Герцогиня Чёрной Башни. Хроники Паэтты. Книга Ii (СИ) - "postsabbath" - Страница 68

Распалив жаркий костёр, Солана придвинулась было ближе к огню, чтобы поскорее согреться, но вскоре жар стал нестерпимым, и ей вновь пришлось отползти подальше. Была одна из тех редких в это время года ясных ночей, когда даже ущербная луна даёт достаточно света, а звезды, купаясь одновременно и в этом сиянии и в бездонном мраке неба, кажутся сонмом снежинок, завихрившихся в снежном буране. Разгоревшийся огонь своим тёплым оранжевым светом приглушал буйство небесных огней, но этим делал их ещё таинственнее.

Сейчас Солана чувствовала себя вполне отдохнувшей и выспавшейся. Однако до рассвета выступать не имело смысла, поэтому она просто лежала, глядя в небесную бездну и изгнав из головы все мысли. На секунду ей даже удалось позабыть, где она и зачем. Она словно вновь оказалась у охотничьего костра, где по другую сторону мелодично похрапывал отец, а Брэр, которому вечно не спалось в лесу, нахохлившись сидел неподалёку, бросая в огонь мелкие веточки, шишки и другой мусор, что находил подле себя.

Внезапно нахлынувшие воспоминания совершенно неожиданным образом отозвались в девушке. Да, в первую секунду она почувствовала в груди острую жаркую тоску по родным и дому, так что захотелось шмыгнуть носом и разреветься. Но это чувство растворилось так же внезапно, как и возникло. И растворилось оно в куда более мощном и бескрайнем чувстве брезгливости и отторжения. Нет, никогда больше она, великая волшебница Солана, не вернётся к плебейскому костерку, к повседневной рутине богами забытой деревни, к серой беспросветной жизни. Теперь её судьба - водить знакомство с сильнейшими мира сего, своею волею верша историю!

Сегодня, по истечении некоторого времени, вчерашнее побоище уже не казалось таким уж ужасным. В конце концов, идёт война. Если бы не она - этих людей наверняка отправили бы на запад, на войну с Гурром. И там бы они, наверняка, так же бесславно пали бы в первом же бою, или во втором, или в третьем... В общем, это и неважно. Главное, что вчерашний бой по сути своей ничего не изменил для тех людей. Они - солдаты, а солдаты созданы убивать и умирать.

Сегодня Солану ждал особенный день. Она, всю свою жизнь росшая пацанкой, всегда презрительно фыркающей, когда сверстницы заговаривали о нарядах, теперь с непонятным даже для самой себя воодушевлением ждала того, как она облачится в наряд, приличествующий её положению. Она мысленно видела перед собой огромные бельевые шкафы, ломящиеся от всевозможных платьев, она тщательно прикидывала фасон, расцветку, ткань... С наслаждением она представляла себя то в одном, то в другом наряде. Ах, может в усадьбе найдётся и девка, умеющая делать причёски как у знатных дам! Ведь кто-то же причёсывает и укладывает волосы молодым барыням!

Эти мысли окончательно прогнали сон, так что Солана, легко оттолкнувшись от земли, села неподалёку от костра. Есть не хотелось, но она всё-таки поджарила остатки вчерашнего суслика и принялась неспеша их доедать. Эх, сейчас бы к этому мясу да пару здоровых головок лука! Совсем по-другому оно ощущалось бы! Но не было ни лука, ни хлеба - ничего, кроме этого скверного мяса. Как только всё это закончится, - мысленно пообещала себе Солана, - найму себе самого искусного повара! Хватит жрать всякую дрянь!

Её огромная армия окончательно просыпалась. Вокруг стоял привычный гвалт, словно Солана находилась неподалёку от птичьего базара, у подножья которого устроила грызню свора бродячих псов. Но, кажется, девушка уже почти перестала замечать этот шум. Зато теперь она ясно ощущала настроение своих подданных, и её определённо радовало то чувство сытой благодарности, что они испытывали.

Медленно и величаво из-за горизонта выползло солнце, вернув этому миру приглушенные осенние краски, прибранные ночью. Солана поднялась на ноги и, выгнувшись, с наслаждением потянулась. Этот мир словно ждал, что она придёт и покорит его, а заставлять кого-то долго ждать было не в привычках юной охотницы. Оставив костёр сиротливо догорать, Солана двинулась в путь. А путь этот по-прежнему лежал на север.

