Похищенная, или Красовица для Чудовища (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 63

Мастерская мадам Лувуази располагалась на одной из самых тихих улочек города. Если бы не пёстрая вывеска на углу дома, никто бы и никогда не догадался, что в этом крошечном переулке расположилась лучшая швея во всей округе.

Поглощённая своими мыслями, Мишель шла чуть впереди, следом за ней семенила Серафи, рот у которой, когда они оставались одни, не закрывался ни на минуту. Вот и сейчас верная служанка тараторила без умолку, представляя вечер в Белой магнолии, на который она, конечно же, будет сопровождать свою госпожу.

— Я бы на вашем месте, мисс Мишель, надела то сиреневое платье с камелией и воланами. Очень уж оно вам идёт. Я вам ещё волосы красиво подберу… — запнувшись, девушка тоненько вскрикнула.

И только тут Мишель заметила, как из-за поворота показался крупный детина в низко надвинутой шляпе. Девушка скользнула по нему взглядом и почувствовала, как душа уходит в пятки: прямо на неё, щерясь тьмою, смотрело дуло пистолета.

Мишель и сама не поняла, что произошло. За мгновение до того, как прогремел выстрел, она сжала в кулаке холщовый мешочек с землёй Лафлёра, которую после возвращения домой всегда носила с собой. Так ей было спокойнее, так она чувствовала себя уверенней, когда запястье перехватывал витой шнурок, и оберег, спускаясь по руке, ложился в ладонь. Без него она не покидала пределов поместья, и сейчас, когда время, казалось, остановилось, горячо пожелала, чтобы рука бандита дрогнула и пальцы предали его в последний момент.

Пронзительный свист разорвал сонную тишь переулка, а следом в неё ворвался истошный крик Серафи. Всё смешалось: голоса мужчин, привлечённых шумом, ржание лошадей, звяканье колокольчика, дёрнувшегося в момент, когда дверь в швейный салон распахнулась.

— Матерь божья! — ахнул кто-то у Мишель за спиной.

Последнее, что она успела заметить, — это исчезающего в подворотне громилу и отброшенный к стене дома пистолет. Вот он блеснул на солнце, как будто заговорщицки подмигивая, и Мишель почувствовала, что ноги её не слушаются.

Кажется, её успела подхватить Серафи. Или то была портниха… А может, кто-то из мужчин, лица которых кружили перед глазами, постепенно расплываясь и стираясь, пока Мишель окончательно не утратила связь с реальностью.

— Меня ранили? — открыв глаза, взволнованно спросила Мишель. — А с Серафи что?! — всполошилась она, вспомнив, как отчаянно кричала служанка.

— С ней всё в порядке. И с тобой тоже, — ласково погладила дочь по щеке Аделис.

Мишель тихонько вздохнула, наконец осознав, что находится в своей спальне, в которую перебралась сразу после отъезда Флоранс. Ветер лениво треплет занавески на окнах, и солнце по-прежнему светит ярко. Значит, в беспамятстве она находилась не так уж долго.

— Ты просто сильно переволновалась, вот и потеряла сознание. Тебя осматривал мистер о’Доннелл, сказал, что всё хорошо.

— А что же тот мужчина? Который стрелял в нас. — Мишель благодарно улыбнулась старой Чиназе, стоявшей около хозяйки с подносом в руках. Словно прочитав мысли своей воспитанницы, рабыня подала ей бокал мятного джулепа, хоть обычно родители Мишель бурбон даже нюхать не разрешали.

Но сейчас, видимо, рассудили, что несколько капель пойдут дочери на пользу, помогут успокоиться.

Сделав глоток, Мишель отставила бокал (лёд в нём неприятно колол кончики пальцев) и откинулась обратно на подушки.

— Он успел скрыться, — мрачнея на глазах, проговорила Аделис и тут же поспешила заверить: — Но его ищут. Хвала Всевышнему, мимо салона мадам Лувуази как раз проходили мистер Рутледж с двумя джентльменами, они-то его и спугнули.

Женщина поспешила спрятать дрожащие руки в складках юбки, должно быть, в тот самый момент подумав, что было бы в случае, не окажись поблизости владелец Белой магнолии, к которому они были приглашены на танцы в эту субботу.

— Я послала Бернса к Донеганам.

Мишель чуть слышно застонала.

— Мама, не надо было!

— Они так или иначе узнали бы. И разве тебе будет не приятно, если к тебя навестит Гален?

