Радиостанция паники (СИ) - Горностаев В. - Страница 22

Я закрылся щитом. Он уже сиганул, оказавшись прямо надо мной. Артефакт зазвенел, поглощая урон. Руку чуть не свело. Силен. Нельзя вот так оставить его здесь бегать.

Сработало отражение урона. Двойника подбросило чуть выше. Извернувшись, я атаковал его серией мощных быстрых ударов. Эх, Катюша!

Молот гулко врезался во что-то невероятно прочное, а двойник продолжал бессовестно улыбаться. Лишь две-три атаки задели мягкую плоть. Он рухнул прямо на меня. Сжатая в кулак тигриная лапа прилетела прямо в челюсть, и я покатился по полу.

— …Как? Он же скопировал у меня все! Я так не умею! И откуда такая сопротивляемость физическому урону?! — нужно было собраться с мыслями, но перевертыш не позволил.

Оттолкнувшись от пола, он убрал щит, перекинул молот в левую руку. Неведом образом, ударная волна притянула меня, и я опять словил тигриный кулак в грудь.

Встреча со стеной вызвала вьетнамский флешбек о тренировках с Романом. Генма бил сильнее, но с тем же результатом. Я летал по залу, и точно так же летал по этому коридору.

— Насколько я представляю себе подобных созданий, — внутренний голос смешался со звоном в ушах. — Они не копируют разум. Он получил все твои способности, просто использует их в своем стиле. Если ты…

Не успела договорить. Я перекатился, в то время как огромный черный человек-тигр сделал сальто и пробил дыру в полу, там где я только-что сидел. Молот он держал хвостом. Почему-то это значительно усилило мощь атаки.

— Учись, как надо. — хмыкнула спутница. Что-то я не уверен в ее теории. Если он пользуется моими силами, значит, и я так могу. Но я так не могу! Тигриная форма дается с большим трудом, и вот такие фокусы точно не провернешь. Да и защиты никакой нет. Гадкий перевертыш может легко меня ранит, а я его пробиваю один раз из двадцати.

Невесть откуда, в руках перевертыша появилось уже два молота. Столкнув их вместе, он создал ком нестабильной энергии. Комета не попала в меня, но ее мощи было достаточно, чтобы обвалить пол.

Нижние сектора и без нас находились в плачевном состоянии. Там, куда я свалился после взрыва, пол был разрушен еще во времена королевской династии. Пролетев метров десять, мое многострадальное туловище рухнуло в кучу щебня, перемешанного с арматурой. Железки прошили плащ насквозь, и лишь чудесная способность артефакта в очередной раз спасла меня от превращения в дешевый и невкусный сыр.

Двойник заглянул в яму, покачал головой и удалился.

— Это все? — спросил я, осторожно вылезая из кучи.

— Думает, что убил тебя. — а потом подумала, и добавила. — Он не очень умный.

— Ну да. Технически, это вообще плотоядная курица. — отряхнулся, осмотрелся. Кругом куча дверей, обои. Больше похоже на этаж в старой гостинке, чем на лабораторию.

— Ты заметил? Он копировал твои умения, но не мои.

Хм. Бой был не слишком долгим, но сама концепция защиты от урона у двойника совсем иная. И он ни разу ничего не призвал.

— Вот это и буду против него использовать, если встречу.

Но до этого, перед нами будет стоять другая задача — залезть обратно. Потолки тут высокие… Даже не знаю, что проще. Тянуться наверх отростками или найти лестницу. Лестница же должна быть. С другой стороны прохода на соплях висела табличка «Выход».

Под ней лежала дохлая образина — нечто среднее между мокрицей и маленьким танком. Сильно не уверен, что оно дохлое. Примерно в том направлении продолжало выть странное. Ясно. Лезем.

Вопрос в другом. Не так уж много времени мы провели в Чхонсоне. И почти все это время, я пользовался услугами Ын-Бёль. Пока что, особо сильных приступов нестабильности не было, но я ходил по охренительно тонкому льду.

Ладно. Вдох — выдох.

Два существа появились на верхнем этаже. Еще два на стенах. Двое последних на моих плечах. Цепляясь зубами, мы со скрипом, но все же поднялись. Когда драконы испарились, я упал на колени. В глазах потемнело.

— Дыши, Артур.

— Дышу, дышу. Нормально. — относительно. По щекам потекли слезы. Стерев их, я понял что это кровь. Тьма вокруг сгустилась, пульсировала, шептала. Я ощущал симптомы карикатурного, мультяшного безумия. Следовательно, скоро придет настоящее. — Кажется, мне нужно прилечь. Развеяться.

