Гарри Диксон. Дорога Богов
(Повести) - Рэй Жан - Страница 19

Слайм согласился с подобным решением, и они снова принялись за вино, которое и стоило недорого, и вкуса было дурного.

Вдруг аптекарь поставил бокал и прислушался.

— Опять начинается, — пробормотал он. — Но сегодня ко мне пришли друзья, и мне на это наплевать.

— Похоже, в доме кто-то ходит, — сказал молодой помощник мистера Слайма.

— Кто-то? — тихо произнес аптекарь. — Кто этот кто-то? Не знаю. Он не причиняет зла, большего я не требую, хотя иногда по вечерам все выглядит довольно мрачно!

— Что именно? — удивился бродячий торговец.

— Призрак! Ни один древний английский дом не теряет чести от присутствия призрака, но бывают дни, когда я обошелся бы без него.

— Мне всегда хотелось очутиться лицом к лицу с одним из этих существ потустороннего мира, — заявил мистер Слайм, и глаза его сверкнули.

— Э-э-э!.. — промычал мистер Эшер. — Будет ли это осторожным?

— Он бродит по всему дому?

— Ну, нет! Он не так назойлив и нескромен. Он ограничивается небольшим шумом в старой лаборатории, где работал Чарли, когда он работал… а это с ним случалось не каждый день!

— Позвольте заглянуть в эту комнату с призраком, — умоляюще прошептал Слайм.

Мистер Эшер колебался между желанием удовлетворить хорошего покупателя и страхом вызвать неудовольствие призрака. Желание ублажить клиента пересилило.

— Идите, — согласился он. — Я не стану вас сопровождать, но вы легко отыщете старую лабораторию. Она расположена справа, на самом верху лестницы, идущей из прихожей. Вам нужна свеча?

У мистера Слайма и его помощника были карманные электрические фонарики.

Они быстро взбежали по ступенькам, но те были очень старыми и, несмотря на все предосторожности, безбожно скрипели.

— Шеф, — шепнул Том Уиллс, — я слышу, как открывается окно — кто-то удирает через него!

Гарри Диксон толкнул дверь лаборатории и увидел в свете фонарей лишь грязные стены, длинный черный рабочий стол, множество запыленных реторт и пробирок, выщербленные тигли и древний перегонный куб.

Том Уиллс был прав — окно, выходившее на мрачный двор и клубок черных улочек, было приоткрыто.

Они мысленно запомнили путь, которым скрылся призрак.

— Мы еще сюда вернемся, — пробормотал Диксон.

Том Уиллс водил лучом лампы по всему помещению.

— Эге! — воскликнул он. — Мы помешали призраку завершить дело. Смотрите — опрокинутый сосуд и рассыпанный порошок.

Гарри Диксон быстро собрал его.

— Это может пригодиться, — сказал он.

Они вернулись в столовую, где мистер Эшер радостно приветствовал их.

— А призрак? — спросил он.

— Я думаю, он принадлежит к расе обычных кошек, — ответил бродячий торговец. — Но я обнаружил опрокинутый полупустой флакон. Стоит ли покупать этот желтый порошок?

Мистер Эшер удивленно вскинул руки.

— Где вы нашли это, господа? — вскричал он.

— В вашей лаборатории!

— Неужели! Никогда не думал, что так богат. Вполне возможно, когда-то у меня водился этот порошок, но я уже не помню о том времени. Это действительно любопытно!

— Что это?

— Орпиман… Довольно загадочная соль мышьяка, которую безумцы прошлых веков, верившие в трансмутацию металлов, использовали для изготовления золота. Но не думаю, что этот порошок на что-либо годен!

На следующий день поздно вечером Гарри Диксон и Том Уиллс пробрались в дом мистера Брюстера через дверь, выходящую в переулок.

Комиссар с нетерпением ждал их.

— Есть новости из Лондона, — сообщил он, протянув сыщику пакет с запиской от служащего кабинета древней истории Британского музея, который сообщал подробности о символическом рисунке, найденном на скатерти мисс Слоуби.

«Этот символ встречается в основном в средневековых трудах по черной и красной магии; у розенкрейцеров, у алхимиков. Последние часто его использовали, но неизвестно в каких целях. Позже, в конце семнадцатого века, его находят в гербах „Бессмертных“, странных ясновидцев, утверждавших, что им удалось обнаружить эликсир долголетия. Их потомки основали секту фанатиков, впрочем, довольно безобидных. Одним из последних таких фанатиков был доктор Вуд, несколько лет тому назад скончавшийся в Лунатик-приюте».

