Герой для Системы (СИ) - Шапочкин Александр Игоревич "Rayfon" - Страница 17

Так что, колоть и резать себя в возможно частной локации с неизвестными настройками — бесполезно. Зато всегда есть чисто технический способ проверить реальность окружающего пространства. Что-нибудь повредить или сломать.

На удивление просто поднявшись на ноги после долгого лежания, а затем сидения и чувствуя странную лёгкость во всём теле, что только укрепило уверенность в виртуальности, шагнул к ближайшей берёзе. Выбрал наиболее ровный участок ствола и вынув танто из ножен… Только чтобы в обалдении уставиться на сиявший ярким светом клинок.

Это была не плазменная оболочка из игры, уж совершенно точно — не реальный резак подобного типа! Уж на последние я за свою жизнь насмотрелся! Светился именно металл. Свет не резал глаза, и с виду выглядел так, будто лезвие раскалили градусов до тысячи или чуть больше, а затем поменяли спектр излучения в голубой. При этом никакого жара от него я не ощущал.

Вот тебе раз! После такого очень сложно было заставить себя проверять теорию о виртуальной реальности, потому как такое чудо могло быть с лёгкостью сделано именно что в игре, но не в реале. Однако, стоило мне взять себя в руки и поднести своё недомеч к стволу, как свечение погасло, будто его и не было. Передо мной снова был всё тот же американский танто «Spaydi agressor MK-9» длиной чуть больше двух с половиной ладоней, которым я пользовался в игре. Только в отличии от игрового, этот даже с виду был тупым как пробка, словно бы его вообще не точили ни разу в жизни.

Удивлённо почесав затылок, я убрал клинок в ножны. Не знаю, что это было… но к таким экспериментам я оказался не готов. Подумал было взять кусаригаму, но руки словно бы сами выдернули из подсумка кунай. Растиражированный современным искусством сельхоз инструмент лёг в руку как влитой, поблёскивая заточенным как бритва лезвием. Шершавая стальная рукоять не давила на ладонь, намекая, что его можно не только метать. Ну — так оно даже лучше!

Остриё легко взрезало бересту и древесину, ещё пара точных движений и спустя пару секунд я мог наблюдать годовые кольца дерева на срезе. Если они чем и отличалось от настоящих, то я этого не заметил. Более того, на повреждённом участке начали появляться небольшие капельки сока, а попытка отодрать немного коры увенчалась полным успехом, оставив зажатым в пальцах кусочек ровно такой формы и размера, каковой обрыв виднелся на бересте.

Ни одна компания не пошла бы на расходы по устройству настолько сложного строения статичных по сути предметов внешнего антуража. Значит — я сто процентов нахожусь в реале.

От осознания того, какой ерундой я занимался последние десяток минут меня пробило на хохот. Да с такой силой, что аж слёзы брызнули из глаз. Натуральная тихая истерика. Приплыли! Я стоял полусогнувшись, ухватившись руками за живот и дико ржал над собой и сложившейся ситуацией.

Именно сейчас я понял, над чем смеются «пострадавшие» во всех этих шоу-розыгрышах. Раньше я считал их все скопом средством для отупления населения, но оказавшись на месте одной из жертв, понял, что идиотизм ситуации и есть лучший юмор. Кто бы не сделал это со мной, Катя или кто другой помог, сейчас я был готов всё простить и встретить режиссёра аплодисментами. И когда позади вдруг послышалось некоторое шевеление, я улыбаясь во все тридцать два, повернулся, хлопая в ладоши.

— Браво! Это было… а ты ещё что за хрень?! — возглас вырвался у меня самопроизвольно и прозвучал несколько визгливо.

Ну а как по другому, если вместо ожидаемой съёмочной бригады, ты видишь белку, размером с взрослого сенбернара, которая рассматривала мой шлем, держа его в передних лапах. На мой крик животное повернуло мордочку, немного склонив голову на бок, от чего кисточки на ушках забавно качнулись.

— Скивирь? — это реально прозвучало вопросительно, мол: «Чё нада, смертник?» — Сви-тви-вирь!

— Ты охренела?! А ну положь шлем! — заорал я. В следующую секунду до меня дошёл идиотизм ситуации — проснувшись неизвестно где, облачённый в доспехи, явно с похмелья, я беседую с белкой. — Эй, оператор хренов! Это уже не смешной розыгрыш!

