Выбери любимый жанр

Кто есть кто - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 3


Изменить размер шрифта:

3

Подъезжая к консультации, я еще издали заметил длинное блестящее черное тело «мерседеса» Лазарука. И идти на работу мне окончательно расхотелось. За несколько встреч с Лазаруком я успел составить о нем самое негативное впечатление. Одно радовало — через неделю должен был состояться суд. Хотя, как я уже говорил, ничего хорошего лично мне он не обещал...

Пока я припарковывался, из радиоприемника донеслись сигналы точного времени. Девять часов. Значит, я хоть немного, но заставил ждать Лазарука. Эта мстительная мысль немного прибавила мне настроения.

Между тем по радио передавали ежечасную сводку новостей. Я уже собрался было вылезти из машины, как вдруг услышал следующее:

«По сообщению информационных агентств, на территории Чечни произошел очередной террористический акт. Позавчера, во время съемок широко разрекламированной пресс-конференции ряда правительственных чиновников Ичкерии о «новом взгляде на место Чечни в международном сообществе», проходившей в городе Халкилой, был похищен корреспондент телекомпании «ТВ-7» Яков Пенкин. Очевидцы утверждают, что к стоящему у дома, где проходила пресс-конференция, журналисту подъехала машина, из нее вышли несколько человек и, затолкав Пенкина в кабину, увезли его в неизвестном направлении. Оперативные действия чеченской милиции результатов не дали. Министр безопасности Чечни Шургат Алироев заявил, что данный инцидент, по его мнению, организован «силами, заинтересованными в дестабилизации обстановки на Северном Кавказе», и намекнул, что такими силами могут быть спецслужбы России. Секретарь Совета Безопасности России Иван Птицын выразил надежду, что очередное похищение журналиста не помешает нормальному переговорному процессу между представителями российского правительства и чеченского руководства. Напомним, что это уже четвертый случай похищения людей в Чечне с начала года...»

Вот это новость! Интересно, истец уже знает о похищении своего ответчика или нет? В таком случае я буду первым, кто сообщит ему эту приятную новость. То есть для самого Лазарука новость совершенно неприятная.

Я вошел в подъезд, неторопливо поднялся в свой кабинет и открыл дверь.

Мощная фигура Игоря Сергеевича Лазарука заслоняла почти все окно, из-за чего в моем крохотном кабинете было совсем темно. Депутат стоял скрестив руки и, как Наполеон, созерцал окрестности. В углу на стуле устроился телохранитель такого же крупного телосложения. И не отрываясь наблюдал за своим шефом.

Услышав за спиной стук двери, оба обернулись.

— А-а, — радостно раскинул руки в стороны Лазарук, — здравствуйте, Юрий Петрович.

Я поздоровался с ним и уселся за стол. Лазарук тут же подсел ко мне.

— Ну что, дадим жару этому... — он нецензурно выругался в адрес Пенкина.

Я вздохнул, изображая неизбывную печаль:

— Боюсь, Игорь Сергеевич, Пенкину дадут жару и без нас.

Лазарук непонимающе уставился на меня:

— Как это?

— Вы новости не слышали сегодня?

— Так, краем уха. А что?

— Якова Пенкина похитили в Чечне.

Надо было видеть лицо Лазарука в этот момент. Из оптимистично-боевого оно вдруг стало злым и даже каким-то свирепым.

— Что-о-о?

Я сокрушенно развел руками:

— Только что передали по радио. Похищен наш ответчик.

Лазарук замолчал и надолго задумался. Я понимал, что за мысли вертятся в его голове. С похищением Пенкина рейтинг журналиста резко повышался. Теперь, когда он вернется из чеченского плена (если вернется, конечно), то ореол мученика ни в коем случае не даст Лазаруку никаких шансов. Которых, впрочем, у него и так не было. Но теперь Лазарук мог, и серьезно, потерять очки в результате этого процесса. Вот он и прикидывает, как бы ему выпутаться из этого положения.

— Ну ладно, — сказал он в конце концов, — значит, у нас есть время для того, чтобы еще лучше построить обвинение.

— Боюсь, у нас теперь слишком много времени, — заметил я.

— Угу, — кивнул Лазарук, — они скоро не выходят...

