Осколки времени (СИ) - Эльденберт Марина - Страница 67

— Боюсь, ничего утешительного, — лекарь развел руками.

— Как там обстановка? — перебил Сэм.

— Пока что все относительно спокойно. Кое-кто даже вызвался помочь Клотильде с персоналом.

— Хорошо, — он взглянул на алхимика, — говорите.

Тот рта не успел раскрыть: в кабинет ввалился Сухарев и бесцеремонно оттолкнул его. Багровое от ярости лицо, руки сжаты в кулаки. Павел смотрел на Викторию так, будто сам готов был ее придушить.

— Какого дьявола ты творишь, Вика? — взревел он. — Мы получили то, что хотели, никто не пострадал. Отключи эту дрянь!

— Невозможно. Это билет в один конец.

— Лживая тварь!

Сухарев рванулся к столу, но Сэм преградил дорогу. Павел тут же опустил кулаки, попятился под его взглядом.

— Я ничего не знал, — пробормотал он. — Предполагалось, что никто кроме измененных не пострадает. Вика и Мила познакомились на тренировочном полигоне Ордена, в Подмосковье. Были единственными женщинами в отряде, сразу сошлись, стали как сестры. У них и правда было много общего — родителей Вики тоже убили измененные…

— Очень трогательно, — прервал его излияния Сэм и снова повернулся к ошеломленному Торнтону. — Рассказывайте.

— Я осмотрел все артефакты, — алхимик взъерошил волосы, — теперь это просто бесполезные железяки, после активации от них ни вреда, ни толку. Сеть повредила электронику, — он помахал бесполезной гарнитурой, — и продолжает поглощать энергию.

— Найдите брешь.

— Это невозможно! Во-первых, если в сети и есть слабые звенья, их можно нащупать только снаружи — а попросить о помощи мы не можем, во-вторых, мои способности на нуле. Но даже если отмести первые два пункта, мне не хватит времени. Через полчаса, максимум час, мы все будем мертвы.

Сэм обхватил подбородок ладонью, устало взглянул на алхимика. Тот прав: любой всплеск силы изнутри Сеть поглотит. При любом раскладе их ждет медленная мучительная смерть. Не от потери сил, так от удушья.

— Шеппард, я действительно ничего не могу поделать! — ученый явно был на грани, и неудивительно. Каково знать, что созданная тобой система защиты превратилась в оружие массового поражения?

— Я сказал: найдите способ! — процедил он и указал на дверь. — Пока мы еще живы, и я хочу, чтобы вы сделали все возможное. Риган, проводите профессора.

Под пристальным взглядом Эванса, шагнувшего к нему, Торнтон исчез так же осторожно, как и появился — боком протиснулся в приоткрытую дверь и скрылся за поворотом в коридоре, иллюзионист направился следом.

Сильвен укоризненно взглянул на него.

— Рядом с ней Эванса оставлять нельзя, — Сэм кивнул на Краснову.

Со стороны холла донесся крик и следом:

— Позовите доктора!

Началось.

Не говоря ни слова, лекарь вышел и осторожно прикрыл за собой дверь.

— Страшно умирать, Шеппард?

Сэм повернулся к Красновой: в глазах скука, но пальцы подрагивают, плечи опущены.

— Почему ты не спасла ее?

— Кузнечик сказал, что не сможет прыгнуть на полгода назад, — зло бросила Виктория. — В любом случае, смерть Милы не была напрасной. Она многих заставила задуматься. Сейчас я жалею только о том, что попросила Сухарева стереть эту страницу моей жизни. Знакомство с ней — то немногое, чем я по-настоящему горжусь.

Павел тяжело прислонился к стене, рванул галстук. Лицо его покраснело, но на сей раз вряд ли от гнева, он тяжело дышал и постоянно вытирал со лба пот. У Сэма и самого все сильнее шумело в ушах.

— Успей попрощаться с теми, кто тебе дорог, — в голосе Красновой звучала усталость, лицо побледнело: на ней тоже сказывалось действие сети. — Найди свою девочку… если она еще жива.

Оставаться здесь не имело смысла, равно как куда-то идти. И все-таки Сэм шагнул в коридор. Он не увидит даже иллюзии Ульяны — она растаяла, как только включилась Сеть. Единственное, о чем он сейчас мог думать, что не сумел ее защитить.

