, пытался найти брешь, чтобы подобраться поближе и полоснуть кого-то ножом.

Позади него раздался рев на два голоса. Молния вспыхнула над головой дворфа. Она ударила огромную женщину и ее напарника с рапирой прямо в лицо, заставив их содрогнуться и обуглив их плоть. Взрыв белого пара обдал остальных бунтовщиков морозом.

Все противники в непосредственной близости остановились, либо из-за причиненного им вреда, либо из-за шока. Это дало Кхорину шанс вытащить ургрош и отступить.

Он оказался между двух драконорожденных, которые только что использовали свое оружие — магическое дыхание — чтобы спасти его. В них дворф узнал Медраша и Баласара, участвовавших в потасовке в таверне.

Ему было интересно, что они здесь делают, но не было времени на расспросы. У него была битва в самом разгаре.

— Построится в новую линию! — взревел Кхорин. — И вытащите свои клинки!

Взглянув вниз со спины Джета, Аот выругался. Одну из баррикад уже почти разрушили, хотя наемники из Братства, которые построили ее, все еще сдерживали бунтовщиков. Вторая баррикада тоже вот-вот рухнет. Не было и намека на то, что местная стража прибудет на место. Видимо, они решили дождаться, пока эта борьба закончится.

Если зачинщики проникнут в квартал волшебников, их уже будет не остановить. Они начнут грабить, жечь и убивать жителей, не задумываясь.

— Похоже, — сказал Джет, прочитав мысли своего всадника, — ты знаешь, что придется сделать.

— Да, будь оно проклято.

Аот не пускал грифона в бой лишь по одной причине. Неважно насколько подготовленным было животное, если направить его в бой, оно начнет убивать. Но из-за того, что грифоны выглядели весьма пугающе, возможно, им пришлось бы прикончить лишь пару бунтовщиков, прежде чем остальные решат сбежать. В любом случае, ситуация на земле стала слишком непредсказуемой, и Аот больше не собирался пускать все на самотек.

Он отстегнул бараний рог от седла, поднес его к губам и протрубил сигнал к атаке. Джет завизжал, адресуя то же сообщение своим родственникам.

Наемники теперь уже орудовали копьями, топорами и мечами. Моррик сражался бы с ними и дальше, если было бы необходимо, но он был рад, что ему не пришлось. Как только баррикада и линия наемников были разбиты, солдаты образовали несколько небольших кругов, чтобы обезопасить себя от нападений со спины.

Что касается самозащиты, это была отличная тактика, но такой маневр оставил бреши между наемниками и зданиями с правой стороны улицы. Толпа прорывалась через эту щель, и Моррик решил, что и у него получится. Чужеземцы были отребьям — они явились без приглашения — так зачем тратить время на них, если он пришел убивать магов?

Какой-то болван однажды упрекнул Моррика, что тот даже не знает, почему он ненавидит волшебников. Он ответил на это своими кулаками и ботинками, но, протрезвев, понял, что мог бы ответить и словами, если бы захотел. Понятное дело, он знал.

Волшебники водились с демонами. Те были источниками их силы. Волшебники насылали болезни и несчастье, чтобы порадовать своих злобных хозяев. Они использовали свое тайное искусство, чтобы контролировать всех торговцев, все гильдии и присваивать драконью долю всех денег, и, как результат, простой человек попросту не мог получать достойную заработную плату.

Они, наверное, еще и шпионили или как-то иначе помогали врагам Чессенты. Ничто другое не могло объяснить такие плохие новости с севера и востока, даже не смотря на то, что войска Героя Войны были самыми отважными в Фаэруне.

И очевидно, что убийства Зеленорукого были гнуснейшими из преступлений, а это возмездие — ни что иное как актом самосохранения. Честные люди Лутчека должны первыми добраться до магов, пока маги не добрались до них.

Моррик заметил стрелы, летящие сверху, и страх перед ними заставил его идти, сгорбившись, опустив голову и плечи. Ни один снаряд не зацепил его, пока он шел в темноте, как и никого из его товарищей. Наверное, лучники смотрят в другую сторону.

Это означало, что они упустили Моррика. Как только он заберется в один из домов, никто из наемников не будет даже догадываться, где он, не говоря уже о том, чтобы остановить его. Моррик осмотрелся, решая, с чего начать — и затем, над его головой, что-то пронзительно закричало. Тень проскользила по земле. Он замер.