Уездный город С*** (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 42

— Очень правильный вопрос, — похвалил Натан. — Исключили мы эту версию после первого же случая: на спине у Наваловой гематома, повторяющая формой крупную ладонь. Плюс к тому, не забывайте, что убийца на руках таскал трупы, довольно сложно ожидать этого от женщины. Ну или женщина должна быть совершенно богатырских статей. Вы знаете подходящую?

— Хм. Нет, пожалуй, среди вещевичек — нет, — смущённо согласилась девушка и тут же нахмурилась: — А что же вы говорите, что вопрос правильный?

— Правильный он потому, что вы верно подходите к проблеме. Анализируете, сомневаетесь, желаете получить факты, а не только чужие выводы. Привыкаете, — с улыбкой похвалил Натан. — Знаете, а я даже почти соскучился по вашему мотоциклету, — со смешком добавил он, потому что в этот момент сыскари вышли через уже знакомый Натану подъезд в знакомый же дворик.

— Что, уже не боитесь? — весело спросила Брамс.

— Человек ко всему привыкает, — со смешком отозвался он. — А вы умеете ездить верхом?

— Нет, с лошадьми у меня не складывается, — призналась девушка. — А за что вы их так любите? Собаки же умнее.

— Так ведь любят же не только за ум, — улыбнулся Титов, наблюдая, как его спутница облачается в одежду для поездок. — Лошади, они как люди — с разными характерами, с разными вкусами и предпочтениями, и среди них попадаются те, кто способны стать настоящим другом. Может, и в верности, и в уме они уступают собакам, но всяко стоят выше вашего мотоциклета. А верхом на собаке не поездишь.

— Да, пожалуй, — со смехом согласилась Аэлита, после чего вдруг посерьёзнела и, глянув искоса, спросила: — Натан Ильич, а вы из армии ушли после контузии?

— Ну, с одной только контузией может и остался бы, но ей дело не ограничилось, — пожал плечами Титов.

— А вы правда служили не при штабе? — продолжила расспросы Брамс.

— Это откуда такие выводы?

— Не знаю, это Шерепа сказал, а Машков и остальные согласились. Ещё Адаму попеняли, что он в людях совсем не разбирается.

— А в чём разница, даже если и не при штабе? — весело спросил Натан. — Это было десять лет назад.

— Ну… не знаю. Просто любопытно.

— Поедемте лучше применять ваше любопытство к служебным вопросам, тут оно гораздо нужнее.

— А как вы думаете, Пётр Антонович знает, где именно вы служили? — медленно проговорила Брамс, не спеша заводить «Буцефала», и Титов рассмеялся.

— В уланах я служил. Лейб-гвардии Уланский Её Императорского Величества Государыни Императрицы Анны Александровны полк. А теперь скажите честно, вам от этого уточнения стало легче? Вы поняли обо мне что-то новое и неожиданное?

— Честно говоря, нет, — смешалась Аэлита.

— Едемте, Брамс, у нас уйма дел! Давайте начнём с Москательной, где жила Дёмина.

На этот раз девушка не стала спорить, завела мотоциклет и кивком разрешила мужчине садиться. «Буцефал» уже почти привычно просел под дополнительным весом, рука поручика легла на талию девушке, тоже не вызывая прежнего смятения. Старательно отгоняя от себя посторонние мысли и не делая больше попыток испугать пассажира, Аэлита плавно тронулась с места.

Увы, определиться с таинственной женской вещью после визита к Хрищевым и третьего уже посещения Владимирской не удалось. Почти все обитательницы публичного дома пользовались оберегами, помогающими избежать беременности и болезней — заведение Назаровой имело достаточно высокий ранг, чтобы блудницы могли позволить себе подобное. Елена Дёмина тоже не чуралась вещей и, как почти любая девушка, желала удачно выйти замуж, поэтому носила с собой соответствующий оберег, с которым вместе и пропала. Аэлита же, расспросив свидетелей о внешнем виде вещей и их происхождении, сообщила, что следы могут принадлежать им. Вот если бы их найти и посмотреть, тогда вещевичка сказала бы увереннее, но ни один из пропавших с покойницами предметов до сих пор не нашёлся.

А дальше полицейским повезло: Пётр Короб вместе со своей пегой лошадью обнаружился на той самой бирже, откуда начались его поиски.