Лишние руки помогли встать. — Путь к нужному поезду отмечен на карте. Если хочешь, я тебя выведу. Но у нас еще есть дела, и если уйти сейчас, во всей вылазке не будет смысла.

— Вот именно. Сначала закончим.

Недоеденный труп теперь валялся в углу. Перевернув его, я обнаружил нашивку «Саншин». Точно, наш клиент. Моя догадка подтвердилась. Скорее всего, собиратели стали жертвами вырвавшихся на свободу тварей.

Я сорвал нашивку с чипом, сунул в карман.

Еще несколько штук, и эта часть задания будет выполнена. Но стоило строчке измениться, вторая засияла еще ярче.

Приоритет задания повышен до обязательного. Необходимо уничтожить ретрансляторы на поверхности.

— Да они издеваются!

— Спорить готова, именно за этим они тебя и послали. Спасение рабочих лишь предлог.

— Ну да, допустим. — я стер пот со лба. Здесь было прохладно, а у меня наоборот подскочила температура. Воздух стал кусачим. — Но зачем? Задание есть задание. Какая разница, собиратели это или вышки?

— Не спрашивай, все равно не отвечу. Возможно, хотели сыграть на твоем обостренном чувстве социальной справедливости. — она развела руками, что выросли прямо у меня на животе. Стабильности это никак не добавило.

— Бред какой-то…

А чего ты ждал, Ким? Адекватности? Прозрачности? Щас. С самого начала было понятно, что схема крайне мутная.

Дышать тяжело. Мне не хватало воздуха. На станции дико воняло резиной и копотью. Каждый глубокий вдох заканчивался приступом кашля. Тот мужик из Пекина, что собирал воздух и делал из спрессованной пыли кирпичи мог бы построить здесь еще одну стену.

Свернувшиеся по углам тени ожили. В таком месте, нельзя с уверенностью сказать, что тебе померещилось, а что на самом деле ползает в темноте. Помнится, система генма разблокировала мне прибавку к интеллекту. Что-то как-то не заметно.

— Что-то не так. — сказала драконица.

— И не говори, мать.

— Я серьезно, Артур. Процесс конверсии близок к завершению, но я чувствую и другие изменения.

— Вот только других изменений нам сейчас и не хватало. — фух, вроде немного отпустило. — Удиви меня, скажи что там какая-нибудь хорошая фигня происходит.

— Сомневаюсь. Я чувствую некое влияние, и оно не основано на атме. Но поскольку твое тело пропитано энергиями Амаравати, ему сложно пробиться.

А вот уровень ипохондрии вырос не зря. Интересно, как же это я умудрился что-то подцепить в этом дурдоме? Перевертыш был заразен?

— Что ж. Ладно. Тогда нам нужно поторопиться. Раз уж система меня защищает, время еще есть. Может быть, наш новый восьминогий друг сможет помочь. Самое главное, — отпустить-то отпустило, но вот вместо головы теперь точно гиря. Мысли еле ворочаются. — Нужно понять, на самом деле к нам приближается эта железная дура, или мне только кажется.

Искусственное сердцебиение звенело со всех сторон. И не только оно. Вместе с эмбиентом и выстрелами орудий, можно было разобрать кошачье рычание и грохот ударов.

Где-то рядом веселье было в самом разгаре. Последнее, что помню это хлопок и вспучившуюся от невероятного жара стену.

Прозвучал сигнал отбоя. Алиса выждала час, чтобы все рабочие скрылись в своих каморках. Когда шуршание бумажных дверей стихло, она выскользнула в общее крыло.

Пожалела, что не мечтала в детстве стать ниндзя. И снова начала набирать вес к осени. У Алисы много полезных навыков, но среди них точно нет скрытности. В современном мире не обязательно уметь бесшумно передвигаться. Особенно, если твоя мачеха на самом деле оборотень, и слышит биение сердца на расстоянии пары километров. Сейчас, у Алисы было несколько причин красться сквозь тени, помимо очевидной. Смертным запрещено покидать общежитие после отбоя. Мин Хо особенно это подчеркнул. Все нарушители внутреннего распорядка отправлялись на скотобойню и входили в ряды «доноров». Это если повезло. Попадись она на глаза монстру, он получит полное право ее съесть. Даже если им не нужно пить кровь, чтобы жить, чудовища не откажутся от дополнительного перекуса. В глазах Алисы, подобное поведение делало их хуже любых вампиров. О своем родстве с ними она предпочитала думать как можно реже.