Осколки времени (СИ) - Эльденберт Марина - Страница 62

— А они могут?

— Эти двое могут случайно даже мир уничтожить. Если их вовремя не остановить.

Отполированные до блеска полы, искусственный свет, пестрые витрины бесконечных бутиков, и нет им конца и края. Они обошли и объехали множество магазинов, Ульяна немного обновила свой гардероб: яркие краски, легкие юбки и платья, куртки и туфли — все, чтобы соответствовать солнечной Мальте и подчеркнуть настроение. А вот с платьем для вечера возникли сложности. Все, что она мерила, было либо слишком вычурным, либо сидело не по фигуре. Ульяна уже готова была сдаться, когда увидела его.

Платье было выставлено в витрине и словно дожидалось ее — тончайшее, невесомое, невероятно прекрасное. В пол, с плотным лифом, тонкой бретелью через плечо и изящным узором. Перехваченное под грудью стянутой тонкими складками тканью, из-под которого голубой шифон струился мерцающей дымкой. Подкладка позволяла соблюсти все приличия, и, увидев свое отражение в зеркале, Ульяна уже не смогла от него отказаться. К счастью, туфли и сумочка к нему нашлись в том же магазине.

Ближе к вечеру уставшая, но довольная, она попрощалась с Риганом и Агнессой в холле отеля — у них были еще какие-то планы, а сама направилась к лифтам. Эвансы и в самом деле были удивительной парой: временами они напоминали не супругов, а любовников, которые не виделись по меньшей мере год. Искры от них так и летели. В том, как они друг друга касались, даже в том, какими обменивались взглядами, сочетались все оттенки чувств — от нежности до обжигающей страсти. Они идеально подходили друг другу: в том, что касается темперамента и фривольных шуточек Агнесса ничуть не уступала Ригану. Оставалось только удивляться, каким образом в прошлом между ними затесался Сэм.

Стоящий рядом портье, который держал в руках ее пакеты, мило улыбнулся, и в этот миг двери лифта разъехались в разные стороны. Прямо на нее шагнула высокая женщина в умопомрачительном длинном вишневом платье и мехах. На руках у нее сидел белоснежный персидский кот, лениво и свысока взирающий на всех и вся. Большущий кот с огромными янтарными глазами.

— Баронесса Филиппе, — с гордостью сообщил портье, чудом не свернув шею в сторону проплывшей мимо рыжей особы, одарившей его царственной улыбкой, — она…

Но Ульяна уже не слушала. Перед глазами вспыхнула картинка промозглого декабрьского вечера. Она пыталась достать ключи, зажимая между дверью и боком один из пакетов с покупками, когда невесть откуда выбежал пушистый серый котенок и принялся с мурчанием тереться о ноги. Не совсем кроха, уже постарше, тем не менее он весь дрожал. Янтарные глаза в темноте светились, когда он задирал голову, чтобы посмотреть на нее. Дверь, наконец, поддалась, и Ульяна распахнула ее.

Снизу донеслось громкое мурчание, и она улыбнулась.

— Ну, что стоишь? Проходи!

Дважды упрашивать не пришлось, котенок скользнул в парадную, а потом следом за ней в лифт и на этаж.

Котенка звали Робером. Точнее, она назвала его Робером. Или просто Разбойником — за разбитые вазы, подранные обои и безвременно погибшие зимние ботинки — игра со шнурками добром не закончилась. Он жил в ее квартире, в длинном доме рядом со станцией метро Озерки, которую она снимала до встречи со Стасом. И она забрала его с собой на Мальту.

— Что с вами? Вы побледнели, — голос портье заставил вздрогнуть. Она перевела на него взгляд, открыла дверь в номер. Ощущение было такое, словно время замедлилось и теперь течет в какой-то другой реальности, секунда за десять. Ульяна наблюдала за происходящим, словно со стороны: он занес пакеты в номер, она достала и протянула чаевые, улыбка и благодарность, звук захлопнувшейся двери — и вот уже она осталась одна. Один на один с воспоминанием, которого быть не должно.

Она приняла душ и устроилась на кровати, подтянув к себе колени, глядя на неразобранные пакеты с покупками, пытаясь понять, что делать со свалившимся на нее откровением. Немного знобило — она не стала накидывать поверх тонкой сорочки халат. Раньше ей «представлялось» только будущее, но котенка она нашла в прошлом. В прошлом, которого «не было»? Да теперь уже и не нашла, он так и остался в тот вечер один на морозе, потому что она уже жила со Стасом. Сколько месяцев ее жизни он забрал? Или же… лет?

