Похищенная, или Красовица для Чудовища (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 46

Чем не месть за поцелуй в розарии и испорченный пикник?

Выпустив густое облако дыма, Сагерт с притворным спокойствием проговорил:

— Такие, как Вальбер Беланже, больше всего боятся, что их кристально чистая репутация окажется запятнана. Они пекутся о своём имени, как о какой-то святыне. И когда к нему из Дальвинии заявилась сестра — шестнадцатилетняя дурочка, выгнанная с позором из дома, перед Беланже встал непростой выбор: купить билет на пароход и отправить её обратно в Старые Земли или, рискуя добрым именем семьи, приютить беспутную родственницу.

Притушив горечь дыма очередным глотком виски, хозяин Блэкстоуна продолжил:

— Опасаясь, что слухи о том, что у них гостит незамужняя брюхатая девица, дойдут до соседей, Беланже заперли родственницу. Не придумав ничего лучшего, разыграли беременность Аделис, чтобы ни у кого не появилось сомнений в том, что Флоранс не выродок, а рождённый в браке ребёнок. Виоль не перенесла родов, но младенец выжил. Для Беланже всё сложилось неплохо, им удалось хранить тайну рождения приёмной дочери более двадцати лет. А вот для нас — нет. Одно радует, благодаря наведённым на девчонку чарам мы узнали об этом сейчас, а не после свадьбы. — Мужчина с силой опустил бокал на стол, и тонкий хрусталь подёрнулся паутиной трещин. — Проклятые Беланже! Чуть не подсунули нам чужое отродье!

Сагерт прикрыл глаза, вспоминая события минувшего дня. Когда мисс Беланже стало плохо, его позвали в госпиталь. Хорошо, что решил заночевать в городе, и до Фелисити-стрит добрался за считанные минуты. Чтобы одним из первых узнать, что доктор о’Доннелл девушке не поможет. Флоранс не была больна ни одним из известных ему недугов, её сжирала магия.

Послали за Королевой, и Мари Лафо потребовала для очищающего ритуала кровь матери. Тут-то и выяснилось, что настоящая мать Флоранс уже давно истлела в могиле. К счастью для девчонки, сгодилась и кровь близкого родственника — дяди, все эти годы прикидывавшегося её отцом.

Выцедив сквозь зубы проклятие, Сагерт Донеган потянулся за очередной сигарой.

— А я-то думал, почему Сила её не слушается. — Гален сплёл за головой пальцы, зевнул безмятежно, как будто всё происходящее его не касалось. Поймав брошенный искоса взгляд брата, довольно ухмыльнулся и добавил: — Впрочем, это уже неважно. Главное, всё тайное вовремя стало явным. Даже хорошо, что её прокляли.

— Плохо, Гален, — мрачно парировал Сагерт. — Кто-то желал ей смерти. Флоранс говорит, всё началось с лёгкой мигрени. С тех пор, как ты сделал ей предложение. Но она не придавала этому значения, списывая всё на предсвадебные переживания.

— Может, отвергнутый поклонник отомстил? — неуверенно предположил Кейран.

— Не будь идиотом! — фыркнул наследник. — У Флоранс не было поклонников. Не было и завистниц. Чему там завидовать?

— А соперницы? Какая-нибудь из тех наивненьких мисс, которым ты вскружил головы и поразбивал сердца. Тебя послушать, так по тебе половина графства с ума сходит, — добавив в голос язвительной иронии, продолжал строить догадки средний Донеган.

— Ну разве что только Мими решила сжить сестру со свету, чтобы выскочить за меня замуж. Она уже год как по мне убивается.

Кейран вдруг отчётливо понял, кого был бы не прочь растерзать. Старшего братца. Вцепиться бы тому в горло, чтобы единственное, на что его хватило в минуты предсмертной агонии — это на нечленораздельный хрип.

Чтоб захлебнулся собственной кровью.

Молодой человек судорожно сглотнул, провёл по волосам рваным движением и отошёл к окну, затянутому беззвёздной ночью. Глухой, тёмной. Отвернулся, только бы не смотреть на старшего брата. Снова и снова задавался он вопросом, что с ним, демон побери, происходит. Он не должен так на неё реагировать и мечтать разорвать в клочья любого, кто только посмотрит в её сторону. Он ведь почти её не знает. Да и знать не желает! И ему должно быть плевать, на ком в конце концов женится Гален.

Что с ней станет.

