Перерождение (СИ) - "Олника" - Страница 59

Вечер прошел вполне благополучно, в составлении планов на будущее. Вопрос со свадьбой отложили, само собой, до выздоровления Маргариты Львовны. Но перспективы все же наметили. Обсудили близкий возможный отъезд Алексея, его непременное желание взять с собой уже жену, а не невесту, и неожиданное препятствие этому в моем лице. Почему-то никто из них не додумался до такого простого решения проблемы, как оставить со мной бабушку. Все равно теперь уже она будет в курсе моих способностей, апартаменты у нас с Ольгой просторные, вполне способны и бабушку с дедушкой вместить. Из домашних Вера почти все знает, а дальше вмешиваться не будет. Татьяне Николаевне глубоко плевать на меня, ползает кто-то где-то, и пусть ползает. Так что не вижу проблем. Основная задача ложится на меня — не выдать себя при посторонних. Ну так неважно, кто будет рядом, Ольга или бабушка, если я языком начну молоть, когда не надо.

Вот и остановились пока на таком развитии событий. А пока нужно решать текущие задачи.

Я настояла на том, чтобы Алексей поехал завтра в клинику и договорился (не знаю как, но надо!) о том, чтобы меня пустили в палату, или бабушку выпустили на встречу со мной. Это первое. Второе, я рассказала ему о его проблеме с сердцем. Вернее, уже об отсутствии проблемы. И попросила пройти обследование. А поскольку он ни в какую не соглашался оставить свою вновь обретенную Оленьку, то решили, что ездить они будут вдвоем, а пока их нет, я остаюсь на попечении Веры, чему та будет только рада. На этом и остановились. Завтра прямо с утра я с Верой, они в клинику.

Наутро, после завтрака, мои будущие родители упорхнули, держась за ручки, а я осталась с Верой.

Ну что сказать! Конечно, нянюшку мою мне никто не заменит. Да и нельзя все Вере открывать. И так вот-вот начнет догадываться, что я не очень похожа на обычного младенца. Опыт-то не пропьешь, как говорится. Да и лежать, дрыгая ножками целыми днями мне не улыбается. Но найдем выход. Перед уходом Ольга положила мне в кроватку айпадик и наказала не трогать его, де мол я привыкла к этой игрушке и плохо сплю без него. А еще положила на стол расписание. А в нем я почти все время должна спать. И опять же няня наказала, что, когда я сплю, никому в комнате находиться нельзя. Так что время на занятия у меня будет. А во время бодрствования гулять ходить будем, что тоже неплохо. А то лето скоро закончится, по зиме, конечно, тоже прогулки хороши, но уже не то, что летом — круглые сутки на свежем воздухе.

Итак, первая проба. По расписанию сон. Делаю вид, что засыпаю, одной рукой за айпад держусь, повернулась лицом к двери. Прикрываю глаза, слышу как закрывается дверь. Лежу тихонько, знаю, что Вера не вытерпит и придет проверять. Так и есть! Приоткрывается дверь, заглядывает Вера и присматривается ко мне. Ну что делать, придется воспитывать, иначе не будет мне свободного времени. Нарочито вздыхаю и открываю глаза. Вера, испуганно охнув, закрывает дверь. Прикрываю глаза и жду следующего захода. Ну… недолго вытерпела… опять заглядывает, а я опять «просыпаюсь». Три раза пришлось повторить, пока Вера не уяснила, что заглядывать, сплю ли я бесполезно, все равно «проснусь». Все, до окончания сна, как указано в расписании, она больше не сунется. Теперь можно и в айпадике порыться. Переворачиваюсь, устраиваюсь, и зарываюсь в инфу. Кайф!

На первые сеансы у меня нет никаких конкретных планов по сбору информации. Так, погулять по поискам, просмотреть, что это вообще за звери такие типа экстрасенсов и эзотериков. Или как их там правильно называть? В общем, найди то, не знаю что… будем искать. Незаметно пролетел час. Меня даже сон сморил. Закрыла крышку айпада, уложила на него ручку, как положено, и отправилась в страну Морфея.

Ровно по расписанию, минута в минуту открылась дверь, впуская Веру. Теперь она уже с полным правом зашла и направилась к кроватке, застав картину просыпающейся малышки, открывающей на нее огромные голубые глаза и улыбающейся до ушей. Всем хорошо, все довольны.

