Наша старая добрая фантастика. Цена бессмертия (антология) - Днепров Анатолий - Страница 89

— Да.

— Интересно! На каком же принципе основано его действие?

— Принцип прямого копирования, — отчеканил Ио, и Руту снова показалось, что он уловил в красноватых глазках робота оттенок иронии.

После завтрака Рут спустился в холл и, выходя из лифта, нос к носу столкнулся с корреспондентом, который брал у него одно из интервью. Этот корреспондент — маленький, рыжий и отвратительно назойливый — затаился, и Рут мгновенно узнал его. Корреспондент тоже, конечно, узнал капитана, но на этот раз попытался избежать встречи. Испуганно скосив глаза, он шмыгнул в лифт, сделав вид, что очень торопится. Однако Рут поймал его за рукав и успел вытащить из лифта, прежде чем двери задвинулись.

— Ах, это вы, капитан Доррингтон, — растерянно пробормотал корреспондент, стараясь не глядеть на Рута. — Очень рад, но, простите, я страшно занят. У меня встреча с...

— Успеете, — сказал Рут, беря его под руку. — У меня есть для вас кое-что... интересное. Пожалуй, даже... сенсационное. Не пройти ли нам в бар?

— Когда-нибудь в другой раз, капитан. Ей-богу, я тороплюсь. Я вам позвоню попозже...

Он сделал попытку освободиться, но Рут не выпустил его локтя.

— Вас не интересует сенсация?

При слове сенсация корреспондент искоса глянул на Рута:

— Какая еще сенсация, капитан... Если что-нибудь об экспедиции на Плутон...

— Нет. Отойдемте в сторону, я вам расскажу.

Не выпуская локтя корреспондента, Рут отвел своего пленника в дальний угол холла и усадил в кресло.

— Выпьете что-нибудь? — Рут кивнул на стойку бара, возле которой застыли наготове роботы-официанты.

— Нет, благодарю. Скорее говорите, в чем дело, капитан. У меня действительно мало времени.

— При нашей первой встрече вы были более разговорчивы, любознательны, даже назойливы.

Корреспондент настороженно огляделся по сторонам:

— Что делать, капитан. В наше время все быстро меняется. Несколько дней назад вы сами были сенсацией. А сейчас...

— Сейчас?..

— Сейчас я догоняю следующую сенсацию.

— Можно узнать, какую именно?

— О, с той, вашей, она не может идти ни в какое сравнение...

— Значит, сегодняшняя встреча со мной — удача для вас. Материал на первую полосу, как говорили в мое время. Хотите получить его?

— Смотря что это такое.

— Преступление века!

— Э-э, этим сейчас не удивишь публику. Простите, я должен...

— Не отпущу, пока вы не выпьете со мной... Эй там, — Рут махнул рукой в сторону бара, — два крепких коктейля для меня и моего друга... — он вопросительно глянул на собеседника.

— Меня зовут Бедж, — пробормотал корреспондент, беспокойно ерзая в кресле.

— Для моего друга Беджа. Быстро!..

Рут повернул свое кресло и придвинул его вплотную напротив кресла корреспондента, отрезав тому все пути для бегства. Бедж понял это и, видимо, смирился. Он довольно спокойно взял бокал с коктейлем, принесенный роботом-официантом, откинулся в кресле и, сделав несколько глотков, вопросительно уставился на Рута.

— В Роктауне есть один ганг... — начал Рут.

— В Роктауне множество гангов, — поправил Бедж, отхлебывая коктейль.

— Я имею в виду ганг, который называет себя... — Рут сделал многозначительную паузу, — Высшим Советом Равных...

Бедж поперхнулся коктейлем и выплеснул часть содержимого бокала на свои светлые брюки.

— Бросьте эти шутки, капитан, — пробормотал он в промежутке между приступами кашля.

— А я не шучу, — возразил Рут. — Вы что, никогда не слыхали о такой организации?

— Не слышал и не хочу слушать, пустите меня, — он попытался встать, но Рут не позволил. — Это дурацкая болтовня, капитан. И не советую вам начинать с кем-либо разговор на эту тему. Ей-богу, не советую...

— Но почему, Бедж?

— Все это чушь; ничего такого нет, — он испуганно оглянулся по сторонам. — Кто-то распускает дурацкие слухи... За это преследуют, капитан.