— Отец Бетси Вуд, — прошептал Гарри Диксон. — Здесь есть какая-то связь, могущая пролить свет на события.

— Однако прошлое этой молодой женщины не содержит ничего таинственного, — возразил комиссар. — Кстати, мистер Диксон, две птички, которых вы встретили на дороге в Лондон в день своего приезда, возвратились в Харчестер, заключив брачный союз.

— Вы говорите о молодом Ниггинсе? — заинтересовался детектив. — Что вы о нем знаете?

— Ничего. Бездельник, которого прочат в наследники аптекаря Эшера, но он, похоже, не очень стремится занять это место.

— Раз уж заговорили о нашем почтенном фармацевте, скажите, что за улочка проходит позади его дома.

Мистер Брюстер понимающе рассмеялся.

— Улица Утерянной Головы? Единственная улица с дурной репутацией в Харчестере. На ней есть старая гостиница, которая, как говорят, служит для тайных свиданий. Между нами, я в это особо не верю, ибо владелец ее, сэр Паскрю, относится к старым пуританам, чьей единственной страстью является столовращение. Думаю, его дом служит клубом для спиритов, которые желают сохранить свое инкогнито. Конечно, в базарные дни там едят и хорошо пьют, но бывающие в нем люди не относятся к «сливкам» округа.

Вдруг сыщик выпрямился во весь свой рост.

— Паскрю!.. Вы сказали Паскрю, мистер Брюстер? Дьявол меня побери! Назови вы это имя в первую встречу, мы бы с Томом Уиллсом не потеряли столько времени, играя роль бродячих торговцев. Паскрю!

Ошарашенный Брюстер хотел задать вопрос, но детектив сухо прервал его:

— Вы действительно не могли знать. Однако, если бы вы читали старые криминальные хроники, имя вцепилось бы вам в лицо, как разъяренная дикая кошка. Нет, нет, объяснения потом. Нельзя терять времени!

— Куда мы направляемся? — пробормотал комиссар, видя, что сыщик поспешно надевает пальто.

— На улицу Утерянной Головы! Куда же иначе?

Уже стемнело, и собирался дождь. Улицы Харчестера были пустынны, и никто не видел, как трое мужчин растаяли во тьме улочки.

— Здесь, — сказал комиссар.

Они стояли перед симпатичным домом с низким и длинным фасадом в стиле рококо.

Зеленые ставни были опущены, а двойная резная дверь — закрыта.

Том Уиллс дернул за шнур — вдали надтреснуто зазвенел звонок.

— Никто не спешит открыть, — проворчал мистер Брюстер. — Ничего удивительного, ибо дом открыт не всегда.

— Крепкая дверь, которая потребует взлома и долгих, может быть, бесполезных трудов. Думаю, легче проникнуть в дом через сад, пройдя через двор мистера Эшера.

— Он будет недоволен… — начал мистер Брюстер.

— Тем хуже. К тому же я теперь могу сбросить обременительное инкогнито. Ах! Сколько времени ушло даром!

Уиллс еще раз попытал счастья со звонком, но результат был таким же, как и в первый раз.

По фасадам брызнули капли ливня, розовые окна на большой площади стали черными, словно ливень погасил их.

— Давайте позвоним к Эшеру, — приказал Гарри Диксон.

Мистер Брюстер, покачивая головой, двинулся вслед за ним, необъяснимая спешка детектива поразила его.

Но когда мистер Эшер не ответил, как и хозяин гостиницы на улице Утерянной Головы, Гарри Диксона охватила холодная ярость.

— Послушайте, Брюстер, я уже сейчас могу приподнять завесу над тем, что вы называете непроницаемой тайной, но, прежде всего, следует обнаружить все преступления, которые только что были совершены в Харчестере!

— Только что совершены? — простонал мистер Брюстер.

Гарри Диксон извлек из кармана связку отмычек.

— Если события развивались согласно логике, — взволнованно произнес он, — ваш добрый город Харчестер в данную минуту превратился в кровавую бойню.

Комиссар посмотрел на сыщика, словно тот сошел с ума.