Считая шаги (СИ) - "Voloma" - Страница 34

Горячечный взгляд брата тогда стух и Стивен настороженно распросил Ллойда, о том как тот познакомился с Эммой. Короткий рассказ, который брал начало в «ПепперКрим», закончился вечером в Линкольн центре и тревога Стивена схлынула. По его личному мнению, Ллойд утрировал свое беспокойство, но вслух произнести это не решился.

Стивена девушки называли не иначе, как «братом Ллойда Грэнсона» и это особо задевало его самолюбие. Масла в огонь подливал и тот факт, что сам Ллойд этого как будто не замечал.

И тут такой поворот событий! Эмма открылась с новой стороны и для Стива, когда он увидел ее и едва не потерял дар речи, тогда на приеме у Селестино, но под эффектной внешностью, скрывалась все та же колючка, которая любила язвить, есть и вечно торчала у компьютера.

Дверь внизу негромко хлопнула и Оливия, спустилась, чтобы встретить гостя.

Виктор тепло заключил, протянутые ему навстречу руки и с тревогой уставился в изнуренное лицо Оливии Грэнсон.

Все так плохо?

Он знал в общих чертах, о том что стряслось с Беном и не придавал этому значение. Дело молодое! Но по пустякам Оливия не имела привычки беспокоиться.

Я разговаривала с Тессой. Она настаивает на нашем активном вмешательстве. Бен уже на грани паранойи. В офисе у него сущий бардак и Флэтчер тоже бьет тревогу.

Я догадываюсь в каком ключе мне стоит повлиять на Бена, но не уверен, что это пойдет ему на пользу.

Он давно уже взрослый мужчина, готовый к ударам судьбы и в любовных делах я ему не советчик. Стивен тут не помощник, но вот к тебе Бен всегда прислушивался. Все, что от меня зависело, я уже сделала. Ему нужен именно мужской разговор без обиняков. Ты же знаешь его характер… Если вобьет себе что-то в голову, то пиши пропало, — Оливия вымученно улыбнулась.

Хорошо, — Виктор не стал спорить. — Пожалуй, сейчас и съезжу к нему…

Спасибо, Виктор. Прости, что втягиваю тебя в наши семейные проблемы…, - в голосе женщины звучала благодарность.

Глупости, я рад помочь!

От Виктора не укрылось, что Оливия хотела еще что-то добавить, но эта женщина давно привыкла скрывать слова, которые нужно было отпустить на волю, но по каким то причинам, они были рассажены по своим прочным клеткам внутри ее бездонного сердца. Молчание, покрылось тишиной и как обычно недомолвки растворились в огромном пустом доме, не тревожа его призраков, глядящих с многочисленных фотографий.

Доброй ночи, Оливия, — Виктор прервал молчание. Его тихий голос, как обычно не выражал эмоций, а глаза неподвижно застыли. Врожденное чувство такта и уважение к покойному супругу Оливии Грэнсон, частоколом стояли между ним и его теплыми чувствами, которые пережили два брака. Роберт был его другом и партнером, когда они вместе поднимали «Грэнсон корп». За тридцать шесть лет Виктор ни разу не дал Оливии повода усомниться в своей честности и преданности семейству Грэнсонов, даже после кончины Роберта.

Дорога Генри Гудзон Паркуэй вилась вдоль пролива западной части Манхеттена. Виктор наслаждался ночным видом, темная, холодная вода как нельзя точно олицетворяла его внутреннее состояние. Лингеру редко удавалось праздно проводить время, а потому он с удовольствием пользовался служебным транспортом, чтобы не впиваться взглядом в дорогу, а иметь возможность понаблюдать за ходом жизни огромного города, который пульсировал и гудел словно гигантский улей.

Бен жил на Вест Энд в пентхаусе небосреба.

Виктор поддерживал с ним приятельские отношения. Хотя порой, ему казалось, что он восполнял пробелы, которые остались от «воспитания» Роберта.

Лифт бесшумно добрался до последнего этажа. Жилье Бен выбрал себе под стать собственному душевному недугу. Номинально люди были рядом, но город, простиравшийся внизу, как на ладони скрывал размытые мелкие силуэты.

Головокружительная высота, толстые стены и тишина. Бенджамин нашел способ скрыться от толпы и Том частенько подшучивал, что его друг напоминает принцессу в башне, намекая на то, что армия воздыхательниц, претендует на роль принца, который все никак не доберется до заветной цели.

