Сплюшка или Белоснежка для Ганнибала Лектора (СИ) - Кувайкова Анна Александровна - Страница 46

Последнее для этого шила было сродни катастрофе. Ну не могла она молчать, не могла и всё тут! И, всё-таки не выдержав, выпалила:

— Если ты её обидишь — убью! Чес слово!

Лектор на это только бровь издевательски выгнул. Но заметил, как расслабились близнецы и, глянув друг на друга, кивнули собственным мыслям. Между ними как будто была необъяснимая, мистическая связь, позволявшая не обсуждать многие вопросы вслух. Что с одной стороны было просто фантастикой, с другой — несколько пугало. Впрочем, задуматься над этим вопросом байкеру не позволили. Телефон пиликнул оповещением о сообщении. И прочитав его, он тихо, но весомо рыкнул:

— Брысь отсюда. Вас уже ждут. Лерка, ты за главную

— Яволь, майн либен фюрер… Эй, плотва недобитая! Какого… Я не понял, на улице далеко не май месяц и даже не июль! Или мы на Мальдивы смотались случайно между делом?! Марш одеваться!

— Лерка, ты…

— Красивая, обаятельная, привлекательная? Знаю, читала поэмы на заборе в свою честь. Три орфографические ошибки в слове любовь это было сильно! Даже для тебя, Снегирёв. Ну?! Собирайтесь, живо!..

Дальнейшие споры байкер с чистой совестью слушать не стал. Вполне справедливо рассудив, что эти детишки сами разберутся, а Костин сумеет проконтролировать их бурную деятельность и направить её в нужное русло. За одним развеется блин, лыцаль печального образа и проветрит запылившиеся от циферок, отчётности и накладных мозги. Так что, отключив звук на телефоне, он встал и прикрыл дверь на кухню. И обойдя стол по кругу, подошёл и присел на корточки перед сгорбившейся Натой. Его обожаемой Совушкой-сплюшкой. И да.

Им бы действительно выбирать девушек осмотрительней. Не видаясь в омут с головой, не изображая из себя благородных рыцарей на железных конях. Не взваливать на себя чужие проблемы и не ставить чужие интересы выше собственных. Ценить свободу всегда и во всём и бунтовать против любых ограничений. Кажется, именно так считают те самые, крутые «байкеры» на старом, отечественном металлоломе?

Вот только, тихих, мирных и ласковых не хотелось. И свободой своей поступаться ради них не тянуло. К тому же, как бы странно это не звучало, мотоцикл для байкера был не просто средством передвижения. Он был живым, норовистым, своенравным зверем. Который не каждого к себе подпустит, и не каждый сможет подойти к нему, стать с ним таким же единым целым, как и его хозяин.

Домашняя, послушная девочка — это точно не для них. Да и скучно ж будет жить!

Тихо фыркнув, Лектор осторожно коснулся пальцами тонких запястий и, с лёгкостью преодолев слабое, но такое отчаянное сопротивление, стянул девушку с табуретки прямо к себе в объятия. Устроившись прямо на полу и ни капли этого не смущаясь. Сжав вздрагивающую Совушку в сильных объятиях и укачивая её как маленького ребёнка. Честно говоря, не имея ни малейшего представления о том, что сказать и как…

Чтобы не прозвучало как реплика главного героя сопливых мелодрам. Его чувство прекрасного такого точно не переживёт!

Одна беда, нужных слов не находилось, а те что были явно не подходили к ситуации. Поэтому он предпочёл промолчать, уткнувшись носом в макушку Наты, закрыв глаза и мурлыкая под нос любимую мелодию. «Потерянный рай» группы Ария почему-то теперь прочно ассоциировался с его колючей и вечно сонной Совушкой. С лёгкостью сплетаясь с тем спектром чувств, что поселились в суровой байкерской душе.

И не вызывая никаких противоречий, совершенно. В отличие от других членов банды Лектор не собирался ходить вокруг да около, совершенно. Как там Сплюшка выразилась? Дубинкой по голове, признанием по сердцу и всё, на плечо и в берлогу?

Хм, а любопытная же мысль… Жаль, не осуществимая пока что.

Хотя…

Будь моя воля, я бы вечность сидела вот так. На полу, на собственной кухне. В объятиях байкера, мурлыкающего себе под нос смутно знакомую мелодию. Молча. Не имея ни малейшего желания что-то делать, говорить, двигаться, думать. Наслаждаться этим ощущением спокойствия и защищённости, греясь и согреваясь изнутри. Но…

Это чёртово «но». Вечно оно всё портит.

