Ее крылья (СИ) - "Сеар" - Страница 12

Думаю, не стоит говорить, что мне так и не удалось убедить ЛК в том, что я не пыталась списывать, а мне всего лишь выдали такой листочек. Конечно она не поверила и даже грозилась вызвать родителей в школу, но я-то знаю, что она этого не сделает. Как Вы думаете, что она сделала? Правильно! Она потащила меня к Маркину, чтобы я извинилась за то, что нагрубила ему. Хотя мне было плевать. Сопротивляться у меня не было ни сил, ни времени. ЛК довела меня до кабинета, постучала и ушла, а я так и продолжила стоять под дверью его кабинета, не сдвинувшись и на миллиметр. И вот дверь с небольшим скрипом отворилась, он посмотрел на меня и сказал:

— И долго ты ещё будешь здесь стоять? — увидев, что я по-прежнему не сдвинулась с места, он потянул меня за руку и закрыл дверь. Я лениво села за парту и зевнула. — Зачем пришла?

— Людмила Константиновна сказала, чтобы я извинилась перед вами.

— Так извиняйся, — я лениво посмотрела на него.

— Извините, — промямлила я и опустила голову на парту. Я слишком сильно устала. Домой хочу. Я машинально прикрыла глаза.

— Вставай, Серебренникова, подвезу. Ты главное, по пути в машину не свались где-нибудь, — я подняла на него уставший взгляд.

— Не надо. Я сама дойду.

— Это не просьба, если хочешь — приказ!

Когда мы уже подъезжали к моему дому, он спросил:

— У тебя всё хорошо? — а что у меня может быть хорошо? По химии у меня 3, по русскому он вообще заставил ЛК поверить в то, что я списывала, я из-за этого кхм… кхм… нехорошего человека потратила столько жидкости (слёзок) и нервных клеток, а они, между прочим, не восстанавливаются!

— Нормально.

— Я правда глупо поступил.

— Зато если я плохо напишу ОГЭ по русскому языку, мне будет, кого винить! — он как-то горько хмыкнул и припарковал машину около моего подъезда. Учитель сидел, не поворачиваясь ко мне лицом, но потом всё же резко обернулся и потянул руку к моей шее. Я зажмурила глаза и вжалась в стену салона. Мужская рука мягко опустилась на цепочку, которая висела на моей шее, и потянула её вверх, чтоб достать подвеску из-под футболки.

— Всё же ты её носишь, — в его голосе не было ни хитрости, ни издёвки, ни любого другого отрицательного оттенка, его голос был окрашен только светлыми и радостными тонами. Но, затем, он словно что-то вспомнил, отпустил подвеску и резко отстранился.

— Выходи, — это был уже не тот весёлый и жизнерадостный голос, что звучал прежде. Сейчас это был холодный стальной голос. Словно он был сделан из огромной ледяной глыбы. От этой интонации мне стало не по себе. Но, затем, наверное, увидев мою растерянность, он прибавил уже мягче:

— Я спешу, — и я покорно покинула салон его машины, направляясь к своему подъезду, ни разу не обернувшись. Ведь я шла на самое настоящее свидание. Свидание со своей кроваткой. Но что-то мне тайно подсказывает, что сегодня я ещё долго не усну.

====== 15. НВП и ОБЖшники ======

На следующий день.

Утром, часов в девять, я уже была в школе. Как я и предполагала – не смотря на жуткую усталость, я всё же долго не могла уснуть. Пробник начнется только через час и тут у меня возникает законный вопрос: что я здесь делаю в столь ранний час? А ответ прост: Смирнова совершенно бесцеремонно ворвалась в мою квартиру 28 минут назад и заставила прийти в школу так рано. Зачем? Ей, понимаете ли, поболтать приспичило! И сейчас я сижу и чуть ли не носом клюю. Надеюсь, не засну на математике.

— Вы вчера так танцевали! Думаю, если бы конкурс был вчера, вы бы точно заняли первое место! Сложилось впечатление, словно вы как минимум года два вместе, ну или хотя бы у вас сейчас конфетно-букетно-ванильный период... Ты точно ничего от меня не скрываешь?

— А что я могу от тебя скрывать? Думаешь, ему есть хоть какое-то дело до меня?

— Есть дело или нет – я, конечно, не знаю, но то, что домой ты добиралась на его машине – это факт.

— Ты мне лучше расскажи, как у вас с Иваном Александровичем всё прошло? — надеюсь, получится тему перевести.

