Алмаз твоих драгоценных глаз (СИ) - "Мелани555" - Страница 10

‒ Ты когда-нибудь перестанешь вспоминать, что я охотник из Шлака? ‒ передразнивает меня он.

‒ Я и не вспоминаю. Какая разница, где живет человек? Китнисс сейчас будет жить в Деревне Победителей, разве это изменит твое отношение к ней?

‒ Вот и черта города, ‒ резко подытоживает он, оставляя меня без ответа на вопрос. ‒ Не задерживайся тут, а то тебя украдет какой-нибудь шахтер, и родственные связи не помогут. Пока, фея! ‒ бросает он на прощание и уходит, не оглянувшись.

‒ Пока, ‒ одними губами шепчу я. ‒ Если этим шахтером будешь ты, я даже сопротивляться не стану.

В центр города иду так быстро, как только могу. По пути решаюсь забежать в пекарню и поздравить мистера Мелларка. Открываю дверь, и приятная трель колокольчика разносится по помещению, лаская мой слух и привлекая внимания тех, кто уже находится в пекарне. Сегодня здесь полно народу, как будто весь Дистрикт-12 пришел, и такое ощущение, что люди подоспели не только за хлебом.

‒ Мелларк, ‒ захлебываясь от хохота, кричит какой-то низенький человек в черном костюме, кажется, он работает в мэрии. ‒ Деньги совсем не нужны? Теперь благодаря сынку и печь не придется.

‒ Нет, пекарню я не брошу. Людям нужен хлеб, ‒ тонет в потоке голосов ответ отца Пита.

Я встаю в конец очереди, наслаждаясь восхитительными запахами хлебобулочных изделий, которые заставляют урчать желудок и нагоняют на меня неприятные воспоминания о том, что я пропустила завтрак. Пожалуй, куплю сегодня сахарных булочек и каких-нибудь горячих пирожков.

Метью Мелларк сегодня и, правда, другой. Он смеется, шутит, делает маленькие подарки детям из Шлака и без конца говорит о том, как горд своим сыном – Победителем. Покупатели без конца поздравляют его, и только миссис Мелларк хмурится и злится, потому что очередь очень медленно двигается.

‒ Мисс Андерси, ‒ приветливо говорит пекарь, когда очередь доходит до меня. ‒ Чего изволите?

‒ Хлеб, четыре сахарные булочки и четыре пирожка с капустой.

‒ Сейчас все будет.

‒ Поздравляю Вас с победой сына.

‒ Спасибо, моя дорогая! ‒ шепчет он с благодарностью, и в глазах, усыпанных мелкими морщинками, появляются слезы. ‒ Все как ты говорила.

‒ А Вы теперь еще и дочь приобретете.

‒ Может быть, ‒ мечтательно говорит он. ‒ Надеюсь, у Пита с Китнисс все выйдет не так, как у меня с…

‒ Метью, ‒ строгий голос его жены заставляет мужчину поежиться. ‒ Мисс Андерси совсем неинтересно слушать твои бредни. Заворачивай скорее заказ.

Мистер Мелларк кивает головой и начинает проворно укладывать выпечку в пакет, а я тем временем слышу еще одну трель мелодии звонкого колокольчика, и следующим гостем становится понурая белокурая девушка с печальными глазами, которая идет к прилавку неспешным шагом.

‒ Здравствуй, Делли, ‒ слышу я на удивление приветливый голос хозяйки пекарни.

‒ Здравствуйте, миссис Мелларк! Две батона, пожалуйста.

Оглядываю Делли и замечаю, что она сильно похудела за нынешний месяц, хотя стоит признать, что это добавило ее лицу и походке особую привлекательность и сделало ее саму более легкой и милой. Мы никогда особенно не дружили с Делли, но она живет по соседству со мной, поэтому я решаюсь дождаться ее, чтобы не идти домой в одиночестве.

‒ Как дела, Делли? ‒ спрашиваю я ее, когда мы выходим из пекарни.

‒ Нормально, ‒ сухо отвечает она, пожав плечами. ‒ А у тебя?

‒ А я радуюсь августу, солнцу и тому, что Дистрикт-12 нынче выиграл.

‒ Да, ‒ бесцветным голосом соглашается она. ‒ Скоро Пит вернется вместе с этой.

‒ С Китнисс, ‒ подсказываю я.

‒ Только не нужно говорить, что она его спасла, и он всем в жизни теперь обязан ей, ‒ злобно оскалив зубы, кричит Делли.