— Кто преследует?

— Власти... полиция...

— А почему вы так испугались?

— Я не испугался...

— Испугались, Бедж. Допивайте ваш коктейль! Допивайте и идите... Я думал, вы честный журналист. Хотел дать вам в руки... сенсацию... А вы или притворяетесь, или ведете себя, как страус... Не знаю, сохранились еще эти птицы на Земле?

— Страусы?.. Кажется... В зоологических музеях...

— Раньше они жили на воле в степях и в пустынях. Охотники их быстро истребили, потому что страусы были глупы: при опасности прятали голову в песок... Как вы сейчас, Бедж. Вы и большинство ваших соотечественников. Вас убивают среди бела дня, а вы делаете вид, что ничего не происходит и... ждете своей очереди.

— В больших городах преступность всегда была высока... Просто вы отвыкли, капитан, за те годы, что провели на Плутоне.

— Возможно. Я действительно отвык от многого. Но сейчас я говорю не о той преступности, с которой обязана бороться, и в меру своих сил вероятно борется, полиция. Я говорю о том, что незримо висит тут над всеми вами. Я еще не понял, что это такое, но ведь вы-то, кто прожил тут целую жизнь, должны знать... Что-то — перед чем бессильна полиция, официальные власти, может быть, даже само правительство. Если не хотите воспользоваться моим материалом, если боитесь, объясните мне, по крайней мере, что это такое.

— Не знаю, о чем вы говорите, клянусь вам.

— Лжете, Бедж. Лжете, потому что струсили. Я-то вижу. Вы тут почти все стали трусами. Намекните, по крайней мере, где найти смелого человека, смелого и честного, который мог бы мне объяснить.

— Что объяснить, капитан?

— То, что здесь происходит. Ну хотя бы — что такое Высший Совет Равных.

— Т-с, — Бедж снова оглянулся. — Я же предупреждал... О некоторых вещах нельзя говорить и писать, чтобы... не возбуждать... паники. Ничего такого нет, уверяю вас... Какие-то дурацкие слухи. Кто-то пробовал пугать... Если хотите, это особый вид мистификации... Чтобы не возник массовый психоз, об этом не разрешают говорить.

— Значит, вы не верите, что такая организация существует? И не только существует; она сильна и от нее, может быть, зависит многое, очень многое и в этом городе, и в целой стране?

— Я... н-нет.

— И никогда не слышали о ее делах ничего конкретного?

— Ну, вам могу сказать... Слышал кое-что... Наверно, все слышали... Но ведь это слухи, только слухи, ничего больше... Вот, чтобы их прекратить...

— А чтобы жертвами этой организации были конкретные живые люди?..

— Только слухи, капитан... Когда кого-то убивают в таком городе, как Роктаун, убийце выгоднее сослаться на некую мистическую организацию и отвести вину от себя... Знаю как журналист, документально подтвердить существование подобной организации никогда не удавалось.

— А такие попытки были?

— Были... Вероятно, были... Раньше, до того как запретили об этом говорить, писать.

— Неужели вы не слышали, что некая организация осуждает без всякого повода людей сначала на остракизм и забвение, а потом на смерть?

— Слухи разные... циркулировали... Раньше... Но только слухи. Ничего, кроме слухов.

— Ничего, кроме слухов! Не могу поверить, будто вы, корреспондент публичных средств информации, никогда не видели хотя бы документов, рассылаемых от имени этой организации.

— Документов?

— Ну писем, записок?

— Никогда, — в голосе Беджа прозвучала такая твердость и уверенность, что Рут внимательно посмотрел на своего собеседника. — Не верите мне? — Бедж в первый раз взглянул прямо в глаза Рута.

— Не знаю, — задумчиво сказал Рут. — Сейчас уже не знаю... До этого не верил... Но если действительно не видели, хотите посмотреть?

— Что именно?

— Письмо Совета Равных.

В глазах Беджа мелькнуло какое-то странное выражение: смесь страха, сомнения, подозрительности, острого любопытства — профессионального любопытства журналиста.

— У вас это с собой? — тихо спросил он и опять быстро оглянулся.

— Да.

— Действительно, похоже на сенсацию, — прошептал Бедж. — Покажите-ка...