Кайдан Дуфф. Начало пути (СИ) - Перунов Антон - Страница 25

Крепостная стена надежно перекрывает основание мыса, на котором и стоит город, широкой подковой охватывая все подножие холма, и доходя с двух сторон до берега моря. На вершине горы лишь развалины небольшого замка. Ни одной башни и целой стены не осталось. Разве что фундамент и груды тесаного камня, которые потихоньку растаскивали себе на стройки новоселы. Сама гора стоит ближе к западной бухте и на той стороне у нее почти отвесные склоны. Лишь у самой кромки моря между горой и береговыми кручами остается узкий проход, надежно перекрытый горой слева, воротной башней по центру и морскими обрывами справа. На этой стороне сам берег очень высокий, саженей тридцать-сорок и обрывистый, так что даже пытаться штурмовать его задача огромной, я бы даже сказал, неподъемной сложности. На три стороны — северо-запад, запад и юг гора крута и обрывиста, а вот на восток и прилегающие к нему северо- и юго-восточные склоны спускаются к морю отлого, оставляя людям место для застройки.

Между замковой горой и берегом океана до самой оконечности мыса оставалось широкое пространство, где и стояла когда-то большая часть города. Вид с вершины открывался роскошный. Бухты, порт, набережные и пирсы, улочки и площади, рыбный рынок у причалов, склоны самой горы и даже равнина за пределами городских стен- все это становилось видно как на ладони любому досужему наблюдателю, взявшему на себя труд подняться наверх.

На запад от города развернулся широким полукружьем залив, версты три от берега до берега, но мелкий и весь усеянный скалами и камнями, тут и там торчащими черными клыками из бирюзовой глади воды. Зовется залив Каменным, Акульей Пастью или просто Злодеем. Оно и понятно, опасное местечко. Да и обрывы с этой стороны высокие, спусков нет. Зато восточный берег ниже, и более отлого спускается к морю, вниз ведут, вырублены в камне широкие ступени в несколько пролетов, сама же скала у кромки воды всего две-три сажени высотой. Что поделать, я горец, душа радуется от высоты и широты горизонта. Постарался запомнить, что и где располагается, какие улицы есть и куда ведут. На память и раньше не жаловался, а теперь с амулетом трудностей и вовсе не стало. Достал записную книжку черного и на чистом листе быстро набросал по памяти карту города, потом сравнил с натурой — ни одной ошибки.

Стены Гераклеи тоже сильно пострадали, ров и вовсе заплыл и почти исчез в бурьяне и грудах мусора, но часть башен странным образом уцелела, да и стены, собранные из крупных блоков, не везде обрушились. Видно, что горожане первым делом постарались исправить эту ситуацию, озаботившись обороной со стороны предполья. Часть провалов и проломов они заложили камнем, в части выставили деревянные щиты. Опасается здешний народ за безопасность или показывает готовность отстаивать вольность свою. А скорее то и другое сразу.

Нагулявшись, вышли к гостинице.

— Я ужинать побегу, мамка ждет. Так что встретимся завтра здесь же, ты когда выходить собираешься?

— Часов в девять. Бывай, Диц. До встречи.

Паренек толковый, шустрый и башковитый. И гнили в нем не ощущаю. Удачно мы с Дицем познакомились. Вроде и приставили его ко мне больше для наблюдения, а вышло хорошо.

Хватило еще времени заказать себе баню и старательно, до скрипа отмыться и попариться. Заодно пора и тряпки свои привести в божеский вид. Не медля отдал их прислуге, пусть выстирают, высушат, выглядят, а сам успел еще собрать добычу, которую решил продать, в ранец.

Дед не обманул. Явился, точно, как обещал. И вести добрые принес.

— Нашел я тебе, ардайл, покупателей. Шмотки и флягу готов Самоха забрать, только сначала показать надо. Но ты не боись, с ценой не обидит. Пистоль, стилет и тесак Фома возьмет, ему как раз надобность имеется. А за зелья, рыжьё и камушки магические самую лучшую цену у Калистрата выручим.

Лавки уже закрывались, но мы успели пройтись по купцам и после недолгих торгов, которые в основном вел ушлый дедок к нашей с ним общей выгоде, удалось на круг выручить двести сорок крон. Из них больше половины золотом. Это уже с учетом доли малой для Рыбаря как посредника. Всего у меня собралось триста двадцать два империала. И при том, что я оставил себе трубу, пистолет, фляжку, часы, опаловый энергион и по одному зелью обычного и среднего исцеления. Так что запас еще остался для продажи. Скидку от розничных цен пришлось покупателям дать, но самому продавать на торгу мне никак не с руки.

