Берег Стикса - Далин Максим Андреевич - Страница 49
- Предыдущая
- 49/60
- Следующая
Артур отвесил водевильный поклон.
— К вашим услугам, леди. Просто — чернокнижник, колдун и вообще злодей.
Лариса рассмеялась и подошла. Артур протянул руку. Лариса подала свою. Артур наклонился и обозначил странный поцелуй: едва коснулся губами не тыльной стороны ладони, а запястья, того места, где ближе всего к коже пульсирует кровь.
Ларису качнуло. Волна испепеляющего жара хлынула в её тело, удар молнии, который, пройдя вдоль позвоночника, разлетелся по нервам тающим жидким огнём. Тело выгнулось само собой — Лариса прикусила губу, чтобы не закричать. Ей потребовалось не меньше минуты, чтобы перевести дух.
Артур ждал. Он изображал смущение и казался бы виноватым, но в зелёных глазах горели озорные и лукавые огоньки.
— Так вот что Ворон имел в виду, — сказала Лариса, резко выдохнув. — Наркоман несчастный.
— К его чести, он не злоупотребляет, — сказал Артур таким безмятежным тоном, будто упоминание о Вороне было совершенно естественным ходом мысли с обеих сторон. — Полагаю, научен горьким опытом. И сам мне рук не целует. Почти. Ваш друг — гордец, леди.
— Расскажите мне о нём, — сорвалось у Ларисы с языка раньше, чем она успела обдумать, прилично ли будет расспрашивать.
— Вик любит леди, — сказал Артур со странной, чуть, пожалуй, даже печальной интонацией. — Только вас, одну вас — и всегда любил одну вас. Это — самое принципиальное и даже такой отвратительной тухлятине, как Эдичка, бросается в глаза.
— Ну да, — Лариса опустила глаза, безнадёжно чтобы Артур не придал особого значения приливу крови к её щекам. — Всегда. Да, уже.
Ей изо всех сил не хотелось ехать на мотоцикле, как бы она ни уважала мотоциклы — ибо это однозначно привело бы к прекращению разговора. Артур быстро взглянул на неё, улыбнулся, щёлкнул пальцами — мотоцикл рассыпался искорками сияющего хрома, спал, как мираж, и исчез. Артур сделал приглашающий жест.
— Опереться на мою руку не предлагаю, — сказал с хитрющей ухмылкой. — Чтобы голова не закружилась.
— Неважно, — пробормотала Лариса.
— Так о чём я? О да, одну вас. Ваши современники, Лариса, как-то спутали слова «любить» и «желать». Кого только, не при леди будь сказано, иногда желают живые мужчины! Жуть. Но я же о любви говорю.
Лариса медленно пошла рядом с Артуром, увязая ботинками в тумане. Туман вокруг так сгустился, что город совершенно потерял реальность, превратившись в молочное море, в колышущуюся марь, населённую тенями и вспышками света. Шаги Ларисы стали так невесомо легки, что и преподавательница классического танца не смогла бы придраться к её походке. И странно, сыро, нежно, свежо благоухал смешанный с туманом воздух.
— Я знаю, знаю, — созналась Лариса. — Но почему он не приходил?
— Я ж вас рассержу своим ответом, — усмехнулся Артур. — Вик ждал, когда вы забудете его, леди.
— Вот как?!
— Я же говорю… Он, видите ли, слизывал кровь из собственных прокушенных пальцев и развивал оригинальную теорию о женщинах, которые в конце концов всё-таки утешаются. Бродил вокруг вашего дома и мечтал, что вы успокоитесь, прекратите… как бы сказать-то поделикатнее? Употреблять напитки, крепковатые для леди… и снова станете весёлой. Тогда он, возможно, избавится от неистребимого чувства вины за то, что не сумел сделать вас счастливой…
Лариса вморгнула слёзы назад в глаза.
— Ну не глупо ли…
— Глупо, прекрасная дама, обалденно глупо. Но он ещё слишком юн, чтобы легко читать в смертных сердцах, и к тому же он едва не погубил свою душу — в буквальном смысле. Самоубийство не ведёт в ад, что бы об этом ни говорили. Самоубийство, как правило, просто уничтожает. Совсем. Без следа. Как Вечность возьмёт того, кто от неё отказался?
— Как правило?
— Бывают исключения. Того сорта… который посещает только что оставленное нами прелестное заведение, «Берег» этот. Самая, пардон, гнусная мразь. Туда самоубийц приводят обида на весь мир и желание взглянуть, как все забегают, когда они скончаются. Но Вик, как я заметил, при всех его недостатках всё-таки не таков. Он, видите ли, в какой-то момент понял, что наркотики окончательно одержали над ним верх, и предпочёл смерть с душой жизни без души. Гордыня, гордыня…
Лариса подняла голову от влажно блестящего асфальта с остатками снега, чтобы заглянуть Артуру в лицо. Артур мечтательно улыбался.