***

Конечно, восток Палатия не был столь безлюден, как восток Латиона, но и здесь почему-то поселения людей встречались заметно реже. Солана, как человек родившийся и всю свою небольшую жизнь проживший едва ли не на самом глухом востоке из всех, никогда не могла взять в толк - что же так тянет людей к западу? Что там такого, чего нет здесь? Однако даже история Паэтты, которую Солана, естественно, знать не могла, раз за разом подтверждала одно и то же - все разумные существа всегда стремились поселиться как можно западнее Анурских гор.

В общем, поселения тут встречались даже реже, чем на берегах её родной Алийи, что, в общем-то, было понятно - в тех краях все деревни льнули к реке, а тут никаких рек не было. Наконец наткнувшись на простую грунтовую дорогу - две колеи, изъезженные телегами - Солана решила двигаться по ней, справедливо рассудив, что концы этой дороги должны обязательно упираться в населённые пункты.

Так и вышло - приблизительно через полтора часа ходьбы вдали показались крыши небольшой деревеньки. Несколько довольно крупных козьих стад бродило в некотором отдалении от домов, пощипывая желтоватую траву. Солана тут же отдала строгий приказ гоблинам ничего и никого не трогать, и держаться смирно позади. В этот раз ей необходимо было найти человека, с которым можно было бы поговорить, поэтому очень не хотелось разыскивать перепуганных селян по окрестным небольшим рощицам.

Затем новая мысль пришла в голову девушке. Деревня, кажется, выглядела вполне спокойно - судя по всему, её пока не заметили, хотя гоблины, как обычно, издавали столько шума, что их должно было быть слышно издалека. Знали ли вообще эти люди о зловещей Симмерской ведьме, разоряющей деревни? Вряд ли. Даже если в окрестные города или замки дошла страшная весть - вряд ли кто-то удосужился разнести её по мелким селениям. В общем, стоило рискнуть.

Впервые за всё то время, что она провела в обществе гоблинов, Солана вдруг дала им приказ замолчать. И через некоторое время девушку накрыла такая тишина, что она на миг решила, что оглохла. Но внезапно прорезавшееся пение птиц, шорох ветра в траве, жужжание поздних мух убедило её в том, что она по-прежнему всё слышит. Впредь надо приучать их к молчанию, - тут же сделала себе пометку Солана, понимая, насколько приятнее так жить.

Следующим властным приказом Солана уложила всё войско на землю. На таком удалении от деревни трава была некошеная и не объеденная козами, так что поднималась девушке выше колен. Таким образом, залёгшие в траве гоблины действительно стали невидны из деревни, если до сих пор их ещё не заметили.

Солана решила отправиться в деревню одна. Она не боялась засад, поскольку была уверена, что о ней тут вообще слыхом не слыхивали. В случае чего, если местный народец окажется неподатливым, она рассчитывала заслужить их внимание магией. Даже самые отчаянные головы, если они тут окажутся, вряд ли попрут с вилами против огнешаров. Конечно, девушка несколько опасалась того, как поведут себя гоблины, оставшись без её опеки. Не разбегутся ли, не бросятся ли на соблазнительно белевших вдалеке коз? Да даже, может, просто загалдят, вспугнув селян.

На всякий случай Солана ещё раз внушила болотным уродцам, что они должны во что бы то ни стало смирно и молча лежать, пока она не вернётся. В противном случае она пообещала страшные кары, которые постигнут их всех, и с удовлетворением заметила, что, несмотря на густую мускусную волну страха, тут же окатившую её в ответ, лишь единицы гоблинов посмели тихонько заскулить, видимо, совсем уж не сумев совладать с ужасом.

Ха! Что там поговаривал Симмер? Что она почти так же хороша, как он? Солана была уверена, что через некоторое время она станет для гоблинов хозяйкой куда лучшей, чем демон-озеро. А сейчас она была практически уверена в том, что гоблины так и пролежат, не меняя даже положения, пока она не вернётся.

До деревушки оставалось ещё около мили, и Солана с удовольствием прогулялась по этой живописной местности, наслаждаясь солнечным и тёплым деньком, наверняка - одним из последних в этих северных краях. Когда она приблизилась, козы едва удостоили её своими задумчивыми взглядами, и вновь принялась щипать траву.