Ты пойдешь со мной? (СИ) - "KesSaly" - Страница 46

- Все, как я говорил. Трижды проверил. Есть все, кроме, естественно, слезы водяного. Заклинание сложное, но в целом я уверен, что справлюсь. Осталось решить, как добыть слезу.

- Отправить бабуинов - и дело с концом. Тут и думать нечего, - тихо сказала Ирма, которая аккуратно сложила использованный лоскуток ткани на край табурета и теперь развернулась к нам.

- Бабуинов? Ты соображаешь, что говоришь? Это как полоть сорняки атомной бомбой. Эффектно, конечно, но толку никакого. Они водяного до смерти замучают, но слезы так и не добьются.

- Да, верно... Но! Если дать им четкие указания? Они, конечно, безголовые, но приказы выполнять умеют.

- Ты, похоже, совсем забыла про историю с синими лисами.

- Ой, не напоминай.

- Нужен кто-то другой. Ваньку отправим?

- Да как же он пойдет, со сломанной ногой?

- Заклинание скрытой боли.

- Да побойся Бога!

- Ладно. Тогда мы могли бы отправить Римму. Она сильная, ни одному мужику не уступит.

- У Риммы - дети. Уж лучше я сама.

- Дорогая моя, с твоей кормой ты, боюсь, наверх не всплывешь.

- Хам бесстыжий.

- Я пойду.  - вмешалась я. - Скажите куда идти. Я все сделаю.

Ирма охнула и разразилась: - Сумасшедшая девчонка! Не знает куда, а просится.

Косой ничего не сказал, а лишь посмотрел на меня. Но в его взгляде я не увидела ничего, что говорило бы о том, что я сказала что-то совершенно смешное и невыполнимое. Он отвел глаза, а я так и не поняла, значило это "да" или "нет". Я стояла и ждала. Ждала, что эти двое, наконец-то, выскажут мне все, что думают. Но они не произносили ни звука. Ирма засмотрелась на огонь, и взгляд ее стал отрешенным, а Косой, увидев, что тема исчерпана, снова полез в книгу с заклинаниями. И тогда не выдержала я:

- Да что же вы молчите? Почему ничего не скажете мне? Господи, ну это же невыносимо - это ваше молчание! Лучше уж накричите, чем Ваша смиренная тихая скорбь, она наизнанку выворачивает. Так нельзя... - зарыдала я, уже не в силах сдерживать своей истерики. Слезы - горячие, обжигающие катились по щекам, а  слова рвались наружу, и я никак не могла их унять. Я вытирала слезы ладонями и сотрясалась в плаче. А потом тихий и жесткий голос Косого произнес.

- Ну, во-первых, сейчас уже нет смысла.

- Кричать?

- Лить слезы. Орать - занятие бессмысленное, в принципе, - говорил он настолько жестко, что моя истерика остановилась на полном ходу. Я подняла на него красные от слез глаза. Он смотрел на меня прямо и спокойно. В его взгляде было спокойствие, граничащее с жестокостью, и если бы мы не были на одной стороне, я подумала бы, что так смотрят на самого презренного врага, того, кто не достоин даже жалости и вызывает лишь стойкое отвращение. Я не понимала, как интерпретировать его взгляд, и это окончательно заставило меня прикусить язык. Увидев, что я перестала рыдать, он продолжил, понизив голос до еле различимого, но все же в тишине комнаты я слышала каждое слово ясно и отчетливо.

- Я знаю, зачем тебе нужен скандал. Тебе кажется, что если тебя отругали, как девчонку, наказали, наговорили гадостей, то вроде как мы квиты, и это снимает с тебя вину, дает право закрыть рот твоей совести, которая так мучает тебя.

Я удивленно раскрыла рот, чтобы узнать, откуда ему известно об угрызениях совести, как он продолжил.

- Да, да. Поверь, это так же очевидно, как и то, что на дворе ночь. Так вот я спешу тебя огорчить - истерика, какой бы обоснованной она ни была, еще никогда ни с кого не снимала ответственности за содеянное. Ты ушла из замка, ни с кем не посоветовавшись! Даже секунды не подумала о тех, кто будет волноваться за тебя. Ирма тебе это не скажет, но ее чуть удар не хватил, когда мы поняли, что в замке тебя нет.

Я молча кивнула, чувствуя, как жар стыда заливает мое лицо.

- Ладно, Косой, перестань, - вмешалась Ирма. - Хватит с девчонки и этого.

Косой бросил быстрый взгляд на Ирму, а затем уткнулся в книгу. Сказать мне было нечего, и я просто молчала, давясь жалостью к себе и заставляя свое уязвленное эго занять свое положенное место и заткнуться. Звенящую тишину нарушила Ирма.