— Тви-фи-трим-трим, — выдало наглое создание, глядя на меня как на низшую форму жизни и, явно потеряв ко мне интерес, вновь занялась шлемаком.

Я откровенно выпал в осадок. У меня сложилось полное впечатление, что я был только что послан в длинный пеший эротический тур с уточнением моей родословной по материнской линии и пожеланием заглянуть первому встречному в заднее отверстие и оттуда не возвращаться.

Понятно, что белка такого размера может быть наглой, но не настолько же! Тем более, что я почему-то совершенно её не боялся, в то время как собак такого же размера предпочитал обходить третьей стороной.

Тем временем пушистая зараза покрутила в лапах мою броню, понюхала, а затем попробовала на зуб, который оказался у неё не грызунский, а очень даже саблезубо-клыкастый, что было не заметно из-за меха на мордочке. Раздался скрежет до того мерзкий, хуже чем пенопластом по стеклу. Меня аж скривило. А хвостатая сволочь на секунду остановилась, прислушалась, и вновь грызанула несчастный шлем. Второй пытки звуком я не выдержал.

— Ах ты гадость такая, а ну брось! — и сделал шаг вперёд

— Скви-и-и-рь! — окрысилась дёрнувшись в мою сторону саблезубая белка, показав такой оскал хищника, от которого любой лев обделался бы со страху.

Наверное, она всё же не хотела на меня нападать, иначе бы уже лакомилась бы человечиной, но мне — хватило. Выдав какой-то героический хрюк, я в испуге отскочил назад, отмахнувшись от жуткой твари, которая, как в тот момент мне показалось, сейчас вцепится мне в глотку.

Про то, что в руке держу кунай, я даже не подумал, и уж тем более не имел желания его швырять. Животина мне по пояс размером — не тот вариант, который хочется потыкать даже молекулярно заточенной зубочисткой. Но, как говорится, человек предполагает… а вот хрень — случается. Я даже сам не понял, как клинок вырвался у меня из ладони и серебристой молнией устремился к хвостатой бестии. Та — тоже не ожидала от меня подобных фортелей.

В результате, в следующую секунду мы оба удивлённо уставились на торчащую между её лап рукоять, почти полностью ушедшего в землю недоножа. Я по той причине, что даже во время игры в ножички, они у меня никогда не втыкались в землю, а тут — такой успех. А рыжая бестия видимо переживала всю свою осмысленную половую жизнь, которую чуть было не оборвала вот эта вот непонятная, но явно опасная штукенция.

Белка, смешно семеня, отошла на пару шагов, наклонилась и понюхала венчающее рукоять колечко.

— Скв-и-и-и-и-рь? — прозвучало это довольно угрожающе.

— Шлем отдала! — со страху набычился я, выхватывая из подсумка новый кунай.

Помнил ещё советы отца, говорившего, что агрессивному животному нельзя показывать свою слабость. Если, конечно, это не медведь.

А дальше случилось то, что обычно можно ожидать от ненавидящей хозяев кошки, которая так-то их не боится, но вот увидев в руке у человека тапок… Саблезубая белка, стоило блеснуть недоножу, прыгнула с места вверх метра на три, да ещё умудрившись подрулить хвостом и присесть на ближайшем дереве. Причём шлем она прихватила с собой, успев уронить его и тут же подцепить в полёте передней лапой.

— Скви-ви-фи-ви-трили-три!!! — наглое животное, с трудом угнездившееся на согнувшейся под его весом толстой ветке берёзы, высказало мне всё, что думало, и вот теперь я ничуть в этом не сомневался, что меня обматерили.

— Да пошла ты! — вот тут мне башню и сорвало.

Дело, в общем-то, не в огромной белке, которую я естественно не считал разумной или способной хоть к примитивному диалогу, а в накопившемся стрессе. Не, ну реально, сколько всего должно произойти с человеком, чтобы он наконец-то вышел из себя? А я ведь долго терпел, два года поражения в правах, неверности собственной девушки, можно сказать полурабского вкалывания за копейки на заводе, а тут теперь ещё и это! Какая-то дважды обосранная белка ещё надо мной и издевается! Да стань она сейчас хоть со слона — мне уже без разницы!