Здесь даже имелся своеобразный «дракон», у которого была вполне тривиальная внешность и мексиканские корни — Себастьян — тучный и серьезный дядька с уморительно высоким, тонким голосом, по большей части молчал на «боевом» посту, окруженный мониторами, за которыми он неусыпно следил с перерывом на обед. Себастьян свято хранил покой жильцов элитного дома, разбираясь с незваными гостями с легкой фанатичностью, за что его баловали, хвалили и ежемесячно ходатайствовали его начальству о премии.

Мистер Грэнсон мексиканцу нравился. Сегодня он угостил его потрясающими бургерами. Владелец пентхауса в последнее время был мрачнее тучи, но увесистая упаковка пива и еда на вынос, указывали на то, что парень идет на поправку.

Бен Грэнсон неосознанно прибегнул в проверенному способу борьбы со стрессом — заеданию.

Дважды нажав на звонок, Виктор терпеливо ждал прислушиваясь к малейшим шорохам. В полукруглом холле, на последнем этаже жилого небоскреба, располагалось всего три квартиры. Даже на этой «лестничной площадке» обстановка была куда роскошнее, чем во многих среднестатистических квартирах Нью-Йорка. Стены были отделаны деревянными панелями, пол выстлан белым, с черными прожилками мрамором, а по середине стоял круглый столик с огромной композицией из свежих цветов. Тонкий приятный аромат неназойливо витал в воздухе.

Виктор поджал губы и посмотрел под ноги, когда дверь медленно распахнулась. На первый взгляд Бен был в порядке, скучающий спокойный взгляд, легкий кивок вместо приветствия и запоздалое «привет- проходи». Виктор переступил порог и закрыл за собой дверь.

Квартира Ллойда была в идеальном порядке. Мягкий рассеянный свет, аскетичный набор дорогой мебели. Двухуровневые апартаменты, скромной площадью в триста метров, будто парили в небе. Вид на город открывался дивный. Ллойд предпочитал утру вечер, а потому купил жилье, окна, которого выходили на юго-запад. Высотой шесть метров, стена состояла полностью из прочного двойного стекла, будто никакой преграды и не было. Страшная и завораживающая иллюзия.

В камине современного типа, потрескивали поленья. Настоящий огонь в объятиях цивилизации придавал уюта.

Как видишь, я жив и вполне в своем уме. Присоединяйся, — Ллойд удобно устроился в кресле, обитом черным велюром и указал рукой на соседнее кресло. Мягкое и удобное, оба были развернуты в сторону окна, рядом на столике стояла нетронутая еда, полная упаковка пива и одна бутылка, пустая на половину.

Чем занимаешься? — Виктор старался не выдавать своего облегчения, но на вид, Ллойд в правду был в полном порядке.

Телевизор смотрю, — Ллойд хмыкнул, его глаза замерли, глядя в окно. Чего-чего, а этого достижения современности у него как раз таки не было. — Ты голоден? Угощайся…

Да, не откажусь, — Виктор устроился в соседнее кресло и какое-то время мужчины сидели молча, наслаждаясь покоем и видом ночного города.

Виктор закинул галстук на плечо, сделал большой глоток пива и подхватил бургер. Это была не та дешевая уличная еда, которой торговали на каждом углу. Начинка пахла, божественно, сочное мясо, таяло во рту, а соус вытягивал невероятные ароматы, отдаваясь хрустом сочных листьев салата, удачно попадавшихся на зубы. Лингер зажмурился от удовольствия.

Давненько мы никуда не выбирались.

Ллойд кивнул, не сводя взгляда с окна и тоже сделал глоток пива, после чего бутылка, глухо клацнула по столику, вернувшись на место.

Значит поиски не увенчались успехом?

Виктор ожидал, хоть какой-то реакции, но тут не последовало даже самой ничтожной перемены. Глаза Ллойда все также впивались в подрагивающий огнями горизонт.

Тогда может быть пора остановиться?.. Ллойд, от тебя зависит очень много людей. Фирма потеряла контракт…

Не потеряла, — он процедил это сквозь зубы и устало вздохнул. — Пока только неустойка. Мне удалось уговорить Рауфа.

Дивны дела твои, Господи! — Виктор улыбнулся. — Каддас тот еще зверь. С ним лучше не шутить.