Ее крылья (СИ) - "Сеар" - Страница 36

С мамой мы не общались до конца моей учебы в школе.

Двадцать первого июня в Питере стояла аномальная жара. Для учителей в актовом зале были поставлены вентиляторы. Родители и выпускники вынуждены были плавиться в душном помещении.

Досказав свою речь, директриса перешла к вручению аттестатов. Первыми вышли медалисты. Я не вошла в их число, о чем ни капли не жалею. Главное, чтобы моих баллов хватило для поступления на бюджет.

— Ну, а теперь на сцену приглашается Валерия Серебренникова, — зал взорвался аплодисментами.

Услышав свое имя, встаю, поправляя свое платье. Пробираюсь через кресла к выходу. Конечно, на каблуках и в таком наряде это весьма неудобно, но что поделаешь.

— Председатель совета старшеклассников. Научный руководитель нашего химического клуба, — пока я иду к сцене, директор описывает мои «лучшие» качества. — Гордость нашей школы! Слово предоставляется, Валерии Серебренниковой.

Забрав аттестат из рук завуча, я подхожу к микрофону. Воздух буквально давит на меня. В горле появляется ненужный ком. Громко сглатываю. Среди родителей глазами выискиваю папу, и, увидев его одобрительный кивок, с облегчением выдыхаю.

— Наверное, каждый из нас в детстве создавал «капсулу времени»: писал перечень дел, которые должны реализоваться. Затем брал красивую бутылку или коробку, украшал ее и клал туда письмо-пожелание, ценные вещи и несколько фотографий. Это было своеобразным посланием в будущее. А потом через несколько лет находил, перечитывал письмо, рассматривал все те сокровища, которые надежно спрятал от чужих глаз, — слышу, как в зале приоткрылась дверь. — Иногда, даже не задумываясь, и во взрослой жизни тоже прибегаешь к детским игрушкам. Сегодня мы с вами — выпускники, уже не дети, но и не взрослые. Завтра мы сделаем шаг в самостоятельную жизнь. Там будут и горести, и радости. Иногда на своем пути мы будем встречать хороших и отзывчивых людей, а иногда — склочных и злых. Но нужно помнить главное — что всех нас воспитывали добрыми и порядочными людьми. За все свои достижения, я бы хотела поблагодарить моих родителей. Они — главное, что есть в моей жизни. Да наверное для каждого человека родители — главное. Цените своих родителей. Ведь именно благодаря им мы все сейчас сидим здесь и ждем того момента, когда мы сможем войти во взрослую жизнь. Спасибо вам, мама и папа…

К концу речи голос предательски срывается, а по щекам текут слезы. Я смотрю на того человека, что стоит сейчас в дверном проеме с букетом цветов. Мы смотрим друг на друга, и у мамы точно также текут слезы. Родители — главное, что есть в нашей жизни.

После летних каникул, проведенных со мной, мама вернулась в Екатеринбург. Спустя полгода ее мужчина сделал ей предложение, и они поженились. Я не смею ее судить. Каждый волен сам выбирать свою судьбу. Я же пыталась убежать лишь от самой себя, своих чувств. До сих пор помню ту встречу в столовой моей новой школы.

Звонок с третьего урока ждали многие школьники. Ведь именно на третьей перемене все спускались в обитель вкусных (ну или не очень) блюд. Вот и мы с подругой последние пять минут химии думали далеко не о молярной массе углекислого газа. Кинув методички, выданные каждому одиннадцатикласснику во время лабораторной работы на стол нашей химичке, Катька буквально вытолкнула меня из кабинета.

— Что это Лариска сегодня такая добрая? — Катя никак не могла успокоиться после того, как учительница похвалила нас за отлично проведенный опыт.

— Не знаю. Возможно магнитные бури.

