Трилогия о Вратах: Солнце и тень Аурелии (СИ) - Соот' - Страница 13

Переворачиваюсь на другой бок. Подозреваю, что так и не усну до утра. Вообще не надо было их пускать.

Ксавьер

Впервые за несколько лет сплю под одеялом. Жарко и непривычно, хотя и не отказался бы от этой мгновенной возможности почувствовать себя человеком ни за что.

Отступают в сторону даже воспоминания о том, что я делал в этой комнате несколько часов назад. Просто хочется спать. Представить, что я далеко-далеко, хотя бы на несколько часов. Что этот проклятый аурелианец не поднимет меня на ноги своим жезлом в любой момент…

Кажется, что за сегодняшний день я прожил целый год. Бой на арене уже представляется вчерашним сном — а ведь плечи и живот ещё болят.

Наконец, несмотря на боль, погружаюсь в глубокий сон.

========== Глава 7 ==========

Ксавьер

Руки в тисках наручников, цепи тянутся к потолку. В моей части комнаты царит полумрак, хотя на другой половине светло. Ребята в шёлковых рубашках и девчонки в коктейльных платьях. Все красивые как на подбор. Смеются, танцуют, потягивают вино. Иногда поглядывают на меня, и тогда по телу пробегает дрожь.

Каждый взгляд — как обещание, что вот-вот они вспомнят обо мне. Вот-вот кто-то скажет:

— А теперь десерт!

Нет, Закари ничего не говорит. Подходит молча, поигрывая кнутом. Улыбка на губах и весёлый огонёк в глазах.

Без всякого предупреждения с коротким замахом наносит удар — попадает наискось по животу.

Хриплю, мышцы непроизвольно напрягаются, но не могут сдержать удар.

— Тренируйся, раб!

Улыбка Закари становится шире. Он прохаживается кругом меня и наносит ещё один удар, потом почти без паузы ещё один.

Девушка — имени не знаю, да и лица не узнаю. Глаза чёрные, а платье синее, и бокал красного вина в тонких пальцах, унизанных кольцами.

— Отдай мне его поиграть.

— Зачем тебе? — даже сквозь туман боли вижу огонёк ревности в глазах Закари, и, силясь её унять, он наносит ещё один удар.

— Ну, хочу, — просто тянет та и касается губами бокала с вином, — пусть встанет на колени. Почему смеет при мне оставаться на ногах?

Потому что руки привязаны к потолку!

— Понял, что леди недовольна, раб?

Кнут снова врезается в тело пониже спины.

— Да… — хриплю. Проще соглашаться, чем ждать, пока накажут, а потом умолять. Всё равно придётся умолять — они умеют наказывать так, что боль давно уже невозможно терпеть, а смерти всё равно нет. У них множество средств не подпустить смерть — даже к рабу. Игрушку всегда можно починить.

— Извинись! — приказывает Закари.

Кнут вспарывает кожу на спине. Снова хриплю. Стискиваю зубы, но после третьего удара сдаюсь.

— На колени! — приказывает незнакомка.

Да как я на них спущусь!

Закари наконец проявляет милость. Ослабляет цепи, и я, не колеблясь, падаю на колени.

— Простите, госпожа.

— Лижи, — протягивает мне красивую ножку в открытой босоножке на каблуке. Только от того, что она красивая — ничуть не легче. Это всё равно чёртова чужая нога, которую мне предлагают целовать.

Я, может, и согласился бы, только цепь всё равно слишком коротка, её не хватает, чтобы я дотянулся губами до её ног.

— Не слушается? — интересуется Закари. — А мы сейчас научим его служить господам.

В спину врезается новый удар.

Не знаю, что становится причиной того, что открываю глаза — во сне всё тело разрывает боль. Наяву что-то тихо пиликает совсем рядом, и стоит поднять веки, как вижу прямо напротив себя карие глаза. Инстинктивно пытаюсь податься назад, но не могу — там только диван.

Марк

Всё равно не могу уснуть. Когда встаю, чтобы добраться до кухни и выпить воды, часы показывают около трёх. Протираю глаза. Состояние не рабочее, но раз уж всё равно не сплю, надо сделать хоть что-нибудь полезное.

Достаю аптечку и сканер, спускаюсь на первый этаж. Действительно захожу на кухню, чтобы выпить немного воды, а потом возвращаюсь в гостиную. Осторожно отодвигаю в сторону одеяло. Сглатываю, секунду любуясь его красивым телом. Напоминаю себе, что пришёл не для этого, и любоваться он мне не разрешал. Хотя будь у меня такое тело, я бы только и делал, что показывал его всем.

На первый взгляд повреждений нет, но стоит начать прощупывать, как Ксавьер вздрагивает и начинает ворочаться во сне.

Убираю пальцы от греха подальше и включаю сканер. Жучков всё-таки не нахожу. А вот ушибов полно — видимо, синяки ещё не успели расцвести.

Миленький ты мой. Едва удерживаюсь, чтобы не погладить по щеке. Почему молчал? Давно бы уже вылечил всё.

С неудовольствием обнаруживаю неправильно сросшееся ребро. Никаких догадок, как его поправлять. Это нужен нормальный врач.

Вообще сросшихся переломов полно. Остаётся только материться про себя.