Но лишь раз почувствовав дурманящий запах нежной кожи, горечь лимонной вербены в волосах, Кейран понял, что ему уже никогда не будет плевать.

Как будто тоже заболел ею.

Обезумел.

— И что теперь?

— Буду искать ублюдка, проклявшего Флоранс, — ответил среднему сыну Сагерт и притушил сигару, понимая, что на сегодня с него достаточно.

— Ты знаешь, о чём я, отец, — пристально посмотрел на хозяина поместья молодой человек.

— Когда Флоранс станет лучше, Гален расторгнет с ней помолвку. Признается, что полюбил другую. Её сестру. А я буду думать, как убедить Беланже заключить с нами новый союз.

— Как у тебя всё просто получается! Разорвёт одну помолвку, тут же заключит другую. Да стоит Галену отказаться от Флоранс, и они нас даже на порог не пустят! Раз уж так пекутся о своей репутации…

— А вот это уже, брат, не твоя забота, — сказал, поднимаясь, Гален. Привычным жестом уверенного в себе человека застегнул пиджак. — Я умею быть убедительным. Скоро Мими забудет о своих страхах и снова будет от меня без ума. Будь спокоен, отец, уже к концу лета мы поженимся. Доброй ночи, Кейран, — кивнул на прощание брату, не преминув ядовито добавить: — Что это такое у тебя с лицом, а? Нерв защемило?

Негромко насвистывая себе под нос въевшуюся в память оживлённую мелодию, которую часто слышал в каком-то из нью-фэйтонских салунов, Гален покинул кабинет.

Утром Мишель ждал сюрприз. Когда она спустилась к завтраку, обнаружила, что кресло во главе стола сменило хозяина. «Мистер Сагерт вернулся!» — едва не вскричала девушка и в нерешительности замерла на пороге столовой, не зная, радоваться или начинать бояться ещё больше.

— Доброе утро, Мишель. — Король хлопка первым её заметил. Стянув с коленей кремового цвета салфетку, поднялся, привлекая к «гостье» внимание остальных членов семейства.

На губах Катрины промелькнуло некое подобие улыбки, ещё не дружественной, но почти благодушной. Гален привычно раздел пленницу взглядом. Аэлин недовольно поморщилась и потянулась за фарфоровой в синий горошек чашкой. А Кейран… Мишель почувствовала новый прилив злости. Средний Донеган даже глазом не повёл в её сторону! Сидел, забаррикадировавшись ото всех листами газеты, и делал вид, что всецело увлечён передовицей, а появление Мишель попросту не заметил.

Ответив невнятным приветствием на слова самого старшего из Донеганов, девушка опустилась на стул рядом с мисс Кунис, которая принялась нервно ёрзать, как будто от присутствия «гостьи» у неё зачесалось всё тело или, скорее, только мягкое место.

— Мишель, я бы хотел поговорить с тобой после завтрака. — Дождавшись, когда она устроится за столом, хозяин Блэкстоуна вернулся на своё место.

— Вы даже не представляете, как долго я ждала этого разговора, мистер Донеган. — Мишель заметила, как дрогнула газета в руках у сидящего напротив неё молодого человека, и как исказилось гримасой недовольства лицо Галена. — Есть ли новости о моей сестре?

— Флоранс поправляется, — с улыбкой успокоил девушку Сагерт. — Но давай сначала насладимся завтраком, а дела и проблемы отложим на после. Попробуй шоколадный бисквит. Его только что привезли от мадам Фурнье. Гален говорит, ты обожаешь сладости из кондитерской на Ройял-стрит.

В любое другое время Мишель порадовалась бы залитому шоколадной глазурью торту, пестревшему алыми и жёлтыми марципановыми розочками. Но сейчас ей было не до сладостей и не до растягивания удовольствия. Она даже не почувствовала вкус тающего на языке бисквита, быстро проглотила предложенный ей кусочек и замерла, прямая и напряжённая, давая понять, что к разговору готова. Расслабиться, хотя бы немного, не позволяло волнение и пристальный, жадный взгляд серых глаз, в её присутствии захлёстывающихся тьмой. Другие же глаза — цвета расплавленного свинца и кофе — смотрели куда угодно, но только не на девушку, сидящую напротив.

Не на неё.

Мишель с трудом сдержала вздох облегчения, когда, промокнув губы салфеткой, Сагерт наконец поднялся. Она поспешила последовать его примеру и под напряжённое молчание Донеганов отправилась следом за мужчиной в противоположное крыло дома.