Лиррийский принц. Хроники Паэтты. Книга III (СИ) - "postsabbath" - Страница 8

И это была не просто какая-то подпись. Если всё это не было ловушкой, то выходило, что послание принцу Драонну отправил не кто иной, как второй канцлер империи Делетуар, человек весьма известный как своими довольно-таки либеральными взглядами, так и тем расположением, которое питал к нему сам император.

Империя была велика и сложно устроена, поэтому императорам требовались помощники, дабы управляться с этим сложным механизмом. Именно для этих целей существовала Императорская канцелярия, в состав которой входили пять канцлеров, назначаемые императором. Как правило эти люди брали на себя какое-то одно направление политики, и оказывали содействие императору именно в этом направлении. Никакой чёткой структуры здесь не предполагалось, поэтому в данный момент первый канцлер специализировался на отношениях с Саррассой, третий - на финансах, четвёртый - на политике на вновь присоединённых территориях, пятый - на военном деле. Канцлер Делетуар, второй канцлер империи, специализировался на внутренней политике.

Зачастую Делетуара называли «Совестью императора». Известно, что всякий раз, когда нужды империи требовали от его величества повышения налогов, введения дополнительных сборов и других малоприятных мероприятий, он непременно советовался по этому поводу со вторым канцлером. Более того, Драонн знал, что в разгоревшейся войне Делетуар был одним из немногих при дворе, кто занял достаточно взвешенную позицию в отношении лирр, и если император Родреан не наломал дров сгоряча, как это с ним иной раз случалось, то в этом была несомненная заслуга второго канцлера.

Но значит ли это, что Делетуар забрался в эту относительно спокойную глушь, чтобы заручиться поддержкой местной лиррийской элиты, или же это была грубая провокация? Этого Драонн не мог узнать, не пойдя на встречу. Ясно, что канцлер (если это был действительно он) прибыл сюда инкогнито - сейчас, когда людское население империи буквально стояло на ушах и требовало лиррийской крови, этот визит мог быть воспринят как заигрывание с лиррами, что было бы чревато как для самого Делетуара, так и, в перспективе, для императорской власти.

Делетуар не мог не знать, что Драонн очень рисковал бы, вздумай он проникнуть в Шедон, но, очевидно, что у него были причины, не позволяющие ему прибыть в Доромион даже тайно. Возможно, и даже вероятно, что подобные приглашения получили и остальные местные принцы. Очень хотелось надеяться, что это - не ловушка, расставленная на лиррийскую верхушку Сеазии, чтобы одним махом обезглавить местное возможное сопротивление.

Принц, хотя его и просили сохранить всё в тайне, позвал Ливейтина, чтобы посоветоваться с опытным и преданным илиром. Увы, начальник охраны мало чем мог помочь - замок слишком долго находился в изоляции, чтобы у него оставались сколько-нибудь значимые сношения с внешним миром, а особенно с Шедоном, куда был заказан вход любому лирре.

Во всяком случае, Ливейтин склонялся к тому, чтобы проигнорировать опасное предложение - всё это вполне могло оказаться ловушкой, а в случае пленения или гибели Драонна дом Доромионов оказался бы обезглавлен. И будь сам Драонн настолько труслив, насколько судила о нём молва, он наверняка бы послушал своего верного друга. Но принц решил рискнуть, поскольку вряд ли в нынешнем положении стоило так вот запросто разбрасываться приглашениями первых лиц государства. Драонн чувствовал, что положение лирр и дальше будет лишь ухудшаться, а потому было бы нелишним заручиться поддержкой столь влиятельного лица как второй канцлер империи.

До Шедона принца сопровождал лично Ливейтин и ещё трое илиров, которым начальник охраны безоговорочно доверял. В лесистой местности незаметно преодолеть те четыре лиги, что отделяли Доромион от города, было проще простого даже для людей, не то что для лирр. Правда, попасть в сам Шедон было довольно сложно - стража у ворот вполне могла заинтересоваться подозрительной фигурой в капюшоне.