Теперь ребром вставал вопрос, как обезопасить себя при наличии таких денег в кармане. Больше трех сотен монет даже золотом это почти два фунта веса. А серебром в десять раз больше. Целый мешок тяжеленный. А весть о богатеньком чужаке наверняка очень быстро дойдет до местных лихих людей, которых здесь каждый второй, если не первый…

Самый надежный путь — это вложиться в какое-нибудь выгодное дело. Только сначала надо решить — в какое. Вернулись в «Белугу» и сели обмывать удачные сделки. На этот раз разместились не в духоте общего зала, а на широкой веранде с видом на океан. Воздух свежее, тише и даже как-то уютнее. Солнце уже опускалось за гору, и здесь, на восточной стороне, воцарилась благословенная прохлада и тень. Океан играл багрянцем и расплавленным золотом, перекатывая бесконечные гряды волн.

Вкусно и обильно поужинали запечённой, соленой, вяленой и копченой рыбой на любой вкус. Огромные тарелки, заваленные добрыми кусками и балыками, присыпанными свежим луком, истекавшими янтарным жиром. Под светлое, с горчинкой пиво — лучше не придумать. Выбор в таверне просто роскошный, все свежайшее и сочное. Сделано толково, разве что хлеба маловато и дорог он здесь. Дома, в Дуффтаморе, такие разносолы мы разве что на праздники едали. А здесь и цена — гроши, и ешь, сколько влезет хоть каждый день. Богато народец живет. Сыто. Под пиво и закусь пошел разговор.

— Вот ты мне, дед, расскажи кто у вас тут главный? Какие люди важные, за кем сила, кто под кем ходит, и кто какие дела делает? Опять же, чем город дышит и от каких доходов живет?

— Все обскажу, мил человек. Значится так. Главная сила в здешних краях это старожилы. Старшие среди них Моганы. Сильный клан. Савва Моган градской голова.

— Постой, парнишка, Диц, тоже вроде Моган?

— Верно, он его племяш, младшего брата сын. Моганы держат рынок, стража вся под ними. Еще порт и половина рыбаков. Особливо те, кто икру добывает. Сам знашь, икра для зелий — первейшее дело. Две шхуны паровые для океанского плаванья имеются. Так что злато-серебро у них не переводится. Полста бойцов выставить могут без труда.

Задумался на мгновенье и добавил:

— А с трудом и под сотню осилят. Следом идут охотники и копачи. Эти каждый сам по себе, но их много. Без малого две дюжины ватаг по пять-десять бойцов в каждой. Ишшо есть алхимики. Тутай их полным-полно. Слетелись как вороны на грядку. Апосля Бури чаво только тут нет. Сам понимашь, для зельеваров свежак нужен, а тут им раздолье и налогов почитай нет. Варят всё, что ни пожелают и отправляют в Старый Свет. Так что отыщешь какую цацу сразу к ним беги, с руками оторвут и золота отсыплют богато. Ишшо скупщики всяких волшебских причиндалов. Копачи им таскают, что найдут. Есть и звероловы, всякую скотину, что Буря покорежила, они ищут и сюда тащат. Выгодное дело! С живой то твари можно еще лучше и больше взять для зелий и волшбы, чем с убоины. Бандиты по лесам тоже шастают. Грабят кого послабже.

— Дед, а кто такие тавры?

— Народец местный. Горцы, навроде тебя. И до Бури туточки жили, и после нее остались. Про них много слухов ходить. А чего из них взаправдошнее, не ведаю. Но вояки отменные и охотники — любо-дорого.

— Вот еще чего скажи мне, Рыбарь, а заодно сразу и копать, и охотиться, и звероловить — можно?

— Можно и Глашку за ляжку, и телегу с разбегу, а струмент для каждого своеобычный потребен и умения опять же. Пойдешь разом все грести, ничего не найдешь, акромя беды. — Внезапно построжевшим голосом, сурово глянув на меня потемневшими глазами, буркнул старик. — Не про то думать надо. Кумекай, что самому сподручнее, собирай ватагу, да чтоб надежны были, не бросили, не продали, не обманули. Да иди за перевал на большую землю. Вот и весь сказ.