Девушка закусила губу, надеясь, что лёгкая боль поможет скорее прийти в себя и заставит заработать мозг, который так не вовремя отключился.

— Конечно, приятно. Но лучше не сегодня. Я так слаба. Да и вообще, мне бы не хотелось, чтобы Гален лишний раз за меня тревожился.

— Что ж, ему будет полезно, — усмехнулась хозяйка Лафлёра.

Услыхав, как снаружи скрепит колёсами повозка, она поднялась и подошла к окну.

— Это Гален? — У Мишель появилось желание забраться с головой под одеяло.

— Бернс вернулся, — пробормотала Аделис и нахмурилась. — А это кто ещё?

Решив, что уже достаточно окрепла, Мишель соскользнула с постели и встала рядом с матерью.

— Адан? — недоумённо прошептала девушка, не поверив своим глазам.

Верный голем Катрины, тяжело ступая, направлялся к увитому клематисом крыльцу. Как вскоре выяснилось, его отрядили к Мишель в качестве телохранителя и одного из многочисленных подарков, коими Донеганы не переставали её забрасывать. В короткой записке Гален уверял невесту, что раб будет во всём ей послушен, как некогда был послушен его сестре (уж они-то об этом позаботились), и что отныне он будет сопровождать Мишель повсюду. По крайней мере, пока не найдут ублюдка (он так и написал, не стесняясь в выражениях), осмелившегося угрожать её здоровью. В конце послания Гален извинялся за то, что не сможет её сегодня проведать, потому что собирался присоединиться к полиции и добровольцам, «разыскивающим нечестивца».

Мишель оставалось только облегчённо выдохнуть и попросить приготовить для раба комнату. Селить его на чердаке или в подвале, как это делали Донеганы, она точно не собиралась.

— Уверены, что сможете в нём дышать? — нахмурено посмотрела на хозяйку Серафи.

Мишель подалась вперёд, чтобы оказаться поближе к своему отражению, и несколько раз пощипала себя за щёки. Губы тоже не забыла покусать, хоть ей по-прежнему не нравилось то, что она видела в зеркале. Слишком бледная, даже какая-то болезная. И, наверное, следовало надеть платье поярче, а не обряжаться в светлую кисею по совету матери. Одно радует, этот наряд не скрывал красоту её покатых плечиков, на которые кокетливо опускались несколько тугих локонов. Остальные волосы Серафи собрала в высокую причёску, украсив её бело-жёлтыми цветами франжипани.

— И дышать, и есть, и даже танцевать. — Мишель придирчиво оглядела пышную юбку с тремя ярусами оборок. Та плавно качнулась, когда она шагнула в сторону, изображая танцевальное па. — Можно было затянуть и потуже, но ты ведь упрямее осла!

— Чтобы вы, даже не доехав до Белой магнолии, хлопнулись в обморок? — Серафи скрестила на груди руки. — Зачем же так себя мучить? Вы и так тоньше тростиночки. Можно подумать, мисс Лиззи хотите переплюнуть!

Мишель раздражённо покосилась на рабыню. У неё и в мыслях не было ни с кем соперничать, тем более что ни одна из приглашённых на танцы леди ей и в подмётки не годилась — в этом Мишель не сомневалась. Просто… сегодня ей как никогда хотелось стать ещё более очаровательной и весь вечер находиться в центре внимания. Чтобы при виде неё гости Артура Рутледжа рты пораскрывали, бросали на неё восхищенные взгляды и шептались о том, какая Мишель Беланже красавица.

Чтобы её видели все! А главное, увидел… Нет! О Кейране Донегане она запрещает себе думать, и лучше, если его на этом празднике и вовсе не будет!

Но сколько бы Мишель себя ни обманывала, в глубине души она понимала, что полдня провертелась перед зеркалом не ради чьих-то там гостей, а ради Донегана-младшего. Жаль, что весь вечер ей придётся провести в обществе старшего. И танцевать с ним, и нежно ему улыбаться. Как и полагается счастливой невесте, которая уже совсем скоро выйдет замуж.

Замуж…

На этой мысли Мишель почувствовала непреодолимое желание схватить перекинутую через спинку кресла ажурную шаль и с помощью неё удавиться.

— Всё хорошо, мисс Мишель? — вглядываясь в лицо госпожи, обеспокоенно спросила Серафи. — Вы такая бледная… Ну прямо как привидение.