Распрощавшись с Лазаруком, я почувствовал себя гораздо лучше. Кто знает, может, мне удастся как-нибудь улизнуть от этого процесса.

Я уже было собрался приступить к обычному приему посетителей, когда в дверь вошел Генрих Розанов.

— Ну как? — кивнул он в сторону двери.

Я махнул рукой:

— Пенкина вчера похитили. Так что...

— Ага, — произнес Генрих Розанов, — а у меня тут как раз к тебе еще одна просьба.

«Знаю я эти просьбы», — сказал я про себя. Но разве можно перечить начальству?

— Я вас слушаю, Генрих.

— Тут Валера Барщевский заболел. В больницу лег.

— А что с ним?

Генрих пожал плечами:

— Не знаю. Но вроде что-то серьезное. Почки или печень. Короче говоря, на нем осталось одно дельце.

Ну так я и знал! Он хочет повесить на меня чужое дело! А ведь хуже нет, как доканчивать начатое кем-то дело.

Розанов положил мне на стол адвокатское досье.

— Дельце плевое. Ерунда, короче. Я думаю, ты с ним быстро развяжешься.

— Я надеюсь, депутаты или члены правительства не замешаны? — осторожно спросил я, показывая на папку.

Розанов повертел своей маленькой головой:

— Да нет. Мелкое дело. Злостное хулиганство и сопротивление работникам милиции.

Я облегченно вздохнул и стал вчитываться в адвокатское досье, составленное Валерой Барщевским, которого я хорошо знал — он работал в нашей консультации.

2

Яша Пенкин укрепил свою камеру на штативе и, заглянув в окуляр, убедился, что все четверо чеченцев в одинаковых высоких серых барашковых папахах, с умным видом восседающие за столом, попадают в его объектив. Потом включил запись и покинул импровизированный конференц-зал с банальной целью отправления естественных надобностей.

Он по опыту знал, что подобные мероприятия (в смысле пресс-конференции, конечно) — дело отнюдь не пяти минут, а значит, есть время покурить на свежем воздухе, составить примерный план дальнейших действий и вернуться как раз к самому интересному.

А не успеет, так и Бог с ним: камера-то свой пост не покинет. Она сама по себе работает, без его участия.

Его сейчас волновал совсем не очередной «новый» взгляд чеченских оппозиционеров на место свободной Ичкерии в мировом сообществе (именно так звучала тема пресс-конференции), а гораздо более прозаическая проблема: где найти могилу чеченца лет пятидесяти, умершего примерно в одно время с Джохаром Дудаевым? Могилу если не заброшенную, то, по крайне мере, не посещаемую родственниками, желательно подальше от посторонних глаз и лучше бы не в горах — там сплошные камни, саперной лопаткой много не накопаешь.

Пресс-конференция проходила в Халкилое, и еще утром на подъезде к городу он заметил из окна запыленной «Нивы» вполне подходящее старое кладбище на окраине. Пожалуй, стоит вечером туда наведаться и провести рекогносцировочку.

Вытирая руки вполне европейским бумажным полотенцем у грязной раковины во дворе дома, он продолжал размышлять о своем.

— Пенкин?! — кто-то окликнул сзади.

Он повернулся на незнакомый голос и совершенно неожиданно носом налетел на столь же незнакомый кулак. Последнее, что он успел увидеть, была бородатая смуглая физиономия, причем тоже абсолютно незнакомая. Впрочем, убедиться в этом ему не дали. Второй кулак точно так же стремительно опустился на темя, и Яша Пенкин погрузился в глубокий здоровый обморок.

Никто и не заметил, как через заднюю дверь аккуратно выносят тело, в сущности, молодого еще человека с черными, почти как у чеченца, слегка вьющимися жесткими волосами, мелкими чертами лица, узкими губами и двумя горбинками на тонком носу, невысокого и не слишком толстого — словом, обыкновенного человека. В Чечне не принято интересоваться, кого и куда несут средь бела дня. Несут, — значит, надо.

Его засунули в заляпанную грязью «Ниву». Туда же забросили его камеру, все еще привинченную к штативу.

Говорят, что обморок только тем и отличается от сна, что человек, в нем пребывающий, лишен сновидений. Тем не менее Яков видел сон. А может, и не сон.

3
Перейти на страницу:
Мир литературы