Негромко хлопнула дверь, Ульяна поспешно вскочила. Стоит ей сказать Сэму хотя бы слово — обратного пути уже не будет. Придется выдержать его вопросы и не только его. Принять то, что случится со Стасом, когда все откроется. И тот факт, что она сломала жизнь человеку. Который играючи сломал все, что было дорого ей.

Сэм прошел в спальню, и улыбка сбежала с его лица. То ли он почувствовал, что что-то не так, то ли она выглядела неважно, но он оказался рядом, обнял. Его запах — древесно-медовый, тот самый, который Ульяна так любила вдыхать, засыпая рядом — окутал, помогая расслабиться. Сразу стало чуточку, но легче.

— Все в порядке? — он погладил ее по волосам. — Я убью Эванса, если он тебя расстроил.

— Он добросовестно развлекал меня в мучительные часы похода по магазинам. И всех консультантов тоже, — Ульяна выдавила из себя улыбку. — У Агнессы ангельское терпение.

— Это точно, — на этот раз Сэм погладил ее по щеке. — Я думал, ты уже спишь. День был долгим.

— Ждала тебя. Не хотела откладывать встречу до того, как проснусь.

Сэм крепко прижал ее к себе.

— Я безумно скучал. И кстати… у меня для тебя есть еще один подарок.

Он ненадолго вышел в гостиную и вернулся с небольшим темно-синим футляром. Внутри оказалось невероятной красоты колье. Крупный цветок из бриллиантов и сапфиров, обрамленный в белое золото кулон на тонкой цепочке. И такие же серьги. Она даже дыхание задержала, разглядывая украшения. Такого ей еще видеть не доводилось. Точнее, доводилось, но либо в сети, либо в журналах.

— Какая красота! — смущенно выдохнула Ульяна, когда, наконец, обрела дар речи. — Сэм, хочешь меня избаловать?

Он довольно улыбнулся, достал колье из футляра. Она вздрогнула, когда груди коснулись камни и прохладное золото, а Сэм скользнул пальцами по ключицам и обнаженным плечам. Негромко щелкнула застежка.

— Мне нравится дарить тебе подарки. Да, я хочу тебя, — он нежно погладил ее шею, и по телу прошла жаркая волна, — избаловать.

Она смотрела в зеркало — не на себя, на него. Немного уставший, но невероятно красивый, такой близкий и родной. Где был Сэм, когда Стас перевел стрелки? А она сама? Ульяна мысленно содрогнулась: это случилось, а они даже ничего не почувствовали.

— Спасибо тебе. Я надену его на праздник. Сэм…

Она не знала, как начать разговор.

— Ульяна, ты есть в списке гостей, но завтра ты со мной не пойдешь.

Ничего себе заявление! Внутри все перевернулось, к щекам прилила кровь. Ульяна смотрела на него в надежде, что ослышалась, но Сэм ощутимо напрягся. Это выражение лица она знала хорошо — своего решения он не изменит. Несмотря ни на что. До каких пор все будут решать за нее?! Это что — традиция такая, сначала сделай — потом скажи Ульяне? В разных масштабах, но всегда одно и то же!

— Спасибо, что поставил перед фактом, — она вцепилась в замок колье, пальцы противно дрожали. — И что спросил меня, каково мне будет сидеть одной, зная, что ты там!

Чертова застежка не поддавалась, что-то противно и больно царапнуло палец. Ульяна ойкнула и сунула палец в рот.

— А я не смогу сосредоточиться ни на чем, если там будешь ты, — спокойно возразил Сэм, нежно касаясь шеи и ловко снимая колье. — Ульяна, я не требую этого от тебя, а прошу.

Да уж, в словесных играх ему равных не было. По крайней мере, он точно знал, на что давить, чтобы заставить почувствовать себя неблагодарной заразой. Губы слегка дрожали, поэтому пришлось обхватить себя руками.

— Просьбы обычно начинаются с вопросов, — Ульяна не знала, куда себя деть, поэтому шагнула к кровати и дернула покрывало, стягивая его, — если я сейчас скажу, что не согласна остаться, это что-нибудь изменит?