Вера взяла меня на руки, и понесла в ванную. Наверное, заранее с расписанием сверилась, а может и выучила уже, чем черт не шутит. Ответственная дама, да еще в эйфории от отступившейся фобии. Теперь некоторое время на других малышах будет пробовать себя. А там, глядишь, и на своих решится. Это хорошо. Это просто здорово, что удалось пробить ее щит.

Теперь у нас черед бодрствования, идем гулять. Недалеко, ненадолго, на наше любимое место к водоему. Поваляться на травке, поковыряться в песочке. Слишком не усердствую, валяюсь потихонечку, ползаю чуток, переворачиваюсь… Нужно же мышцы нагружать хоть немного.

Так пунктик за пунктиком подбираемся к ужину. А пока ползаю по террасе, поджидаю «родителей».

Ну, наконец, дождалась!

Подъехали, оставили машину на Василия и, минуя центральный вход, направились прямо к нам на террасу. Счастливые! Довольные! Прямо душа поет, глядя на них. И опять за ручки держатся. Дети, ей-богу, дети!

— Верочка! — Алексей подхватил Веру за талию, приподнял и закружил округлившую глаза женщину по террасе.

— Алексей Николаевич! — испуганно пропищала она, — что вы делаете!

Мы с няней зашлись смехом, так нелепо выглядела безвольно висящая, вытаращившая глаза, Вера в руках Алексея, не знающего на кого выплеснуть свое счастье.

— Верочка! — повторил он, поставив ее на ноги. — У нас все замечательно! Я здоров, мама скоро выпишется, завтра мы с Машей поедем ее навестить, а потом — свадьба! А сейчас — ужинать! Мы голодные! Всем, — он обернулся к нам, нахмурив брови, как будто только что заметил наш смех, — полчаса на душ и сборы! Жду в столовой! И вышел вслед за пулей выскочившей впереди него Верой.

Мы с Ольгой переглянулись и опять рассмеялись. Мне кажется, я впервые слышу смех своей няни. Значит, отпустило. Как же много горя приняла она на свои плечики, если не могла расслабиться.

Ужинали весело, с шутками, с предложениями и вопросами по поводу будущих событий. Вера выясняла дома ли будут проходить торжества, или в ресторане. Даже обычно отстраненная от всего Татьяна Николаевна, включилась в процесс обсуждения и предложила взять на себя оформление зала, если торжество состоится дома. Василий соглашался со всеми, только изредка улыбался краешками губ.

Меня, конечно же, забыли накормить. Хорошо хоть взяли с собой к столу. Поужинать-то я успею, а вот такое застолье мне очень интересно. Оказывается, не такой уж и строгий мой «папочка», а «мама» так и вовсе чудечко!

Глава 21

На следующий день после завтрака мои «родители» снова направились в клинику, прихватив меня с собой. В отделение сердечной хирургии нас, конечно же не пустили, но Маргарита Львовна спустилась к нам в небольшой уютный холл. Вполне себе живенькая, энергичная, довольная жизнью.

— Машенька! Девочка моя! — кинулась она ко мне, едва не напугав своим порывом. — Спасибо тебе, родная моя! — возбужденно благодарила она, не замечая ничего вокруг. — Ты вернула меня к жизни! И Алешеньку спасла от врожденной напасти!

Алексей с Ольгой, застывшие с первых слов Маргариты Львовны, и отметившие оглядывающихся на нас людей, синхронно вскочили и стали обнимать ее, приглашая сесть и успокоиться. Пока все устраивались, подошел и Николай Николаевич. Маргарита Львовна, оглянувшись по сторонам и заметив любопытные взгляды, только гордо выпрямилась, непринужденно улыбнулась. Она действительно забылась на радостях, но пусть все окружающие думают, что она это говорила в контексте того, что внучка заставила ее собраться с силами и вернуться к жизни. Да… небольшая промашка вышла, призналась она сама себе. Надо поосторожнее быть. Затем выкинула все из головы, взяла Машу на руки и осторожно, но крепко обняла.

— Спасибо, внученька!

Интересно, а она знает, что я не ее внучка?

То же повторилось и с «дедушкой», только обнимал меня он еще бережнее.

Ну все! Теперь я своя в доску для этих двоих! Что бы ни случилось — они мои бабушка с дедушкой!