- Нам нужно решить, что делать со слезой.

- Лучше всего будет пойти мне. С рассветом выйду и постараюсь управиться до заката. Авось, Фос утихомирится. - сказал Косой.

- Не утихомирится, и ты это знаешь. - с горечью сказала Ирма. - Ты единственный, кто сдерживает его натиск, без тебя тут все обречены. - Ирма злилась. - Знает, зверюга. Чувствует, что Граф обессилен, вот и рвется...

- Я пойду! - сказала я.

Они переглянулись. Не было в их взгляде ни облегчения, ни радости, лишь безнадега, помноженная на необходимость. Больше идти было некому, мы все это прекрасно понимали. Нужно лишь, чтобы кто-то признался в этом во всеуслышание.

- Садись. - Косой кивнул на пол напротив себя - Я объясню.

- Поторопиться бы. Действовать надо! - сказала я.

- Ты уже надействовала тут... Не разгребешь. - пробурчал Косой. - К тому же, пока не рассветет, из замка тебе не выбраться. Порошок тот был последним. Нет больше.

- Но Граф - он же...

- Мы помогаем Графу, чем можем, а если Фос таки доберется до тебя, станет хуже, чем есть сейчас. А сейчас уже хуже некуда. Ему не становится лучше, но и хуже тоже не станет. Он так и будет в этом состоянии, пока не изготовим противоядие от колдовства Фоса.

Я посмотрела на бледное лицо Графа. За все время, что мы сидели здесь, он ни разу не пошевелился, не издал не единого звука, и мне все отчетливее казалось, что он почти не дышит. Сейчас он больше напоминал прекрасную статую, изуродованную вандалами, чем живого человека. Признаюсь, после истории с ушами я, конечно, много раз желала ему недоброго, но сейчас смотреть на него, такого покорного и тихого, было выше моих сил. Наверное, поэтому я так торопилась - мне отчаянно хотелось сбежать, чтобы не видеть его таким, хотелось вернуть все на круги своя. Я уселась на пол, а Ирма поднялась.

- Пойду, принесу чаю, - сказала она и вышла из комнаты. Как только дверь за ней закрылась, Косой повернулся ко мне и тихо сказал.

- На самом деле времени у нас не так много. Он молод и силен и лишь поэтому еще не отправился к праотцам, но силы его истощаются. Я ничего не говорю Ирме, она и так держится с трудом. И тебе не советую. Странно, но чем слабее становится Граф, тем злее, тем сильнее становится Фос. С того момента, как ты появилась в замке, он с легкостью отражает все наши попытки борьбы с ним. Я никогда не видел его таким сильным, таким яростным.

- Хочешь сказать, я виновата в этом?

- Хочу сказать, ты как-то влияешь на него. Знать бы - как... Единственная причина, почему он до сих пор не ворвался сюда - заклинание купола, которое я держу. Именно поэтому я не могу покинуть замок. Но я не такой сильный, как Граф, долго мне не выдержать, а потому очень прошу тебя не терять времени даром. Есть древний рецепт, и, как я уже говорил, для него необходима слеза водяного. На севере есть озеро. В этом озере живет водяной. Нам нужна его слеза.

- Хорошо. И как мне добыть ее?

- К сожалению, самый надежный способ стар, как мир, но крайне неприятен для вас обоих.

Косой достал из-за пазухи складной нож. Лезвие раскрылось, светясь в отблесках огня тонким серебряным лучом. Он протянул его мне. Я послушно взяла, ощутив тяжесть металла в своих ладонях. Я подняла на Косого глаза.

- Нет, нет, убивать никого не нужно, - быстро сказал он. - Поэтому мы и не хотим отправлять никого из охраны. Нужно причинить боль, только и всего. (Только и всего!?) Небольшой, но ощутимый укол. Поняла?

Я смотрела не Косого и не могла поверить, что он говорит о боли так просто, так равнодушно. Всего лишь ткнуть живое существо ножом и ждать, пока оно зарыдает от боли? Косой ответил на мой немой вопрос так же быстро, словно я задала его вслух.

- Не смотри на меня так, - сказал он холодно. - Мне не по душе этот план, но другого у нас нет. Когда приходится выбирать из двух зол, люди всегда выбирают того, кто осмелится озвучить то, что сами они сказать не в состоянии. А потом? Они делают из него козла отпущения, вешая на него ярлык тирана, но в душе искренне радуясь, что этот "кто-то" - не они сами. Самому мерзко от того, что говорю, но если выбирать между жизнью Графа и небольшим порезом, который зарастет и не оставит после себя следа, я выберу Графа. Я хочу, чтобы Граф жил. А ты?