К счастью, Ливейтин знал свои ходы. За время существования Шедона к его стенам, будто грибы, налипли посады бедноты - грязные нищие трущобы, в которые не стоило соваться после наступления темноты. Один из таких кварталов, наиболее обширный и заселённый, примыкал к порту. Именно здесь Драонн мог пройти незамеченным, поскольку там всегда было полным-полно разного отребья, а портовые ворота существовали лишь номинально и обычно никогда не охранялись.

Всё вышло именно так, как и предполагал Ливейтин. Попав в портовый посёлок, Драонн сразу же смешался с шумной грязной толпой, которая понесла его из порта в город. Там, у самых портовых ворот, он имел сомнительное удовольствие слушать какого-то проповедника, призывающего к уничтожению всего лиррийского народа. Некоторое время послушав, принц понял, что его сейчас стошнит от всего этого, да и время уже поджимало, поэтому он без всякого сожаления покинул площадь.

Дом 35 по улице Копейщиков оказался вполне благопристойным особняком, имеющим два этажа и, судя по всему, довольно уютный внутренний дворик, которого, конечно, с улицы было не разглядеть. Выглядел он вполне мирно и совершенно не подозрительно. Драонн с четверть часа наблюдал за домом из укромного места, но не заметил никаких подозрительных личностей или ещё чего-нибудь, что могло бы свидетельствовать о том, что в доме засада. Правда, юноша и не был искушён в подобных вещах, поэтому не мог ничего утверждать наверняка.

За всё время наблюдения в дом никто не заходил, и никто не выходил оттуда. Точного времени визита в записке указано не было, и лишь сейчас Драонн смекнул, что этот факт почти наверняка исключал сбор многих принцев. Значит, говорить хотели с ним наедине.

Проведя пальцами по плащу, Драонн ощутил под ним металлическую кольчужную вязь. Конечно, эта кольчуга не станет серьёзной защитой, но сумеет спасти от вероломного удара, а дальше уже принцу придётся уповать на молодость и ловкость. И на кинжал, спрятанный под плащом, рукоять которого он непроизвольно сжал.

Видимо, из дома кто-то наблюдал за улицей, поскольку, стоило Драонну ступить на крыльцо, дверь тут же слегка приоткрылась, удерживаемая дверной цепочкой, и выглядывающий из этой щели человек спросил:

- Вас ожидают?

- Да, - не открывая лица, ответил Драонн.

- Одну секунду, - дверь закрылась, послышался звук снимаемой цепочки, а затем дверь отворилась вновь - достаточно, чтобы принц мог войти внутрь.

В момент, когда Драонн перешагивал порог, вступая в густой полумрак прихожей, сердце его готово было вырваться наружу. По лицу текли капли пота, хотя на улице было весьма прохладно, а пальцы до боли вцепились в рукоять кинжала под полами плаща. Спина между лопатками ныла так, словно в неё уже попытались вонзить клинок.

Войдя, Драонн быстро огляделся - благодаря большим зрачкам его глаза легко адаптировались к недостаточному освещению. Кажется, кроме немолодого дворецкого, отворившего ему дверь, здесь больше никого не было. Дворецкий же, уже заперший дверь за вошедшим, невозмутимо стоял, очевидно понимая, какие чувства сейчас испытывает гость.

- Угодно ли вам снять плащ? - наконец спросил он.

- Я бы хотел остаться в нём, - хриплым от волнения голосом ответил Драонн.

- Как вам будет угодно, сударь, - слегка поклонился дворецкий. - Пройдёмте за мной. Вас ожидают.

[1] Фунт - имперская мера веса, равная 0,454 кг.

[2] Пириллий - один из месяцев Кидуанской империи. Назван в честь правителя империи Содрейн Пирилла. Последний месяц лета, соответствует нашему августу. Много позже, уже после Смутных времён, будет переименован в честь короля Увилла Великого.

[3] Миля - имперская мера длины, равная 1609 метрам.

Глава 3. Делетуар

Дворецкий шёл в нескольких шагах впереди Драонна, держа руки всегда на виду. Он всячески давал понять, что не несёт никакой угрозы гостю. Собственно, это принц уже понял, однако это не отменяло того, что в доме могло оказаться полным-полно головорезов. Но всё же Драонн чувствовал, что комок в его внутренностях расслабляется. Кажется, это была не засада.