— Ага. По голове как шандарахнули, так она и стала добренькой. Хах, Лерка, помяни мое слово — завтра она вновь вернется в свое обычное состояние. Состояние Цербера! — подруга потянула за дверную ручку. В воздухе чувствовался аромат свежей выпечки. Мой живот предательски заурчал. — Ооо, давай, Лерка, выбирай. Сегодня я угощаю!

Приподняв брови, громко ухмыляюсь.

— С чего это ты сегодня такая добрая? Химия вроде уже прошла.

— Ой, да ладно, брось. Неужели я не могу просто так угостить свою подругу? Тем более, через неделю контрольная по химии, — Катя чуть тише произносит последнюю фразу. Заливаюсь громким смехом и оглашаю свой выбор.

— Вот хоть бы раз что-нибудь другое взяла. Нам пожалуйста гороховый суп и две булочки с чаем, — подруга оплачивает заказ и идет искать свободное место.

Я же беру в руки тарелку с супом и пытаюсь поспеть за Катей. Черт, да супчик-то горячий! Лавируя между стайками школьников, семимильными шагами иду к подруге. И вдруг чувствую, что один младшеклассник случайно задевает меня. Понимаю, что это действие станет фатальным для моего обеда. Тарелка выпадает у меня из рук. Мысленно прощаюсь со своим супом. Но тут замечаю, что тарелка попадает в чьи-то руки. Мужские руки.

— Осторожнее, так можно и без обеда остаться.

Поднимаю глаза на обладателя до боли знакомого голоса.

— Женя? — стою с открытым ртом, не веря своим глазам.

Учитель отставляет суп на ближайший стол и заключает меня в объятия. Такие теплые и родные. Проведя носом по моей шее, химик тихо выдыхает.

— Как долго я тебя искал.

— Сегодня ровно год.

— Как долго я тебя искал.

Уволившись из школы, он поехал за мной и искал по всему Петербургу. Если б не Серый, увидевший муки химика, и сказавший ему спустя год, где я учусь, мы бы так и не встретились наверное. Да-а, с Женей тоже было нелегко. За эти годы мы прошли через многое. Были и ссоры, и скандалы, и жуткая ревность с его стороны. Когда в моей новой школе за два месяца до экзаменов освободилось место биолога, он закатил скандал из-за того, что я запретила ему идти туда. У меня уже был опыт отношений по типу учитель/ученица. Повтора я бы не хотела.

— Таким образом мы можем отметить, что отличительными чертами нервной ткани являются…

В сумке завибрировал телефон.

Любимый

Ты на парах?

Быстро набираю ответ.

Любимый

Ну ладно, не буду мешать

Приходит спустя несколько секунд. И что это интересно мой мужчина не на уроках?

— Валерия! — вырывает меня из мыслей голос профессора. — Проверим, как Вы меня слушаете. Прошу к доске! — вашу ж мамочку, ну что за подстава?

— Иван Александрович, а можно не я? А то ВЫ только меня в последнее время и спрашиваете! — пытаюсь отмотать пленку назад.

— Нет, Валерия, не упрямьтесь. Я задам вам буквально пару вопросов. Главное — отвечать честно.

Медленно спускаюсь к кафедре. Чувствую, до сессии я такими темпами просто не доживу.

— Валерия, вам нравится Ваша фамилия? — что, простите? Я не ослышалась?

— Эм-м-м, ну вроде не жалуюсь пока. А что?

Иван Александрович с ухмылкой смотрит на меня и, прикрыв глаза, говорит:

— А вот мне кажется, Вам давно уже пора ее сменить. На, скажем, Маркина! Женя, заходи!

Сзади меня слышится звук открывающейся двери, на который я естественно оборачиваюсь. В это же время все студенты поднимаются со стульев.

— Ты выйдешь за него? — слышится хор голосов моих одногруппников. И тут в дверях появляется Он!

— Ты выйдешь за меня? — встав на одно колено с огромным букетом ирисов, спросил Женя.

Мое сердце пропустило удар. В голове красными буквами высвечивалось одно единственное слово.

— Да.