— Грязная Линия, сказали бы многие, грязная, кто же спорит, — продолжал он, — но прекрасная музыка всё-таки, да и Линия чище, чем часто бывает в подобных случаях…
— Артур… Я совсем не понимаю, о чём сейчас речь, но… Это же вы, вы его вытащили, да? — спросила Лариса, замирая. — Его душу сохранили, да?
Артур кивнул. Лариса в приступе благодарности схватила его за руки, забыв, чем это чревато, но прикосновение отозвалось в ней уже не экстатическим жаром, а ощущением горячей силы спокойного друга. Надёжным таким теплом. Артур польщённо улыбнулся.
— Вы — замечательный! — сказала Лариса но. — Ворон… всегда… В общем, у него впервые такие чудесные знакомые…
Артур фыркнул.
— Леди, леди… Я — не знакомый. Я — отец ему. Лариса зажмурилась и потрясла головой.
— Как?!
— Чёрным Крещением это называли в моё время, — пояснил Артур. — Теперь — Лунным Даром.
— А… так крёстный отец… если можно так сказать? Так это я должна вам руку целовать… я поля не вижу… вы…
— Достаточно старый, чтобы юная леди могла поцеловать мою руку, не уронив чести. Это вы имели в виду?
Лариса смутилась и рассмеялась.
— Да я же не это… Бросим эту скользкую тему. Я хотела сказать, что он же всё-таки пришёл…
— Когда учуял, что вам грозит опасность. Готов заплатить Вечностью за вашу земную жизнь, и это не слова, леди — я создал его во Тьме, я его насквозь вижу. Он бы сам пришёл за вами, но его не пускают. Не хватает пока у него сил сломать барьер, а гордость не позволяет брать мои. Хочет всё сделать сам. И я только…
— Только?
— Только чуточку вмешался. Это же не преступление, за которое казнят? Ну невозможно же слушать, как твой юный товарищ твердит о леди в опасности! Но я не мешаю ему самому набивать шишки. И не собираюсь мешать в дальнейшем. Так что терпение, терпение. Думаю, что он и сам со всем справится, только нужно время и опыт.
Лариса кивнула. Её лицо горело.
— Я буду ждать, сколько понадобится, — сказала она и снова кивнула. — И сама сделаю, что смогу.
— Да, леди, да… Вы женщина редкая. И самая, кстати, очаровательная из потенциальных Княжон, которые мне встречались.
— Княжон?
— Княжон Вечности…
Туман чуть-чуть поредел. В разрывах бурых клубящихся туч плыл чуть подтаявший шарик космического мороженого с перламутровым яблочным сиропом. Туман благоухал тополями, берёзой и талым снегом. Лариса вдруг поняла, что они уже пришли. Её дом как-то сам собой оказался совсем рядом, сонный и спокойный, укутанный мягкой дымкой тумана, облитый лунным сиянием, светящийся жёлтыми окнами в чёрных зарослях ив и берёз — милый, как деревенский домик.
— Ваши штучки, Артур? Да? — Лариса восхищённо оглядывалась кругом. — Я еду до дома полчаса… Скажите, сколько времени мы шли?
— Да нисколько. Прошлись по снам, чуточку срезали… Оставьте, Лариса.
Явно подошло время прощаться, но Ларисе было жаль тихого покоя. От Артура тянуло Вороном. Сил не было просто уйти — и всё.
Артур вздохнул.
— Бесценная леди… Я полагаю, вы хотите видеть…
— Я готова ждать, правда, — сказала Лариса поспешно. — Хочу, да, но, после года сплошной пытки, надежда — это так много…
— Я ваш слуга, леди, — сказал Артур серьёзно. — Я предложил бы вам Вечность, но ведь вы не возьмёте Дар из моих рук? Это было бы слишком интимно и слишком ко многому обязало бы, хотя и защищало бы, конечно…
— Я подожду, — твёрдо сказала Лариса. — Я дождусь, когда это сможет Ворон.
— Потрясающее сочетание — гордыня и любовь… — улыбнулся Артур. — Однако, мне уже невежливо тянуть время дальше. Доброй ночи, Лариса. Я знаю, вас мучают кошмары — так вот, сегодня вы будете спать, как дитя. Вот увидите. Преданный слуга леди.
- Предыдущая
- 49/60
- Следующая