— Ужасно! Он вроде мужик неплохой, весёлый, но такой грубый, а самое весёлое это то, что не я ему ноги отдавила, а он мне! Ужас просто...

— Ты на НВП* будешь после этого продолжать ходить?

— Конечно буду, я не собираюсь бросать мою прелесть только из-за того, что он не умеет танцевать!

— Может, сегодня после пробника заскачем к нему и попросим пострелять?

— У-у-у-у, подруга, видно у тебя настроение совсем паршивое, — в этом Алёна была права на все 100%.

— Ну он и пидр нехороший человек!

— Полностью поддерживаю! — пусть мы и говорили про разных людей, но всё же проблемы у нас оказались похожими. Люблю её!

Следующие дни были как-то похожи один на другой. Даже скучно стало. Единственное, что разбавляло мои серые будни – это репетиции. Но они, сволочи эдакие, пролетали слишком быстро. Я даже не успевала ими насладиться. Было грустно. Но, возвращаясь с очередной тренировки, меня окликнули:

— Лера, подожди! — кто это? Я обернулась и увидела его.

====== 16. Поп-корм? ======

— Лера, подожди! — кто это? Я обернулась и увидела Его.

— Чего, Евгений Сергеич? — поудобнее перехватила рюкзак.

— Можно тебя отвлечь? — химик многозначительно посмотрел на Смирнову

— Эм… ну, если только быстро. Мне ещё сегодня на дополнительные по химии на Уралмаш ехать… Алён, ты иди, не жди меня… — киваю своей подруге.

— Ле-ер, ты уверена? Может, лучше… — Смирнова подозрительно воззрилась на учителя.

— Смирнова, иди! — хором сказали мы с химиком.

— Окей, говорите, что хотели… — отойдя к окну, я забралась на подоконник.

— Ну, ты что, всё ещё дуешься? — нет, Евгений Сергеевич, я так свою радость показываю. Это же не мне сделали выговор! — Ну ладно тебе! Я вот свою вину искупить хочу… Предлагаю съездить в парк Маяковского погулять…

— Евгений Сергеевич, Вы ведь нормальный человек! В теории… Что во фразе «Мне ещё сегодня на дополнительные по химии на Уралмаш ехать» Вам непонятно?

Химик картинно вздыхает, закатив глаза:

— То, Серебренникова, что я хочу искупить свою вину! И пропущенные темы я тебе потом могу объяснить. Да и погода сегодня явно не для «дополнительных».

— И поэтому Вы предлагаете поехать в парк? — фыркаю.

— Конечно!

— Хорошо. Только учтите – после полуночи я превращаюсь в тыкву! — там же, кажется, карета превращалась в тыкву?

— Ха-ха. Очень смешно, Серебренникова. Только в сказке в тыкву превращалась не принцесса, а её транспорт… — ну конечно, нет, чтоб пропустить маленькую ошибку!

— Значит, Ваш замечательный гелендваген превратится в тыкву! — парировала я.

— Пошли уже, тыквенная ты моя! — учитель легко снял меня с окна и зашагал к выходу из школы.

Спустя полчаса мы стояли около входа в Центральный парк культуры и отдыха имени Маяковского. Или проще – около Маяковки.

Я помню, как в детстве мы с родителями часто приезжали сюда. Я каталась на велосипеде по центральной аллее, в то время, как мама с папой шли за мной. Позже мы с мамой покупали два билета на Колесо обозрения и шли на этот аттракцион. Я часто прилипала к окну кабинки и смотрела на город с высоты птичьего полета. Этот парк у меня ассоциировался с чем-то хорошим… и родным.

— Чего застыла, Серебренникова? Погода ждать не будет. Давай-давай, пошли уже! — из воспоминаний меня весьма грубо вырвал голос химика.

— Евгений Сергеевич, а Вам кто-нибудь говорил, что Вы очень неприятная личность?

— Каждый день слышу, знаешь ли. И ты сегодня не стала первой… Пошли.

Мы направились ото входа через реку к центральной аллее. Химик бежал впереди меня, и я не успевала за ним, поскольку была настроена на прогулку. Никак не пробежку.

— Может, фу-ух, может, мы пойдем помедленне? — перекрикивая детский ор, я пыталась достучаться до химического сердца. Ну или хотя бы слуха.

— Ах, я и забыл, что ты у нас нерасторопное бревнышко! Ну ладно, давай пойдем медленнее. — я говорила, что Маркин – нормальный человек? Нет, это явно не так.