В залах и холле было невероятно душно: купол отрезал их от окружающего мира, и кислорода внутри становилось все меньше. Несколько человек пытались вырваться из отеля, в исступлении колотились о невидимые преграды возле окон и дверей, другие лежали без сознания, кто-то сидел на полу, кто-то устроился на диванах и креслах, безучастно наблюдая за происходящим. Он прошел мимо стонущей женщины, рядом с ней на коленях стоял официант, он глубоко и хрипло дышал. Чуть поодаль плакала горничная, уткнувшись лицом в колени. Клотильда стояла в стороне — неестественно прямая, бледнее, чем обычно. Сильвен склонился над мужчиной, бьющимся в конвульсиях, хотя сейчас он не сильнее самого обычного врача. Эванса и Торнтона нигде не было видно.

Сэм запрокинул голову, глазами пробужденного глядя на сияющий над головой купол. Он напоминал залитую северным сиянием сферу. Убийственно красиво. Попытка прикоснуться к контурам закончилась ничем — ни единой искры, ни движения. Он пробовал снова и снова, но всякий раз спотыкался о собственное бессилие, дышать становилось все труднее.

— Прекрати, — бесцветный голос Клотильды совсем рядом. — Силы тебе еще потребуются.

Она взяла его за руку и заглянула в глаза.

— Прости меня. Нужно было отменить праздник.

— Ты не виновата. В отличие от Зиновьева, в наших сутках всего двадцать четыре часа. И выбор мы можем сделать только однажды.

Краснова спрашивала о том, страшно ли ему умирать, но гораздо страшнее смотреть, как умирают другие. Сэм давно смирился с неизбежностью смерти, равно как и с тем, что даже в самой кошмарной ситуации бороться нужно до последнего, но он так же прекрасно знал, что есть случаи, когда ничего нельзя поделать. И это — один из них.

— Спасибо, — еле слышно прошептала Клотильда.

Сэм обнял ее и привлек к себе. Подумал об Ульяне — вспоминая ее глаза и улыбку. Об Агнессе и ее детях. О том, что смерть пришла за ним тогда, когда он больше всего хотел жить.

Словно в подтверждение его мыслей погас свет.

Разноцветные искры перед глазами складывались в калейдоскопные узоры. Голова кружилась, в ушах звенело, горло словно наждаком полировали, отчаянно хотелось пить. Ульяна дернулась, подскочила, ударилась головой о навесную полку над койкой. Часть ее отказывалась поверить в то, что произошло, другая вопила во все горло. Слегка качало, но отнюдь не из-за той дряни, что вколол Стас. Она на яхте?!

Ульяна глубоко вдохнула — нельзя поддаваться страху. Запястья, закованные в наручники, саднило, кольца на пальце не было. Холод оков — смертельный холод металла, который Клотильда учила обходить. И у нее получалось! Если постараться, то…

— Не стоит.

Негромкий звук закрывшейся двери, шаги на лестнице. Миг — и она встретилась взглядом с Зиновьевым. Он смотрел на нее и улыбался: холодно, безразлично. Его ледяная непроницаемая уверенность пугала до дрожи в коленях. Тот Стас, которого она знала, ушел навсегда. Сейчас перед ней стоял другой человек, чужой и опасный.

Какой же дурой она была, что ничего не сказала Сэму!

— По тебе часы сверять можно, — Стас насмешливо постучал пальцами по циферблату часов Раймонд Вайль. Она помнила эти часы, они вместе их покупали, когда ездили на выходные в Москву. Он надевал их по особым случаям.

— Что ты сделал с Агнессой? — голос слегка дрогнул.

— То же, что и с тобой. Девица — лекарь, поэтому пришлось всадить ей лошадиную дозу, как следует связать и запихнуть в гардероб. Одни проблемы от твоих подружек.

В полумраке каюты его глаза казались почти черными, она буквально чувствовала его ненависть. На ней было платье — то самое, что она покупала для праздника, рядом валялись туфли. Он не просто напал на нее, он ее переодел и притащил сюда.

— Ты сошел с ума, — прошептала Ульяна.

— Может быть, — он криво усмехнулся, шагнул к ней и встряхнул так, что голова мотнулась назад. — Из-за тебя, Солнц! Все из-за тебя. И для тебя.

— Ты не понимаешь, что говоришь, Стас, ты…