— Извини, — устало вздохнув, я закрыла глаза, потершись щекой о рубашку на груди блондина. — За это.

— А говорят, что Совы мудрые птицы… — задумчиво протянул Ярмолин и насмешливо фыркнул. — Видимо, к Совам-сплюшкам это не относится, да…

— Сволочь, — я беззлобно огрызнулась в ответ, не сильно ущипнув его за руку. И, подняв взгляд, щёлкнула его по носу. — Гадкая. Языкастая. Мозгоклюйная…

— Любимая.

— Любимая, — согласно вздохнула, признаваясь в этом не только самому Ярмолину, но и себе.

Бегать от проблем и откровенных разговоров? Это я могу, это я с лёгкостью и радостью. Только вот врать себе — последнее дело, да и получается оно у меня из рук вон плохо. Особенно, когда дело касается чувств, эмоций и… Одного конкретного преподавателя по праву, да.

Впрочем, слетевшее с губ признание, не помешало мне едко уточнить:

— Но всё равно сволочь. Первостатейная!

— Я смотрю, тебя это та-а-ак напугало… — Лектор коснулся губами моей макушки. Тихо уточнив. — Ты из-за этого от меня всю неделю бегала?

Понять, о чём вопрос особого труда не составило. Я невольно вжала голову в плечи, по-прежнему не шибко горя желанием втягивать настырного байкера в ворох собственных внутрисемейных проблем. Но настойчивая, глупая и такая заманчивая мысль поделиться хоть с кем-то всеми своими трудностями и переживаниями оказалась сильнее. И, сев прямо, я криво улыбнулась, разглядывая собственные пальцы, с местами обломанными ногтями:

— Когда твой дом — это линия фронта, а ты единственный гарант безопасности и хоть какого-то мира… Не до личной жизни как-то было, знаешь ли. Домой заходишь и не знаешь, чего ждать и как реагировать на происходящее… Как тут о личной жизни думать-то?

Вздохнув, я взъерошила волосы на затылке. Случившаяся истерика меня, конечно, не красила. Но после неё стало чуточку легче, а на душе воцарилась блаженная тишина и опустошённость. И чувство тёплой благодарности, топившее меня изнутри. За то, что этот упрямый байкер остался рядом. Просто остался рядом.

Пожалуй, только за этого в него стоило бы влюбиться. Ещё сильнее и ещё больше.

Единственное, что меня нервировало, это осознание, свалившееся на мой заторможенный мозг. Осознание того незначительного факта, что папа с милой, любезной Ниночкой, вряд ли ушли далеко и надолго. А значит, в скором времени мне предстоит не только снова встретиться с ними лицом к лицу, но и поговорить. И чёрт бы меня побрал, если я знаю, что мне делать, как себя вести, как вообще строить этот разговор и…

Что говорить-то? У меня вместо слов одни сплошные междометия, исключительно нецензурного содержания! И тяга. К нанесению тяжких, телесных повреждений, угу.

Невольно хихикнула, закрыв глаза ладонью. Вот же ж действительно, с кем поведёшься от того и наберёшься. Уже не только выражаться, мыслить начинаю как заправский правовед со стажем, дальше-то, что будет?

— Как думать? Много. Много и часто, Совушка, — Лектор осторожно провёл пальцем по моей щеке, и я невольно поёжилась от приятных, щекочущих ощущений. — А ещё было бы неплохо делиться со своим бойфрендом тем, что тебя беспокоит. Не поверишь, скольких проблем и трудностей можно было бы избежать…

Упрёк был справедливым, хотя и прозвучал беззлобно, с добродушной насмешкой. Я глаза к потолку возвела, несильно ткнув его кулаком в плечо. Тут же задушено пискнув, когда меня резко дёрнули на себя, коротко и сильно поцеловав. Так, что дух захватило и по телу растеклось приятное тепло. Тут же оборвавшееся, стоило Лектору отстраниться и сдержанно, притворно безразлично поинтересоваться:

— Ну и? Где эта Злая Королева и покорный ей Охотник?

Я от неожиданности даже не сразу сообразила, о чём идёт речь. А когда поняла, хрипло хохотнула и, уткнувшись лбом ему в плечо, недовольно протянула:

— Между мной и Белоснежкой нет почти ничего общего! И почему Белоснежка-то? Почему не Рапунцель, Снежная Королева там, Спящая красавица? Золушка, в конце-то концов?!