‒ И не собираюсь, ‒ спокойно отвечаю я. ‒ Они оба много сделали для этой победы. Они ПОБЕДИТЕЛИ!

‒ И теперь он будет с ней, да? ‒ утирая набежавшие слезы, продолжает Делли.

‒ Я думаю, да.

‒ Она ему всегда нравилась. С детства. Я видела. Он провожал ее взглядом, и однажды признался мне, что хочет ее нарисовать. А я не понимаю почему! Что он в ней такого нашел? Злая, некрасивая, маленькая. Ведь я намного симпатичнее ее!

‒ Да ведь не в красоте счастье, ‒ пытаюсь я объяснить ей. ‒ Просто он ЕЕ любит.

‒ А она его нет! ‒ не выдерживает моя собеседница. ‒ Она лживая притворщица, и использует Пита.

‒ Ты считаешь, что Китнисс просто так рисковала ради него жизнью?

‒ Не знаю, не знаю, ‒ шепчет она, уже не пытаясь сдержать слезы. ‒ Может, она просто осуждения боится…

‒ Китнисс боится? ‒ качаю я головой и приобнимаю за плечи Делли. ‒ Пойми, Пит возвращается домой. Живой и здоровый. Главное, только это. Пусть уж лучше он обнимает другую, но дышит, чем признается тебе в любви мертвый и во сне.

‒ Да? ‒ голубые глаза, подернутые пеленой слез, высыхают за одно мгновение. ‒ Посмотрим, Мадж Андерси, как ты запоешь, когда один брюнет из Шлака начнет целовать у всех на глазах чужие губы. Будешь ли ты радоваться тому, что его счастливое сердце бьется под чье-то рукою, или все-таки начнешь желать ему смерти, не получив взаимности?

========== Истина на поверхности ==========

‒ И что ты почувствовала, когда нашла Пита у той реки? ‒ проникновенно спрашивает Цезарь, обращаясь к миловидной сероглазой брюнетке, завернутой в воздушное желто-розовое платье, напоминающее пламя свечи.

‒ Что я самый счастливый человек. Я бы не смогла жить без него, ‒ с нежностью в голосе произносит она и протягивает свою маленькую ручку сидящему рядом крепкому светловолосому парню с небесно-голубыми глазами.

‒ А что скажешь ты, Пит? ‒ снисходительно улыбаясь на реплику девушки, добавляет ведущий, повернувшись к бледноватому молодому человеку, сжимающему в ладонях тонкие пальчики своей возлюбленной.

‒ Китнисс спасла меня, ‒ говорит он так и просто и естественно, что люди в зрительном зале вскакивают со своих мест, награждая виновников торжества оглушающими аплодисментами.

‒ Мы спасли друг друга, ‒ ласково поправляет она, и дарит Питу еще одну любящую улыбку. Женщины на первых рядах начинают плакать, толпа скандирует, а Цезарь Фликерман, выдержав многозначительную паузу, произносит:

‒ Дамы и господа! «Несчастные влюбленные» из Дистрикта-12 ‒ Победители Семьдесят Четвертых Голодных Игр, ‒ низенький полноватый мужчина, которым оказывается президент Сноу, важным шагом поднимается на сцену. В руках он держит небольшую позолоченную коробку, содержимым которой оказываются короны-половинки ‒ первая часть награды новых Победителей, но едва одна из них опускается на голову Китнисс, как тут же из дорого украшения превращается в черную гадюку и наносит свой смертельный укус, оставляя на виске девушки две кровоточащие ранки. Я вскрикиваю и просыпаюсь.

Да когда же это кончится? Китнисс и Пит, целые и невредимые, вернулись домой почти два месяца назад, а этот проклятый сон снится мне уже шестой раз. Что-то определенно изменилось! Никак не могу понять что, но моя душа ноет и болит всякий раз, когда я думаю об этом. Видимо, последний сезон игр оставил в моем сознании куда более глубокий след, чем я думала. Слишком много было переживаний из-за участников из двенадцатого дистрикта…

Потягиваюсь и присаживаюсь, облокотясь на подушки. За окнами уже светло, но времени мало. Осень нынче поздняя, и хотя на дворе уже начало октября, погода не престает радовать жителей двенадцатого теплыми солнечными деньками. Деревья, поддавшись на эту хитрую уловку, вообще не собираются расставаться с пестрой листвой, крепко прижимая ее к коричневым стволам, напоминая тем самым родителей Панема, которые в день Жатвы обнимают своих детей.