Это был рослый, плечистый светловолосый парень лет двадцати с простым, но по — своему красивым лицом — детские голубые глаза, добродушная улыбка, подбородок с ямочкой. Такого легко было представить в прежние времена любовником скучающей помещицы, переживающей вторую молодость.

Интерес полиции к себе он воспринял с удивлённым спокойствием человека с кристально чистой совестью, напрочь лишённого не только серьёзных грехов, но заодно подозрительности и мнительности.

— Аглая? Знакомы, да, — спокойно согласился он. — Земляки всё же.

— И давно знакомы? — полюбопытствовал Натан.

— Почитай с детства, речка подле деревень одна, и школа одна. Только там дела друг до друга не было, а тут, в чужом краю, какая-никакая — поддержка.

— И кто кого поддерживал? — продолжил потихоньку подводить к нужному, вопросу Титов, внимательно наблюдая за Коробом.

— Да кому помощь надобна. Она девка гордая, даром что эта, ну… — замялся здоровяк, неуверенно поглядывая на скучающую рядом Брамс. То ли её стеснялся, а то ли не хотел называть землячку дурным словом.

— Дама полусвета, — сдерживая улыбку, подсказал поручик.

— Во-во! Точно. Такая вся из себя дама в последнее время стала, фу-ты ну-ты! Но Аглая девка хорошая, нос не задирает, здоровается даже. А что вам за дело до неё? Нешто думаете, упёрла что у благородного клиента? Так это наговаривают, она бы не стала!

— Такая честная?

— В тюрьму не хочет, — просто и здраво ответил Короб. — Она терпеливая, ждать умеет, никогда за быстрыми деньгами не кинется. Да что с ней приключилось-то?

— Её убили, — ровно проговорил Натан.

— Батюшки… за что же?! — потрясённо ахнул извозчик и, стянув шляпу, пробормотал что-то про упокой души, перекрестившись на купола стоящего у площади храма.

— Это мы и пытаемся выяснить — с вашей помощью. Вы пока единственный человек, с кем она была хоть немного близка и откровенна, поэтому мы, собственно, вас и искали. Не припомните, в последнее время в её окружении не появлялся кто-то новый? Может, она упоминала, что жизнь её скоро изменится к лучшему? Или, например, стала посещать какие-то новые для себя места? Одна из женщин, с которыми вместе… работала Навалова, видела, что вы подвозили её в её выходной день. Это, правда, было с месяц назад, но, может, и после случалось?

Думал Короб долго и основательно, скрёб макушку, жевал губами, вздыхал — в общем, всячески давал понять, что мысль не стоит на месте. После такого введения Натан не ожидал услышать от извозчика хоть что-то полезное, однако тот не зря устраивал пантомиму.

— Ну, раньше она редко далеко куда-то ездила, а тут повадилась, — вздохнув особенно тяжко, поделился он. — Я её несколько раз к одному дому неприметному привозил, ну и стоял, ждал кого-нибудь обратно везти, так Аглая там задерживалась долго, я не дожидался никогда.

— А четырнадцатого случайно не вы её отвозили? — подобрался Титов.

— Четырнадцатого? — извозчик вновь задумался, пожевал губами, а после спросил: — А сегодня-то какое?

— Восемнадцатое, — отозвался поручик.

— Стало быть, я! — обрадовался Короб. — Как раз утром туда и отвёз, а после домой поехал, сестрица моя замуж выходила, надо было…

— Адрес помните? — пресёк Натан ненужные подробности.

— Да зачем мне, я же не присматривался, — пробормотал он неуверенно, переминаясь с ноги на ногу.

Титов бросил задумчивый взгляд на скисшую при этих словах вещевичку и обратился к извозчику уже заметно прохладнее:

— Как проехать знаете?

— Это да, это я мигом домчу! — тут же оживился извозчик.

— Мчать не надо, объясните.

— Ну… как же… Я, это… — забормотал неуверенно Короб, но Натан оборвал его мучения:

— Я заплачу столько, сколько стоила бы дорога туда.

Извозчик растерялся, но почти сразу просиял и принялся за объяснения. Кажется, адрес он знал прекрасно, но называть его после того, как расписался в собственном неведении, не позволяли остатки совести.